— О! Что надо!

Борода поковырялся с автоматом, щелкнул разъемом. Другой конец провода пока засунул в карман. Я никогда не пользовался интеллектуальным подключением, поэтому не знал, сколько времени занимает подключение человека к машине. Но вряд ли особо много.

Мы проехали довольно здоровую развязку с указателем на Геленджик, обещающей до города всего полтора километра. После развязки дорога стрелой уходила вперед, покрытие отличное, и до предела видимости ни одной встречной машины. Я смело утопил педаль газа, внедорожник послушно ускорился до полутора сотен и продолжил набор. Было видно, что и это для него семечки, а не скорость. Боже, на что же тогда способны менее громоздкие машины с движками на жидком топливе?

Следующий съезд в город мы проскочили на совершенно безумных ста восьмидесяти километрах. Я почувствовал, что машина начинает рыскать по дороге. То ли боковой ветер, то ли шасси здорового внедорожника уже не справляется со скоростью. Бортовой компьютер подумал то же самое и высветил на экране предложение сбавить скорость до ста тридцати. Обойдется. Нас сейчас спасет только скорость. Сколько нужно времени патрулю чтобы "разморозиться"?

— Тьянь, когда эти в себя придут? — спросил я.

— Погоди…, - отозвалась девушка. — Минуту. Сейчас, я тут…

Я замолчал.

Ревел двигатель, свистел встречный ветер, гудели колеса, пожирая километр за километром. Промелькнула последняя эстакада со съездом в Геленджик, я лихо обогнал пару электрических тихоходов, плетущихся по правой полосе на каких-то там ста километрах в час. И это при том, что зализанные до абсолютной одинаковости пластмассовые кузова каров были в десятки раз обтекаемее, чем угловатая туша внедорожника на широченных колесах.

— Уфф, — наконец, подала голос Тьянь. — Хорошо, что тут город рядом, не пришлось через спутник лезть.

— Ты в Сети была, что ли? — удивился Борода. — Нам же сказали…

— Без паники! — в голосе Проблемы снова послышались знакомые озорные нотки. — Я и беседовала со службой нашей информационной поддержки. Нам обещали минимум два часа полного хаоса в русских коммуникациях, включая полицейские.

— Это хорошо… Погоди, с кем? С братом Родригеса, что ли? — спросил я.

— Да причем тут брат? Ты еще не понял, что это и есть Родригес?

Я не понял. И признаться, не мог понять, каким образом киборг-мексиканец, которого расстреляли у меня на глазах, мог беседовать с китаянкой.

Так я и сказал.

— Кирилл, ну все просто же! — Тьянь говорила с потрясающей убежденностью в собственной правоте. — Родригес изначально жил в двух мирах. В нашем у него находилась оперативно-тактическая часть, то есть тело.

— Скорее уж корпус, — заметил я, вспоминая провода, сталь, пластик и белесую жидкую субстанцию, по видимому, заменяющую мексиканцу кровь.

— А вторая его часть, — продолжила Тьянь, — изначально базировалась в Сети. Ею он вскрывал замки, использовал всякие электронные штучки и прочее-прочее.

Я кивнул. Теперь стало понятно, как он расправлялся с системами безопасности в особняке господина-педофила Оониси.

— Погодите-погодите, — встрял Борода. — Какой еще Родригес? Что за два мира?

— А-а, — отмахнулся я. — Давняя история. Был один… теперь уж не знаю, как назвать, человек или нет. В общем, хороший человек, хоть и внештатный агент МГБ. Помог нам с Тьянь.

— И что, он как в мультиках, повелитель Сети?

— Что-то типа того.

Тьянь уточнила:

— Он изначально задумывался как комплексная шпионская машина. Сержио Родригес действительно существовал. В Нью-Мехико. Официально умер, когда девятнадцатимиллионный город выкосило под ноль прорывом Инферно.

— А неофициально? — спросил я.

— Неофициально он был одним из девяноста четырех человек выживших. Почему, как — никто не знает. Правительство США прикарманило этих людей как "мертвых душ". Восемьдесят девять из них отдали эту самую душу богу на операционных столах кибер-отдела ЦРУ.

— Стало быть, этот ваш Родригес девяностый? — спросил Борода.

— Да, — ответила Тьянь. — Первый из работоспособных образцов. Что стало с остальными четырьмя, я не знаю. Ни сам мертвый не сказал, ни каких-либо данных в Сети.

— Почему ты упорно называешь его мертвым? — спросил я, вспомнив Касиму. Тогда, в особняке японского мафиози, Тьянь тоже как взглянула на статного мексиканца, так и сразу же обозвала его мертвым.

— Не знаю, — призналась девушка. — В общем-то, он действительно мертвый, хоть и дышит. Душа тоже на месте, я знаю… Но вот, прилипло.

Особенно понравилось, что Тьянь "знает" про наличие души. Хотя что еще взять от ангела. У нее, наверное, на наличие души той или иной степени испорченности глаз наметанный.

Но говорить об этом не хотелось.

Дорога сузилась с трех полос в одну сторону до двух, обгоны попутных каров стали сложнее, и я сосредоточился на управлении. Как же просто в этом смысле у американцев. Я был пару раз в стране победившего государственного анархизма, янки таки сумели создать систему автовождения. Хотя все были уверены, что первыми массово роботизированное дорожное движение введут у себя технолюбивые японцы. Но самураи отчего-то передумали. То ли спутников не хватало, то ли еще что.

Правда, фиг бы мне в США позволили таранить воздух со скоростью за полторы сотни. Пусть даже и километров в час, а не миль.

Я сверился с маршрутным компьютером. Тот отрисовал наше местоположение и зажег строгий значок — ограничение скорости пятьдесят километров в час.

— Подъезжаем к Кабардинке, — сказал я. — Придется притормозить. Иначе точно или собью кого-нибудь, или нами вся дорожная полиция займется.

— Хорошо, — разрешила Тьянь с заднего дивана. — Тормози. Борода, не маячь автоматом в окне!

***

Как только появился ясный след — Данте тут же схватил беглецов за хвост. Обидно только, что хвост этот до чертиков тонкий, вытянуть троицу за него не получалось.

В доме Виталия Бороды уже никого не было. Оперативники СБ, а вместе с ними и сам Данте со своими слугами, опоздали всего ничего. Сосед по коттеджу (Берг чуть не задохнулся в хохоте, когда увидел пресловутый "частный сектор"), поминутно озираясь и косясь на бравых спецназовцев (их уже в качестве собственной поддержки прихватил генерал), доложил, что два мужчины и "японка" покинули жилище чуть более часа назад. Как покинули? Да обычно. Собрались и ушли. Вроде бы, пару рюкзаков и сумку с собой волокли. Нет, не в горы, к морю поехали. На чем? Да Арсен, вон с того участка сосед, подбросил. Да, слышал как тот свой рыдван заводил. Какая марка? Ну, иностранная какая-то. Бледно-голубая. Значок еще такой в виде ромбика. То ли немецкая, то ли французская. Не, номеров не запомнил. Что? А, фамилию Арсена тоже не спрашивал. Не за что, всегда рад помочь…

Узнать фамилию соседа проблем не составило. Подключение к базе землевладений — и вот он, Арсен Калымов. Вся информация, включая выплаты за приусадебное хозяйство в этом году. Потом подключиться к базе дорожной инспекции — и можно запускать ориентировку на перехват. Голубой "Рено Зодиак", госномер такой-то.

Но Данте сомневался, что перехват что-нибудь даст. Самое большое, машину найдут припаркованной где-нибудь у магазина. Яснее ясного, что беглецы добрались с соседом до федеральной трассы, а там пересели на другую машину. И самое главное, в какую сторону двинулись? На север или на юг? Других направлений для автотранспорта здесь не было.

Тем не менее, уже есть зацепочки. Погоня продолжается.

***

— Останови тут! — Тьянь потянулась с заднего дивана и ткнула пальцем в какую-то вывеску на одной из улиц Кабардинки. Город, несмотря на смешное название, был немногим меньше того же Сочи, разве что стоял не на косогоре, а занимал впадину между тремя хребтами. По этой же причине он вряд ли когда-нибудь станет больше, разве что ввысь. Но здесь, на югах, земля пока еще не сравнилась ценой с московской, поэтому до полукилометровых небоскребов доживут разве что правнуки местных обывателей.