— Оно же не виновато, — сказал петух. — Это у него приказ такой. Мой собственный. Эх, как вы с Шаманом-то…

— Шпионить за Сказочником?! — загремел Кащей.

— Не шпионить, а присматривать. Имею право. Царь я или не Царь?

— Царь ты дрожащий, только право и имеешь, — заметил Кащей.

— Да я… Да я щас как пошлю все свою дружинушку хоробрую! — защищался Царь.

— И что? Что она сделает с Антисказочником? Он ее в консервы закатает и еще перчиком так сверху!

И подлец Кащей вдобавок продемонстрировал, как будет посыпать перчиком закатанную в банки дружину зловещий Маньяк.

— Пантомима хорошая, — кивнул Царь. — Только ты мне никак сказать не даешь…

— Я уже и так знаю. Эта сволочь выкинула какой-то особый фортель, и теперь никто, кроме меня…

— И Колобка! — вставил Царь-Петух.

— А? — неожиданно распечатал уста подгорелые Колобок. — Меня?

— Ты что, глухой? — спросил Петух. — И тебя, я же ясно сказал.

— При чем тут это шарообразное? — неприятно удивился Кащей.

— При том, что новая напасть — это саранча! А кто лучше знает, как справиться с расхитителями сельхозпродукции, как не сам сельхозпродукт?

Кащей посинел от злости.

— Какая еще в бебеху саранча? — завопил он, да так, что петух в ужасе спрятал голову под крыло. — Мы про Антисказочника, а он — саранча!

— Летучая такая! — сообщал из-под крыла Царь. — Да не простая! Самая что ни на есть придуманная! Сказочная саранча! А у нас сто лет уже сказок никто не творил. Про саранчу, во всяком случае.

— Сто не сто, а двадцать — точно, — кивнул Колобок. — С чего вы, батюшка, взяли, что летучая мразь придуманная?

— Не знаю, где вы еще видели саранчу, которая умеет говорить, — фыркнул петух.

— А-га, — протянул Колобок. — Говорит, значит. И что говорит?

— Чтобы ей собрали урожай в отдельную кучу. Они потом прилетят всем табуном и всласть попируют. А то, видите ли, им тяжело над полем мотаться и самим все рвать.

— Весь урожай?

— Нет. Половину. Остальное — крестьянам.

— А иначе?

— Иначе они так и так съедят половину, а остальное — понадкусывают и заплюют!

— То есть нам надо их извести?

— Или договориться. Для этого Колобок и нужен.

— Нашли жучиного знатока! — круглый упер еле заметные ручки в пухлые бока. — Нет уж, всех их перебить — и дело с концом!

— Как хотите, как хотите, — Петух захлопал крыльями. — Мое дело вам задание дать.

— А с этим что? — указал на меня Кащей.

— Смотрите по обстоятельствам. Но дерево пусть лучше с ним будет. Пригляжу, а если что, весточку пришлю.

Договорив, петух вновь приобрел назад свой клюв, гневно посмотрел на нас и в нескольких пронзительных воплях сообщил, что думает о подобном произволе. После чего мгновенно снялся с места и отчалил, поминутно оглядываясь — видно было, что с Кащеем он знаком не шапочно.

— Получите задание, курсант, — нахмурился Кащей. — Перво-наперво ищите себе Атрибуты Сказочника.

— Где искать?

— Где да где — здесь!

— Но это же…

— Знаю. Свалка. А на любой Свалке можно найти все, что хочешь. Тем более, что ты — Сказочник, и любой мало-мальски волшебный предмет будет буквально искать тебя сам.

— Да ну. Лучше бы ты из воздуха достал…

— А на что тебе смекалка? Солдат должен быть находчив и смел. А у нас, как ты сам понимаешь, практически военное положение. Так что кругом и марш на поиски Атрибутов. Не забыл, что искать хоть?

— С вами забудешь, — и я потопал вглубь мусорных куч.

— Дерево, помогай ему. Мы с Колобом двигаем на саранчиные разборки, а потом…

— Да, вот именно. А потом? — спросил я.

— Потом, как найдешь вещички и экипируешься, отправляйся назад, в Творческую Мастерскую.

— На кой?

— Не грубите старшему по званию. Объясняю. Там находишь группу Додельщиков — помнишь Семенов?

— А как же! Очень милые люди! Кое-кто из них, кажется, хотел оторвать мне башку и выкинуть ее на улицу?

— Бред, — сказал Кащей, впрочем, не совсем уверенно. — Словом, находишь их и просишь принять в свою Кампанию.

— Может, в компанию?

— Именно в "Ка". Они как раз собираются на Доделывание сказок, придуманных этим подлецом-антисказочником! Ведь, если этакую мертворожденную сказку не излечить, она высосет немало жизни из нашей и так уже достаточно обескровленного Царства!

Голос его дрогнул, в уголке мрачно-пустого глаза появилась непрошеная слеза.

— На жалость не дави, — жестко сказал я. — На жалость не дави. Думаешь, я забыл, как вы меня подло выкрали из моего мира? А иголки? А ежедневные измывательства, коим я был подвергаем?

— Че? — Кащей буквально врос. — Коим-коим ты был подвергаем?

— Ну, может, и не был. Но времени еще достаточно, не так ли?

— Верно, — лязгнул челюстями наставник. — Достаточно на то, чтобы я взял вот эдак твою жалкую тушку и — надвое ее! Надвое!

— Нет такого правила! — быстро сказал я. — Мне уже дерево все-все рассказало! И ничего мне не будет!

Кащей прищурился.

— Ой ли? — сказал он ласково, и до моей шеи будто кто-то очень нежно дотронулся. Холодными скользкими щупальцами.

— Так, — деловито сказал я. — Хватит глупить. Что я делаю с Додельщиками, Кащей?

— Идешь с ними за Кампанию, обучаешься, тренируешься, чтобы, как только столкнешься с Антисказочником, смог бы ему противостоять.

— А что, и такое может быть? Я уж лучше вас позову.

— А если нас съест саранча? — вставил Колобок. — Хоть изорись тогда.

— Хорошо, но обучать-то кто меня будет? Додельщики — они же не Сказочники!

— Помнишь, что я тебе говорил про сны? Будешь снить себе уроки.

— Короткие, — сказал я. — По десять минут. И большая перемена.

— Увидишь, — усмехнулся Кащей. — Будет тебе перемена.

— Ну а вы?

— Ну, а мы идем сейчас до саранчи. И, если она нас не съест первыми, будем искать Антисказочника, применяя дедукцию.

— Ты мне так и не рассказал, что это за фигня!

— А, — сказал Кащей лениво, — собственно, и не надо.

С этими словами они с Колобком развернулись и побрели куда-то сквозь грязь и гниль.

— Здорово, — сказал я. — А как же "Пух! — и нету"?

— Тут недалеко, — не оборачиваясь, сказал Колоб.

— Рядом, — поддержал его Кащей.

И ушли.

А я остался.

И еще дерево.

Которое, стоило мне про него вспомнить, поддало мне под зад веткой.

— Давай ищи Атрибуты, — проскрипело оно и дерзко передразнило Кащея. — Не забыл, что искать?

— Ты-то хоть заткнись! — попросил я.

Конечно, я помнил про эти дурацкие Атрибуты. Кащей мне все мозги проел, вдалбливая основы сказочницкого ремесла.

В частности, я узнал, что, оказывается, Сказочник просто-таки шагу не может ступить без своего волшебного Запоминальника. Оказался зловещий Запоминальник всего-навсего разумной (хорошо хоть не говорящей) записной книжкой, в которой сами собой возникали мысли, рождающиеся в воспаленном мозгу настоящего Сказочника (мне заранее было очень и очень жалко свой будущий Запоминальник).

Еще в аксессуары Сказочника входили:

а) Плащ-Палаты (длиннополое одеяние, при особом броске на землю превращающееся в элегантный домик с удобствами — отхожей ямой и жестяным корытом!);

б) волшебная Палка-Втыкалка (при правильном воткнутии ее в землю тут же начинал бить источник Живой воды, но на правильное воткнутие, сообщил мне Кащей скептически, я могу не рассчитывать ближайшие лет пятьдесят);

в) Швейцаров Нож (такая штуковина, похожая на безголовую рыбу, нажимая коей на живот, можно было извлечь из ее туловища множество полезных вещей вроде упомянутого выше ножа, вилки, ложки, шила и чесалки для спины. Это я так для себя решил, Кащей же объяснил, что "чесалка" на самом деле — средство против оборотней. В доказательство он сжал двумя пальцами свою собственную "чесалку", которая мгновенно выросла до размеров нормальной руки и хищно заскребла в воздухе блестящими когтями. "Серебряные", — сообщил Кащей, — "Ни один перевертыш не справится, ежели один на один". Мне не улыбалось выходить один на один даже с самым ледащим оборотнем, но пришлось согласиться, что вещь и в самом деле довольно невредная.