С другой стороны, возникли проблемы с историей, рассказанной бывшим розуэлльским гробовщиком, Гленом Деннисом, и они куда серьезнее. Первая и наименее существенная состоит в том, что в 1947 году Деннис был не гробовщиком, а бальзамировщиком. Гробовщик в похоронном бюро - первое лицо, а бальзамировщик - фигура второго плана. И Деннис все равно потом стал гробовщиком, так что это не слишком важно. Когда я говорил о проблемах, то имел в виду совершенно другое. В 1990 году, когда я впервые лично брал у него интервью, он рассказывал приблизительно то же, что и теперь. Ему несколько раз звонили с военной базы, интересовались телами и гробами. Позднее, поскольку при морге имелась и служба "скорой помощи" (в 1940-е годы это было обычное явление), ему пришлось забирать раненого летчика и доставлять его на базу.
Находясь на базе, он заметил на машинах "скорой помощи" обломки, как он предположил, самолета, но не стал ломать над этим голову. В военном госпитале Деннис застал необычайное оживление. Он хотел разыскать одну знакомую медсестру и купил себе кока-колу. Однако его знакомая первой заметила его и посоветовала поскорее уносить ноги, если он не хочет навлечь на себя большие неприятности. Потом он попался на глаза одному очень противному офицеру, спросившему, что он делает в военном госпитале. Вначале Деннису было приказано убираться, но появился другой офицер, раскричался и велел его задержать. Офицер пожелал с ним переговорить.
По словам Денниса, с офицером был чернокожий сержант, и оба были настроены крайне недоброжелательно. Деннису заявили, что он не видел и не слышал ни о какой авиационной катастрофе, и приказали возвращаться в город и молчать.
Деннис уехал из госпиталя в полном недоумении, а через пару дней встретил ту самую медсестру Наоми Селф в клубе офицеров и узнал от нее о предварительной аутопсии мелких существ из другой Галактики. Она наказала ему не передавать ее рассказ ни одной живой душе, а через несколько суток ее перевели, как будто в Англию. Деннис писал ей, но письмо было возвращено ему, как значилось на штемпеле "за смертью адресата". Она погибла в авиакатастрофе - так, во всяком случае, рассказали ее подруги с военной базы.
Это эффектная история, очень подходящая для научно-популярной книжки. В отличие от многого из того, что прорастает на уфологических полях, ее можно проверить. Первым делом я обратился к книге личного состава, которая ежегодно выпускается 509-й группой бомбардировщиков. Ее редактор предупредил меня, что в книгу не попадает 10-20 процентов личного состава, чтобы я не расстраивался, если не найду имена тех, кто мне нужен. И действительно, фотографии Наоми Селф в ней не было.
Далее я просмотрел указатель к "Нью-Йорк таймс". В докомпьютерные времена это был очень авторитетный источник. Авиакатастрофы, классифицированые по датам, типам самолетов, местам крушения, со ссылками на номер газеты, в которых о них сообщалось. Мне не требовалось пролистывать подшивку газет, достаточно было воспользоваться указателем. Я просмотрел все сведения о катастрофах самолетов, произошедших с 1947-го по 1955-й год над Англией и в других странах Европы. Но ни в одной из них не погибли пять медицинских сестер, как о том рассказывал Деннис.
Уфолог Дон Берлине? провел аналогичный поиск по газете "Старз энд Страйпс", выпускаемой для американских военнослужащих за рубежом. Если бы где-то погибла группа из пяти военных медсестер, об этом, несомненно, сообщили бы. Но, увы...
Это настораживало, но не слишком. Возможно, Денниса неверно проинформировали. Если медсестра погибла, это объясняет, почему она не писала ему из Англии. С другой стороны, если история о ее гибели была неверной, трудно объяснить, почему от мисс Селф не было никаких известий.
Здесь есть одна вторичная проблема. Вскользь упоминалось - и исследователями, и самим Деннисом, - что его с медсестрой связывало нечто большее, чем дружеские отношения. В конце концов, зачем ей было оставлять ему записку со своим заграничным адресом, если они были всего-навсего знакомыми? Это наводит на мысль о более близких отношениях, что вселяет тревогу. В 1947 году Глен Деннис был женат и имел маленькую дочку. Если медсестра была очень религиозной, как он вспоминает, то вряд ли она стала бы ждать от него писем.
Изучая Розуэлльские события 1947 года по материалам местной газеты, я обратил внимание, что там регулярно публиковались приветствия гражданам, вновь поселившимся в городе. В каждом номере появлялись две-три фамилия. Я просмотрел подшивку за 1947 год, Наоми Селф среди приезжих не значилась. Это как будто неважно. Возможно, в газете не стали бы писать о молодой незамужней девушке, приехавшей служить на военную базу. Впрочем, в газете печатали имена других незамужних девушек, поселившихся в городе.
Я также изучил различные документы, касающиеся истории подразделения - 509-й группы бомбардировщиков, и телефонный справочник базы за 1947 год. В телефонной книге были перечислены имена трех тысяч офицеров, там значились и медицинские сестры. Но среди них также не было Наоми Селф. Никакие документы, которые я проверял, не подтверждали факт ее существования. Отсутствие имени медсестры в одном из документов было бы вполне объяснимым, но то, что она вообще нигде не фигурирует, наводит на размышления.
Дон Шмитт рассказывает, как в одном из крупных городов Западного побережья он разыскал семью по фамилии Селф. Он позвонил этим Селфам и попросил к телефону Наоми. Ему сказали, что она пошла в магазин. Он решил, что нашел женщину, о которой говорил Деннис. Однако навестив этот дом, он получил возможность познакомиться с крупной чернокожей дамой средних лет, разговаривавшей с заметным карибским акцентом. Она отрицала, что знакома с Наоми Селф, военной медицинской сестрой, и даже то, что разговаривала по телефону со Шмиттом. Насколько он помнит, женщина, отвечавшая на его звонок, не имела карибского акцента.
Я упоминаю об этом эпизоде только потому, что совершенно уверен - он никогда не имел места. Правда, эта история использовалась, чтобы указать на происки военных в отношении семьи Селфов. Ее следует просто выбросить из досье за абсурдностью и недоказанностью. Это еще один след, который никуда не ведет...
С помощью полицейского офицера я сумел разыскать пять женщин по имени Наоми Селф и поговорил с четырьмя из них. Деннис еще упоминал еe брата по имени Уильям, и я нашел 250 Уильямов Селфов. Приблизительно такой же улов получили и другие исследователи. Мы дублировали друг друга. Но никому из нас не повезло, и все старания оказались тщетными.
В новом разговоре со мной Деннис спросил, почему я до сих пор не обнаружил его медсестру. Я заметил, что это нелегко сделать, учитывая, что прошло почти пятьдесят лет. Разумеется, теперь, когда можно воспользоваться телефонными справочниками на лазерных дисках, содержащими по семьдесят миллионов номеров, поиск облегчился. Тем не менее и теперь это достаточно трудоемкое дело - женщина, выйдя замуж, могла сменить фамилию.
Мне удалось найти несколько медиков, в 1947 году работавших в Розуэлле. Так, медицинская сестра Розмари Браун не припомнит, чтобы кто-то из медсестер служил на базе совсем недолго, как, по словам Денниса, это было с Наоми Селф. Она также не помнит медсестры с таким именем. Врач, с которым я разговаривал, почти не помнит кого-либо из среднего медицинского персонала, поскольку дело было давно.
Единственное исключение - некий Дэвид Уонон, который, судя по документам, служил на базе в 1947 году. Он как будто вспоминает такую медицинскую сестру, основываясь на описании, но имя Наоми Селф ничего ему не говорит. К нему теперь обращаются исследователи, но, по-моему, и этот след ведет в никуда. В конце концов, весьма туманные воспоминания, без всяких документов, невозможно признать независимым доказательством.
Теперь можно с уверенностью заявить, что документальное подтверждение существования медсестры по имени Наоми Селф отсутствует. Уфолог по фамилии Голубик искал ее так же, как Том Кэри своих археологов. Его теперь можно назвать специалистом по медперсоналу Розуэлла по состоянию на июль 1947 год. И его поиски окупились. Он разыскал восемнадцать женщин, служивших медсестрами на военной базе, гражданских и штатских. Эти женщины также не значились в телефонном справочнике военной базы, но имелись архивные документы, подтверждающие их службу. Голубик разговаривал с одной из них (не Розмари Браун). Она не вспомнила Наоми Селф. На сегодняшний день Голубик, по его словам, поговорил с двадцатью пятью медицинскими работниками, но Селф никто не помнит.