— Просто весь семинар можно потратить на твою активность — ты очень активна в говорящей роли и очень пассивна в слушающей роли. Я предлагаю тебе активно слушать и пассивно — говорить. Там, где очень хочется сказать, начни себя слушать, слушать свой импульс. А, может быть, тебе стоит дать возможность другому сказать, и он ответит тебе на твой вопрос. И твой ум в этот момент будет спокоен, и ты будешь чувствовать что-то другое, чувствовать другого. А ответ ты получишь обязательно, возможно даже — прослушивая чужие диалоги, а не свои.

— Я хотела, чтобы все было натурально, потому что, когда Сан Саныч спрашивает и все молчат, я начинаю говорить.

Глава 4

Триумф стервы

— У меня сегодня был интересный случай. Я выхожу гулять с собакой и слышу из-за двери голос соседки. Она пережила инсульт. И первой моей реакцией было отправить собаку в дом и пойти к ней. И вдруг я думаю: «Нет». То есть я увидела в себе жестокую стерву. Я добрая, всем помогаю всю жизнь, а тут у меня был порыв, и я пресекла его. Иду и думаю о том, что я испытываю. Я увидела эту старую женщину, лет семидесяти, которой была нужна моя помощь. Это моя старая больная часть. Ничего, подождет. Я увидела в себе жестокую стерву, и, что интересно, было спокойное, твердое проживание. Не было ни страха, ни стыда. Я осознанно проживала стерву, потому что всю жизнь, все сорок с лишним лет была добрая. А здесь я осознанно переступила через свою доброту и прожила десять минут жестокой стервы. В итоге я, не спеша, вернулась, а она уже у приоткрытой двери ждет меня. Я сказала, что заведу собаку; и опять интересно — ей не понадобилась срочная помощь. Ей нужно было померить давление каким-то новейшим аппаратом, на котором только кнопочку нужно нажать. То есть ситуация была выстроена тем, кто нас ведет таким образом, что я должна была увидеть себя стервой.

— А кто нас ведет? Они и создали бабушку на пороге?

— Естественно я понимаю, что никто не ведет. Это аллегория.

— Это не аллегория.

— Это моя двойственность.

— Смотрите, какая у меня черная работа. Я цепляюсь ко всем и к каждому. Я вам первый враг. Человек искренне, от всей души рассказывает что-то, а я раз — и прицепился к нему.

— Я сама создала эту ситуацию, чтобы прожить ее и прочувствовать. Естественно, это так.

— Надо разбираться с самим собой. Но очень неприятно, когда некто, типа меня, начинает привязываться к вашим словам и спрашивать, что вы имеете в виду. Потому что обычно человек не осознает, что происходит в его уме. Неприятно?

— Почему?

— Приятно?

— Вы просто прицепились, я вам ответила.

— Благонамеренная светская беседа продолжается. Все посмеялись, все замечательно.

— Им смешно — пусть смеются. Я ответила по импульсу. У меня было желание ответить так — я ответила.

— И я ответил по импульсу, вот мы и поговорили.

— Просто я очень часто чувствую, очень часто. И очень часто я действую по импульсу.

— Когда происходит диалог с кем-то, видно себя, свою такую упертость, но когда подобное происходит с тобой, то на себе полный стоп. На других действительно легче видеть.

— Вот и проживай. Поделилась. Ну что сделаешь? Называется — неудачно поделилась.

— Наоборот, это великая удача.

— Ты опять пытаешься превратить все в неудачную игру.

— Удача естественно.

— А где тогда твоя радость? Где чувство нескончаемой и бесконечной радости? Где оно?

— У меня.

— А почему она на твоем лице не отражается?

— А почему я должна делиться радостью?

— Вот именно. Зачем делиться ей со всякими? Я вам рассказала историю, а вы меня не поняли, ну и ладно. А в душе у меня радость.

— Стерва — она и есть стерва. Попробуйте троньте меня… Ваша власть кончилась, Сан Саныч. И вообще вы тут все заткнитесь! Все, хватит!

— Я сейчас в уголок отойду, а вы тут разбирайтесь сами.

— Я вам такой семинар сейчас устрою… быстро все осознаете. Сидят здесь… В Сочи это уже было: придут, рассядутся… Одна неумная болтает все семь дней, и все на нее смотрят, а потом уходят разочарованные. Здесь то же самое… У меня был запрос к этому семинару. Например, для меня было важно прочувствовать, что такое «мы все как одно».

— У меня вопрос к тебе: «Ты хорошо себя чувствуешь?»

— Классно.

— Смотри, ты одну нашу часть уже отделила. Это Сан Саныч.

— Я уже подошла к нему и поцеловала его.

— Неважно. Он до сих пор не в нашем кругу.

— Если бы мне физика позволила, я бы подняла его на руки и принесла бы сюда.

— Это не обязательно делать физически. Это можно делать по-другому. Что ты ощущаешь сейчас? Что ты к нему чувствуешь?

— Тогда я поясню. Дело в том, что у меня первоначальным чувством к Саше была безусловная любовь. Но я не прожила состояние ненависти к мужчине. Позавчера я так ярко прожила состояние «ненавижу», а сейчас опять люблю его.

— Сейчас ты это проявила.

— Что я почувствовала, то я и сделала, потому что так семинар проходить не может. Говорите ни о чем, понимаете?

— Это для тебя.

— Я и сказала, что я почувствовала.

— Сейчас ситуация достаточная или еще надо? Ты удовлетворена?

— Я удовлетворена.

— Смотри, одна часть до сих пор сидит в углу, а ты удовлетворена. Если ты ее туда посадила, то возвращай ее теперь сама же.

— Спасибо, Саша. Вы позволили мне выплеснуть все, что я чувствовала.

— Люда сказала, что хотела почувствовать единство. А зачем тебе это надо?

— Я вчера об этом и говорила. Ты, наверное, прослушала. Я говорила, что когда я была на втором московском семинаре, то прожила жуткое одиночество и поняла, насколько мы разобщены и насколько мы одиноки. У меня такое чувство было: как же так, если мы все — одно целое и каждый — часть меня и я — часть каждого, как это прочувствовать? Как это понять? Умом или чем? Как? У меня созрел такой запрос, и я уже ни о чем другом думать не могла. Как это прочувствовать?

— Ты хотела почувствовать, что такое единство, и выгнала меня из круга.

— Ощущение такое.

— Правильно. Иначе ум не может понять, что есть единство. Я сидел там — теперь я сижу здесь. Чтобы почувствовать, что такое быть вместе и как это хорошо, нужно почувствовать, что такое разделенность.

— Я когда была отдельно, я это и проживала.

Разделенность и единство

— Знание переходит в понимание только через чувство. То, о чем я здесь говорю как о знании, является холодным знанием для того, кто не прожил его. Знание без чувств не есть опыт, не есть понимание. Пониманием является только знание, пропущенное через чувство, то есть эти знания надо прожить. Если я хочу узнать, что такое разделенность, то должен прожить разделенность, и тогда я захочу узнать, что такое единство. Тогда я буду проживать единство. Я не могу прожить единство без проживания разделенности.

— Это новое чувство, я только вчера его увидела. Я не знаю, как это будет дальше развиваться, как это будет открываться, — я только увидела в темноте искорку света. Это еще не свет, я только начинаю это чувствовать.

— Чтобы понять то, о чем я говорю, нужно поменяться со мной местами. Я предлагаю любому, имеющему это намерение, поменяться со мной местами.

— Я поменялась сейчас местами.

— Вы поменялись местами с Ирой. Со мной еще никто не поменялся. Меня выдворили, а потом опять возвратили, вот и вся операция.

— Я говорю то, что я чувствую.

— И я говорю то, что я чувствую.

— Может, меня занесло не в ту сторону, но я совершенно искренне говорю то, что сейчас почувствовала.

— Ощущение такой безысходности — во всем. Чем больше с этим разбираешься умом, тем больше в этом погрязаешь, потому что на уровень чувств это не выходит. Сидишь и опять анализируешь.