– Как сказала Марисса: и у тебя все будет.

– Возможно.

И впервые в жизни Тара поверила, что это чудо действительно может произойти и с ней.

Было полтретьего утра, когда фары подъезжающей машины полоснули по окну.

Клинт, сидевший в темной гостиной Тары, напрягся. Он сосредоточенно смотрел на дверь, прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи: женские шаги на крыльце, поворот ключа в замке, щелчок выключателя…

Свет залил комнату, и взгляду Клинта предстала Тара в униформе медсестры и бесконечным ужасом в глазах.

Потом она узнала его и с облегчением рухнула в кресло.

– О боже, Эндовер! Как же ты меня напугал.

– Правда?

– Сидишь тут в полной темноте, будто… – Она осеклась.

– Будто кто?

Тара предпочла сделать вид, что не заметила вопроса. С самым беззаботным видом она заперла дверь и сняла пальто.

– Что ты тут делаешь? Сторожишь мою елочку?

Клинт пропустил мимо ушей эту неудачную шутку.

– Скажи, ты вообще доверяешь профессионалам?

– Конечно. Когда их требования разумны.

– Ты хочешь сказать, что мои – неразумны?

Тара кинула сумочку на стол и уселась на диван против Клинта.

– Мы вышли купить елку. На елочном базаре толпа народу. Никакой опасности.

Она его с ума сводила! Причем сейчас речь шла не о сексе.

– Ты возвращаешься ночью, одна! В пустой дом! Кто угодно мог ждать тебя здесь!

– А ждешь всего-навсего ты.

Он выругался сквозь зубы.

– Я отказываюсь за тебя отвечать. Ты невозможна.

– Клинт, этот парень охотится не за мной.

– Ты ищешь логику в действиях маньяка?

– Письма касались только Джейн, а не…

Клинт в негодовании вскочил.

– Почему ты не доверяешь мне? Неужели это так трудно?

– Да, – ответила Тара серьезно.

– Почему?

Она смотрела ему в глаза и молчала. Клинту захотелось схватить ее и как следует тряхнуть. У него и так нервы на пределе.

Он в два шага оказался около кушетки и рывком поставил Тару на ноги.

– Почему, Тара? Потому что упорно отказываешься считаться с кем-то? Ты и вправду думаешь, что нельзя полагаться на другого человека? Что ты должна рассчитывать только на себя?

Она независимо вскинула голову.

– А разве ты не так живешь, Эндовер?

– Возможно… Именно поэтому я тебя так легко и раскусил, – ответил он дерзко.

В ее глазах промелькнула боль.

– Тогда ты сам должен догадаться. Я полагаюсь только на себя, потому что, кроме меня, у меня никого нет.

– Это глупо.

– Но это правда.

Он хорошо понимал ее. Потому что сам следовал тем же принципам. Так можно ли требовать от Тары, чтобы она от них отказалась? Если Клинт считает это достойным образом жизни для себя, то почему отказывает Таре в праве жить так же?

– Я не думаю, что тебе стоит так уж на себя полагаться, – все-таки возразил Клинт, невольно гладя ее по плечам.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты вернулась без Джейн.

– Она у Дэвида и Мариссы. Она в безопасности.

Его ладонь поползла вверх по нежной шее.

– Согласен. Она в безопасности. А ты нет.

– Но ты же меня защищаешь.

– Я не за этим приехал.

– Нет?

Он покачал головой и коленом слегка раздвинул ее бедра.

Тара судорожно вздохнула.

– Дай угадаю. Ты сейчас здесь, потому что хочешь меня?

– Я все время хочу тебя, – прорычал он, прижавшись лбом к ее лбу. – Я просто с ума схожу.

Несмотря на усталость, Тара почувствовала, что ее тело сразу откликнулось на ласку. Она с наслаждением вдыхала его запах и смотрела, как двигаются его губы.

– Если с тобой что-то случится, я не знаю, как это переживу…

– Со мной ничего не случится, – ответила Тара и залюбовалась жесткой складочкой, появившейся у его губ. – Ты же здесь.

Сильные руки обвили ее талию, прижимая крепче.

Тара запрокинула голову, подставляя рот его поцелуям.

Она вдруг представила себе, что так может быть каждый день: она приходит домой, Клинт встречает ее, целует, на руках несет в кровать…

В нашу кровать.

Я не должна даже мечтать об этом. Зачем? Меня ждет еще несколько потрясающих ночей любви. Но потом все кончится.

Тара слегка отстранилась. Слегка. Потому что Клинт не желал отпускать ее.

А ей необходимо было остыть.

– Как тебе моя елочка? – прошептала она первое, что пришло в голову.

– Она прекрасна.

– Ты даже не посмотрел.

– Неправда.

Тара рассмеялась.

– Хотелось внести в этот дом немного рождественского духа. Тебе, кстати, тоже не помешало бы.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он, просовывая колено глубже.

Сердце Тары колотилось, но она продолжала лепетать:

– Огни, украшения, гимны…

– Я не пою. – Его руки переместились вперед.

– Нет?

– Нет. – Пальцы нетерпеливо рвали пуговицы ее белоснежного форменного халатика.

Тара дрожала от нетерпения.

– Может быть, ты умеешь играть на чем-нибудь?

С застывшей улыбкой он потянул накрахмаленную ткань с ее плеч.

– Сестра Робертс, я хотел бы сыграть на вас.

Прижавшись щекой к груди Клинта, Тара лениво рассматривала разгром, который они учинили в гостиной. Кофейный столик перевернут, торшер опрокинут, по дивану раскиданы подушки, а посреди всего этого лежат они с Клинтом, обнаженные по пояс. Снизу.

Они так хотели друг друга, что не стали терять время на такую ерунду, как слепое отыскивание спальни или раздевание.

Этим можно заняться и позже.

Тара поцеловала Клинта в подбородок и шепнула ему на ухо:

– Скажи мне какой-нибудь секрет.

– О-о-о! Секрет… – Он потянулся и погладил ее по обнаженному бедру. – У тебя маленькая родинка на правой груди.

Тара шутливо шлепнула Клинта по плечу.

– Обманщик! Я имела в виду, какой-нибудь секрет про тебя. И кстати, эта родинка – не секрет. Про нее много кто знает.

Он нахмурился.

– Кто, например?

Она засмеялась.

– Я тебе скажу, но ты должен пообещать мне не ревновать.

– А я и не ревную, – проворчал он. – Так все-таки кто?

Тара вздохнула.

– Моя мать и мой доктор.

Теперь Клинт ее шлепнул.

– Ладно, живи.

– Ты собственник, ты знаешь это?

– Ну и хорошо, – прошептал он, с наслаждением вдыхая ее запах. – Ты – моя собственность.

– Твоя-твоя?

Этот простой вопрос, заданный безо всякого умысла, был на самом деле совсем не прост. И оба почувствовали это.

– Тара! – Клинт поднял ее голову и заглянул в глаза. – Мне жаль, но это все, что я могу тебе дать…

– Я знаю, – оборвала она.

– Я хотел бы дать тебе больше, – все же закончил он с горечью. – Но не могу.

– Из-за твоего прошлого?

Зачем ей вообще это знать? Почему она просто не может наслаждаться отведенным им временем, без вопросов и надежд?

– Неважно, отчего так вышло. Но ты заслуживаешь большего.

Сердце Тары сжалось. Не собирается она верить его вздору. Она заслуживала его. А он ее. Но, очевидно, Клинт еще не был готов признать это.

Ладно, она ему подыграет. Она потянулась и поцеловала его долгим нежным поцелуем, Клинт крепко обнял ее.

– Скажи мне какой-нибудь секрет, Тара.

– Ты никакой не охранник. – Она укусила его за губу. – Ты – большой плюшевый мишка.

– Нет. Что-нибудь про себя. Чего никто не знает.

Эта просьба глубоко тронула Тару. Она видела огромную боль в его глазах. Она даже не представляла, что в мире бывает такая боль.

Могла бы она разделить эту боль, если бы Клинт ей позволил, если бы дал ей, им обоим, время?

– Я могу тебе сказать кое-что, чего я и сама про себя не знала еще совсем недавно.

– Что?

Таре показалось, что ее несет куда-то огромная теплая волна.

– Я хочу любить и быть любимой.

Клинт отвел глаза. Потом приподнялся на локте и нежно поцеловал Тару.

– А я хочу тебя.

Он потянул вниз лямку бюстгальтера, но Тара остановила его, накрыв его ладонь своей.