В годы Второй мировой войны собаки в большом количестве служили в армиях всех воюющих государств.

Собаки имелись в английских штурмовых отрядах «коммандос», где их тренировали для подрыва долговременных огневых точек и разрушения оборонительной, полосы противника, так называемого «атлантического вала».

Собаки-смертники, преимущественно доберманы, были обучены бросаться вперед и закрывать собой амбразуры дотов.

В некоторых зарубежных армиях собакам присваивались воинские звания.

Наравне со своими проводниками собака могла получить боевую награду. В одном из английских печатных изданий описывается, как при вручении ордена собаке присутствовали члены высшего командования британской армии и «сам» премьер-министр Соединенного Королевства Уинстон Черчилль.

В первом параде Победы участвовали вместе с саперами-подрывниками сотни четвероногих друзей человека. Они делили с бойцами радости и беды фронтовой жизни. Сотни овчарок шли, стараясь, как опытные бойцы, шагать в такт бравому маршу.

Возглавлял необычную колонну генерал-майор Г. Медведев — начальник Центральной ордена Красной Звезды школы военного собаководства. Знамя нес подполковник И. Гаврош, ассистент справа — подполковник С. Тараскин, слева — капитан В. Пряснов. На фронтах они командовали подразделениями, где широко применялись собаки.

И сейчас у входа в Школу военного собаководства висит транспарант со словами: «Собака прошла путь от пещеры каменного века до кабины космического корабля». Только эта Школа за годы Второй мировой войны подготовила и отправила на фронт более шестидесяти тысяч собак по различным службам.

В армии США в годы Второй мировой войны доберман-пинчер был «слугой всех господ военных». Он бесстрашно и самоотверженно воевал на всех фронтах. Доберман был разведчиком, связным, сапером, подрывником, десантником.

Дж. М. Ван де Цван, владелец всемирно известного питомника «Ван Нирланде Штам», пишет об участии доберманов-пинчеров в войне: «В конце Второй мировой войны, когда доберманы были официально зачислены в морскую пехоту США, где им было присвоено «звание «Semper Fidelis» (всегда верный), они стали называться «собаками дьявола». Морские пехотинцы смогли справиться с доберманами, найдя применение их настороженности, острому чутью, тонкому слуху и быстроте реакции. В Кемп Лежен существовало поверье, что каждый доберман, пожертвовав собой, спас, по крайней мере, десять человеческих жизней. Несколько недель интенсивной основной подготовки превращали доберманов из домашних животных в приспособленных к военным условиям часовых, разведчиков, связных и атакующих собак.

Они были обучены беспрекословно подчиняться любой команде проводника. По команде «Атака!» собаки превращались в злобных убийц, и часто враги их боялись больше, чем огнестрельного оружия. Но эти же собаки могли мирно делить хлеб и кров часто в тяжелых условиях жизни с солдатами, которым они служили. Собаки «коммандос» обладали высоким интеллектом. Они нападали по команде, отданной голосом, свистом или даже прикосновением. Могли работать по следу и в дозоре, были обучены стоять до конца в любом безвыходном положении, проходить через огонь и воду, забираться по лестницам, прыгать через препятствия, охранять, находить и приносить предметы.

Многие доберманы погибли. Они похоронены на кладбище военных собак морской пехоты на острове Гуам. Могилы отмечены небольшими надгробными плитами. В знак уважения к этим собакам 21 июля 1994 года Объединенный Доберман-клуб США торжественно открыл на кладбище военных собак на острове Гуам бронзовый памятник с именами 25 доберманов морской пехоты, отдавших свои жизни при освобождении острова в 1944 году.

В 1953 году в армейской парашютной школе Форт-Брегг (США) было начато обучение собак-парашютистов для санитарной службы, службы связи и собачьих упряжек. Одна из этих собак имела на своем счету более двадцати прыжков.

Во время прыжков собаки сохраняли спокойствие и не проявляли боязни высоты. Приземлялись без ушибов и сразу же гасили парашюты, забегая сбоку и ложась на купола, чтобы их не надувал ветер. В таком положении собаки ожидали прихода инструктора.

По воле человека собакам приходилось участвовать и в заведомо грязных делах спецслужб.

Все поездки лидера КНР, премьера Госсовета Чжоу Эньлая были окружены глубокой тайной. Режим секретности не один раз сохранял ему жизнь. Иногда Чжоу Эньлая называли «неуловимым». Один за одним срывались покушения, готовившиеся спецслужбами США и Чан Кайши. Так, на банкете в Банлунге агент ЦРУ собирался подмешать Чжоу Эньлаю в рис яд, действующий через 48 часов. К этому времени Чжоу Эньлай должен был вернуться в Китай. Реализации плана помешало назначение в тот момент заместителем директора ЦРУ Люсьена Траскотта. Когда ему доложили об операции, Траскотт выступил против и добился от шефа Аллена Даллеса ее отмены.

На этом охота на китайского премьера не закончилась. В 1971 году неугомонные тайваньцы сделали ставку на пса-камикадзе Келли. Собака с привязанной к ней бомбой с дистанционным управлением должна была приблизиться к Чжоу Эньлаю в одном из парижских отелей и взорвать его. Но и в этот раз операция сорвалась: в последний момент Чжоу Эньлай изменил свои планы.

Не все знают, что у бойцовых собак имеется так называемый «ген агрессивности». В 1995 году американские кинологи Кен Купер и Найджел Мур впервые рассказали об открытии «гена агрессивности».

Ученые исследовали головной мозг, сперму и яйцеклетки отстреленных собак-людоедов. Участки хромосом, кодирующих систему потомства, у них сильно отличались от стандартных для данной породы. Купер и Мур считают, что данные изменения передаются по наследству. В собаке с «геном агрессивности» рано или поздно просыпается убийца, остановить которого можно лишь пулей.

По версии ученых, эти изменения произошли в результате опытов, проводившихся в ряде стран для усиления породы служебных собак.

В 1939 году кинологические лаборатории III рейха в Висбадене получили из канцелярии Гиммлера приказ повысить агрессивность немецкой овчарки. В качестве заказчика выступали эсесовские части, которым овчарки требовались для работы в концентрационных лагерях. Уже в начале войны в концлагерях Дахау, Майданек, Освенцим появились овчарки Дауфмана (по имени военного кинолога, руководившего опытами). Собаке Дауфмана «охота на человека словно доставляла удовольствие» (из материалов Нюрнбергского процесса).

При дрессировке новых овчарок применяли спецметоды: инструкторы переодевались в полосатую форму заключенных и подолгу били привязанных овчарок металлическими прутьями. Новой породе вливали кровь африканских гиен. Это объясняет необычные пропорции немецкой овчарки — массивный череп, большую часть которого составляет челюстной аппарат, скошенный круп. И характер — овчарка труслива и вместе с тем хитра и беспощадна.

После крушения рейха овчарок Дауфмана продолжали использовать как производителей. Только спустя сорок лет немецкие кинологи заявили об испорченной психике потомков тех овчарок; от поколения к поколению собаки становились все агрессивнее. Искоренить породу было уже нельзя. На то время, по приблизительным оценкам, из Германии в разные страны было вывезено около 42 тысяч особей овчарок Дауфмана.

Кинологические питомники США («Мэрилекс», «Доггери», «Севьяно») занялись выращиванием собак для охраны военных объектов повышенной секретности. На основе немецкой овчарки был выведен супердог — собака крупнее и мощнее овчарки.

Супердоги служили там, где человек не хотел или не мог работать. В 1988 году они несли службу на ядерных полигонах в Неваде (собаки оказались менее восприимчивы к радиации, нежели люди), охраняли военные базы и секретные лаборатории. В 1989 году несколько собак, впущенных в здание с террористами, за 3 секунды обездвижили бандитов — одному из них, пытавшемуся дотянуться до взрывчатки, пес просто отгрыз кисть руки.