Захватив с собой краюху хлеба и отсыпав в карман горсть сахару из бабкиных запасов (благо некому было за ними присмотреть!), Виктор вышел в дорогу.

Один мальчик ни за что не решился бы пойти в страшные развалины и потому он сразу же направился к своему лучшему другу-товарищу — Матвею.

Виктор застал друга, деловито ползающего вокруг неровных, неказистых грядок с уныло подрастающей капустой. Время от времени Матвей осторожно лил воду из стоявшей поодаль деревянной бадейки, на чахлые растеньица и после сосредоточенно тыкал палкой в землю, наблюдая, как быстро впитывается влага.

Завидев Виктора, он вскочил с колен, отряхивая с себя землю, и обрадовано заулыбался.

— Вот смотри-ка! Мать велела в каждую грядку вылить по пять бадеек воды, а я вылил только одну, однако, заметь, разлил по всей длине! Как думаешь, догадается? — с надеждой глядя на друга, спросил Матвей.

— О чём? — не понял вопроса Виктор и отбросил ногою в сторону пустую бадью.

— Ох, Мотька, занимаешься ты тут ерундой! Кругом люди пропадают, а ты тут со своей капустой! Да кому она нужна будет твоя капуста, если всех поубивают?!

Тут голос Виктора дрогнул и неожиданно для себя самого слёзы брызнули из глаз мальчика, и он заревел в голос, захлёбываясь и подвывая.

Ошеломлённый Матвей со страхом смотрел на товарища.

— Кого поубивают? Эй, эй, да погоди ты плакать! Расскажи толком, что случилось?!

— Дед пропал! — сквозь слёзы едва вымолвил Виктор, — утром Фёдор в себя пришёл, сказал, что его Данила — мельников сын, убить хотел, да и Макара, верно, он убил, больше некому! Дед искать его пошёл, к Слипунам отправился и тоже пропал! Кони сами домой пришли, а деда нет! А Данила в развалинах сидит — там его ловить надо!

— Постой-ка, встревожился Матвей, — ты говорил кому, что мы с тобой Данилу в развалинах видели?

— Нет, — утирая грязной ладонью слёзы, затряс головой Виктор.

— Вот это правильно! — облегчённо вздохнул рассудительный Матвей, — узнают, что мы в развалинах бывали — зашибут! А Данилу мы сами поймаем! И за деда не бойся! Чай не пропадёт…

Успокоенный Виктор с благодарностью слушал Матвея, шмыгая покрасневшим носом. Он уже стыдился своих недавних слёз и потому заговорил нарочито грубовато.

— Ну, так чего рассусоливать! Коли решили, так пойдём!

— Ребят надо кликнуть, — озабоченно почесал переносицу Матвей, — Андрейку и Кондрата. Вчетвером-то куда сподручнее!

Через несколько минут маленький отряд был собран и в сгущавшихся сумерках молча и осторожно пробирался по крутому склону к чернеющим на вершине холма грозным развалинам.

— Давно ли вы Данилку в развалинах видели? — первым нарушил молчание Кондрат.

— Намедни, — шёпотом отозвался Матвей, — мы с Витьшей тута проходили, а он, значит, в развалинах и сидит…

— Эх, Мотька, говорил я тебе — не лез бы ты в развалины! Нехорошо тут…

Кондрат неожиданно приостановился и зорко огляделся вокруг. Следом за ним остановились остальные.

— Что? — не выдержал гнетущего молчания Виктор.

— Да вроде ветром как подуло… — с сомнением произнёс Кондрат, вглядываясь в тёмную полосу дремучего леса чернеющего на востоке, — вот что, взлететь нам надо и сверху на развалины глянуть. Всё больше разглядим, чем по руинам в ночи шастать, да и безопаснее…

— А я? — пискнул взволнованно Виктор.

— Ты тоже. Одного не оставим. Андрейка, Мотька, берите его под руки и полетели!

Медленно поднялись они в воздух, слегка шевеля крыльями, и паря на волнах тёплого летнего ветерка. Молча широким кругом, раз за разом облетели сгоревшую усадьбу, но ни шевеления, ни огонька не заметили в чёрных мёртвых стенах. Наконец Кондрат дал знак спускаться и все четверо приземлились на край высокой кирпичной стены, заглядывая внутрь обгоревшего здания.

— Может и здесь Данила прячется, да только не найти нам его в ночи, — шёпотом сказал Андрейка, тяжело дыша после трудного полёта, — здесь кругом потайных закоулков полно. Да ещё подземелье… ежели он в подземелье ушёл — нипочём не найти!

— Это верно, — подтвердил Кондрат, — ежели сам не выйдет — так не найдём…

— Так может выманить его? — загорячился Виктор, — как лису из норы выкуривают!

— Подумать надо, — осадил Виктора Кондрат, — а не то выкурим… неизвестно что! Сам будешь не рад!

Так они сидели, переговариваясь вполголоса, внимательно глядя по сторонам, как среди звенящей вечерней тишины раздался такой треск и грохот, что Летава тотчас вспорхнули ввысь, словно птицы, встревоженные выстрелом охотника!

Виктор остался на высокой стене один, прижавшись к грубой поверхности и не смея поднять голову. Не успело стихнуть эхо, как нечеловеческий вопль потряс древние стены, он был так ужасен, что несчастный Виктор чуть было, не скатился со стены вниз, едва успев упереться ногами в широкую трещину.

Рядом приземлился Кондрат. Лицо его было напугано и бледно.

— Не бойся, Витьша, не бросим! — дрожащим голосом заговорил он, — уходить отсюда надо, пока целы, зря и пришли!..

Андрейка и Матвей осторожно сложили рядом свои крылья.

— Цепляйся за нас, Витьша! Ну, его, Данилу-то! Утром, ежели что вернёмся!

Виктор ухватил братьев руками за плечи и тут же с ужасом почувствовал, что его башмак прочно застрял в расщелине между камнями и нипочём не выходит наружу! Виктор дёрнул ногу и так и эдак, но ничего не помогало — он прочно застрял в ловушке!

— Ну, чего ты? — нетерпеливо прошептал Матвей.

— Не могу! — простонал Виктор, — нога!

Мальчики тщетно пытались высвободить несчастного пленника, когда снизу раздались жалобные, леденящие душу стоны.

— Это покойники! — трясясь от страха, едва выговорил Матвей, — верно говорят — они из подземелья по ночам выходят и в развалинах бродят, ищут, кто их усадьбу поджёг! Ох, Витьша, вылезь ты, ради Христа!

— Да не могу я! — чуть не плача повторил Виктор, ужом извиваясь на стене и пытаясь вытащить ногу.

— Ботинок развяжи, — посоветовал Кондрат, — опосля ногу из ботинка вынешь и вся недолга!

Виктор лихорадочно принялся расшнуровывать ботинок, но невыносимый, режущий душу скрежет, заставил всех вновь замереть в тревожном ожидании. Мальчики застыли, не смея шелохнуться.

Матвей показал глазами вниз:

— Дверь… — едва шевеля губами, проговорил он.

Тут и все остальные увидали, откуда исходит жуткий скрип!

Прямо под ними, в заросшей диким виноградом и крапивой стене отворилась маленькая узкая дверь. Охая и стеная, оттуда медленно выбралось неземное существо, окутанное белым покрывалом. Существо остановилось, чуть покачиваясь, и принялось бормотать что-то, плавно покачивая головой.

— Старая Барыня! — замирая от ужаса, прошептал Матвей, — ох, пропали мы!

— Замри, — зашипел на него Кондрат, — ну-ка, Витьша, где там твоя нога?

Он висел над Виктором в воздухе, слегка пошевеливая крыльями, и лихорадочно царапал кирпичную кладку, пытаясь высвободить застрявшего мальчика. Остальные, ухватив пленника за плечи, тащили его из расщелины, рискуя каждую секунду быть обнаруженными.

В это время, зловещая тень Старой Барыни, прекратив читать свои страшные заклинания, подняла голову, привлечённая шумом, раздававшимся со стены. К несчастью бедным мальчикам некуда было скрыться от её пронзительного взгляда! Слишком отчётливо виднелись крылатые силуэты на фоне вечернего звёздного неба!

Увидев перепуганных летунов, привидение издало гортанный крик и, взмахнув белым саваном, завертелось в диком танце, завывая и хохоча.

В следующую секунду, обезумевшие от ужаса Летава, взмыли в воздух, громко хлопая крыльями. Одновременно нога Виктора выскользнула из предательского ботинка, и лишённый всяческой опоры он рухнул вниз, прямо под ноги жуткого призрака! От удара Виктор на некоторое время лишился способности двигаться и теперь лишь безучастно смотрел, какая битва разыгрывалась перед ним.

Злобно размахивая руками, привидение с угрожающим шипением приближалось к неподвижно лежащему Виктору. Белый саван развевался по ветру, вместо лица сияло только светлое тусклое пятно, седые длинные волосы падали на плечи призрака. Когда до Виктора осталось сделать лишь шаг, перед Старой Барыней решительно встал дрожащий от ужаса, Матвей, с совершенно белым, лицом и горящими чёрными глазами: