30.03.1925

У АА — от половины девятого до половины десятого.

Температура 37,2. Слабость. Но самочувствие — хорошее. Прочла 157 страниц А. Франса "Трубка в халате". На 157 странице стало скучно.

Блок (в обществе ревнителей Художественного слова?), когда Н. С. прислал "Актеон", в разговоре с АА фыркнул на Гумилева (как АА на Шкапскую на Фонтанке, 18).

Николай Степанович последние годы все хуже относился к АА. Чем хуже становились дела с Анной Николаевной, тем хуже к АА — считая ее виновницей.

Об А. Франсе: "Несколько французских литераторов в Париже в десятом году считали его чем-то вроде Потапенко, Немировича-Данченко — не новые мысли. Он хорош в описаниях французского быта и в… (?)".

Рыбаков принес апельсины. АА их нельзя.

Разговор о Чехове. АА была на "Расточителе" (постановка Дикова).

"Это единственный актер, которого вообще в жизни я видела. И Ив. Вас. Ершов, — но это оперный… А женщины, я н и к о г д а не видела на сцене.

Оперные женщины — это ужас! Они с большими подложечками, так все у них развито для пения, с большими шляпами. Они все какие-то до-потопа… Ужасные женщины!"

"Корона и плащ" — это ужас один!

Священник гимназии — вечер был. АА должна была свои стихи послать ему (пятидесятилетний юбилей гимназии. 1915 год?).

1915, Вербная суббота. У друга — офицер Бор. Вас. Анреп. Импровиз. стихов. Вечер; потом еще два дня, на третий день он уехал. Его провожала на вокзал. Стихотворение в "Белой стае".

Осенью пятнадцатого года приезжал, но не виделся с АА.

Следующая встреча в конце января шестнадцатого года, январь-февраль. Обеды в ресторанах, возил, катался. (Приехал так: телефон друга, пришли. 10 марта — "Pirato" и по дороге назад — стихотворение. Отъезд в Лондон. Письмо, открытка. Осень шестнадцатого года — приезд, встреча на вокзале… 3 февраля 1917 г. приезд из Лондона. Уехал опять. Приехал в сентябре семнадцатого, уехал за несколько дней до Октябрьской революции. Пришел проститься, не застал.

В. Срезневская была: "Анички нет!" — "Я с Вами пришел проститься, Валерия Сергеевна!.."

Два года в 6-м классе. Немецкому флейлен Шульц учила. Была в Смольном, но не выдержала — без воли не могла жить. Французский язык: когда пять лет было старшим детям, взяли француженку. "Пиковую даму" — перевод на французский язык, в гимназии. Стихи — были две подруги, которым стихи читала.

Пришел в половине пятого — застал Л. Замятину и А. Е. Пунину. Скоро ушли. Н. Н. Пунин два раза ездил на вокзал, оба раза не в то время… Не поехал в Ц. С. Часов в 12 — приходил к АА.

Температура — днем была 37,3, в половине десятого тоже 37,3. АА встала вечером, слабость страшная. Села в кресло. Перед глазами круги были, когда села…

Лозинский: Н. С. — "Двор был уведомлен". Н. С. знал, но не ревновал особенно. Стихи в "Белой стае".

Лозинский: Два — беби, один — Грише. "Подорожник"… "Самовар" — стихотворение (Слепнево).

…в Москве…

Лозинский: Разговоры об акмеизме, о взаимоотношениях в стихах АА и Н. С. — спорили всегда. "Я был автономным провинциалом со своими школами" и т. д. Наппельбаумы и прочие — плоско.

Учительство Н. С.

Ирина Одоевцева — "неофициальная вдова". Подошла к АА: "Я все знаю о стихах Н. С.".

АА выбрали синдиком "Звучащая раковина" — после ее разговора с Ионовым. АА ругалась страшно — нужно бороться со старым, а не выбирать себе начальство.

Беби звали Михаилом, но это не тот, кого АА называет Мишенькой.

Шилейко увезли в санаторию летом 1921 г. (в Ц. С.).

Надпись на "Подорожнике": "Шилейке — 25 июля 1921 г." — уже когда расхождение решено было.

Мандельштамы действительно в Царском Селе.

1.04.1925. Московская, 1.

"Каракаллу" восьмого года сравнить с "Каракаллой" восемнадцатого года.

[AA:] "Посмотреть, что он сделал, он камня на камне не оставил. Это так варварски. У Коли было такое хорошее варварство к себе".

"Укатали сивку на крутых горках".

Озеро Чад — I — "Сегодня я вижу особенно грустный твой взгляд". II — "Барабанный бой племени".

АА (А. Е. Пуниной):

— Маня, это какая-то пропавшая грамота… Подумайте. Так давно ушла…

В 8 часов поехал к АА.

Дверь открыл Пунин. Был неприятно удивлен моим появлением — сказав 2-3 слова, потом в комнате у АА сидел молча, — а до этого, АА сказала, был очень оживлен, весел… Сидел молча под предлогом, что устал от поездки в Ц. С. и хочет спать.

У АА, кроме Пунина, застал Людм. Ник. Замятину. Замятина — женщина-врач, небольшого роста, некрасивая, симпатичная, добрая. Немножко, м. б., простоватая… Она очень заботится о здоровье АА, приходит к ней каждый день, кладет компрессы (сегодня и последние дни компрессов АА не ставили). Очень заботится о том, чтобы АА не утомлялась, мешает гостям долго сидеть, не позволяет курить в комнате… Делает это тихо, осторожно… Сегодня Федин с кем-то хотел прийти к АА, да еще после обеда, за которым выпили много вина. Замятина им не позволила прийти…

АА любит Людмилу Замятину. Отзывается об ней с большой теплотой, рада ее присутствию и благодарна ей за уход и заботы. АА не любит, чтоб за ней ухаживали, делали ей что-нибудь — очень ревниво оберегает других от того, чтоб другие тратили на нее свое время. Очень не любит давать поручений, просить что-нибудь для нее сделать, предпочитает скрыть свою нужду в чем-нибудь — в самых пустяках даже. Даже от самых близких людей она всегда пытается отстранить заботы об ней, и если их принимает, то как-то покорно, — когда уже не может отвести от себя эти заботы.

В самом начале моего прихода Пунин рассказывал о Ц. С. — в санаторию ехать никак нельзя — там в каждой комнате по нескольку человек, режим строгий слишком — такой, какого АА вовсе не нужно. Пунин ходил узнавал насчет пансиона. В Ц. С. их два — в один из них АА решила устроиться.

Здоровье АА сегодня хуже — по-видимому потому, что ей еще нельзя вставать, а она слишком много вставала и утомилась. Температура опять высокая: днем было 37,5, а вечером, часов (неразборч.) — 37,7. В 9 часов к АА приходят Гессен и Лившиц с женами (Гессен и Лившиц — издатели ["Петроград"]) — толстые евреи. Сидят до 10 1/2 — разговоры о разном — в книге (неразборч.) de St Petersbourg (изд. 1910) — которую АА называет "La noblesse de St Petersbourg"; разговоры о санатории, о болезни, о поездке в Крым, о Тихонове, об антологии Голлербаха, о издающемся 2-томном собрании стихов АА — обещают недели через 3 выпустить в свет.

АА очень утомлена. Людм. Замятина, уходя в 10 ч. вечера, просит меня скорее выгнать гостей…

В 10 1/2 АА просит меня вывести погулять Тапа. Пока я ходил с Тапом, издатели ушли, а Н. Н. Пунина я застал в шубе — он через несколько минут тоже ушел, сказав мне — "Павел Николаевич, вы сделаете АА все, что нужно… Только не занимайтесь особенно долго"…

Я остаюсь один.

Пунин ревнует меня — ревнует уже всерьез. Сегодня, при Замятиной, пока я выходил в кухню кипятить чай, он ясно это показал АА.

Разговор такой с АА: я упомянул про толстые как бревна ноги в тонких шелковых чулках — жены издателя. АА заговорила о том, какая теперь безжалостная мода — она слишком много от женщины требует.