В своей речи Черчилль допускал использование американского атомного оружия как «эффективного средства устрашения»…
После выступления У. Черчилля в Фултоне мир раскололся. Надежды на сотрудничество рухнули.
Как же дальше сложилась судьба А. Мэя? Шесть лет он отсидел в тюрьме Вейкфилд в графстве Йоркшир. 29 декабря 1952 года Мэй вышел на свободу. В марте 1953 года журнал «Атомик сайентистс ньюз» сообщил о выходе доктора Аллана Мэя из тюрьмы и опубликовал сделанное им заявление:
«Я не хочу обсуждать детали моего поведения, которые привели к моему осуждению. Я считаю, что я поступил правильно, и я полагаю, что многие другие думают так же.
Тем, кто думает иначе, я хотел бы сказать, что я отбыл наказание, положенное по закону, и я надеюсь, что в настоящее время я буду иметь право, по крайней мере, на то, что имеют все отбывшие наказание: возможность начать мою жизнь заново.
Из множества неправильно освещавшихся обо мне фактов имеется один, в который я хотел бы внести ясность: я был осужден не за измену — это слово не употреблялось во время суда ни прокурором, ни судьей — и я, конечно, не имею изменнических наклонностей. Я искренне хотел обеспечения победы над нацистской Германией и Японией и дальнейшего использования атомной энергии в Англии в мирных целях…»
А. Мэй ошибся. В Англии ему не разрешили заниматься исследованиями в области мирного использования атомной энергии. Ему больше не доверяли. Одна промышленная фирма предложила ему работу при условии, что он возьмет другую фамилию. Мэй отказался. Потом он нашел какую-то работу, не связанную с атомными исследованиями, занимался вопросами теории усталости металлов. В журнале «Нэйчер» ему даже удалось опубликовать несколько статей, но все это не удовлетворяло ученого. В 1962 году он был вынужден эмигрировать в Гану. В этой африканской стране он стал профессором физики столичного университета, в котором советскими специалистами был построен атомный реактор. Длительное время он занимался исследованиями по использованию атомной энергии в мирных целях.
Однажды в Гане в гостях у Мэя побывал Гари Пинчер, научный корреспондент лондонской газеты «Daily Express». В своем материале о встрече с ученым он писал:
«Он сумел вернуться в научный мир и получить признание, не дав ни малейшего повода заподозрить его в раскаянии или компромиссе с обществом, чьей безопасности он угрожал, когда передавал секреты атомной бомбы русским, политическому делу которых он был тайно предан».
Да, Аллан Нанн Мэй действительно вернулся в научный мир, получил заслуженное признание за свои научные работы в области ядерной физики. Он действительно не дал ни малейшего повода заподозрить его в раскаянии или компромиссе с обществом, от имени которого он был осужден, но которому он никак не угрожал, когда передавал атомные секреты Яну Черняку и Павлу Ангелову.
Он не был шпионом, предавшим интересы своей страны. Он был гуманистом, борцом за торжество высшего права всего человечества — права на жизнь.
Вскоре после провала в канадской резидентуре ГРУ старший лейтенант Павел Ангелов был отозван в Москву.
Ян Черняк после предательства Гузенко тоже прекратил разведывательную работу в Европе. Его путь на Родину был так же труден, как и выезд на нелегальную зарубежную работу. Его вывозили морем на советском судне, которое должно было зайти в один из европейских портов. Черняк должен был стать одним из членов экипажа для того, чтобы попасть на советский корабль. Другой разведчик, который руководил операцией по вывозу Я. Черняка, сообщил план посадки, попросил фотографии Яна, дал условия встречи с представителем корабельной команды. План был составлен тщательно, но опытный Ян увидел в нем много недостатков и настоятельно предложил внести в него существенные коррективы. Что и было сделано. Оказавшись на советском судне, Ян не терял бдительность. Его разместили в пространстве между баками над каютой командного состава. Путешествие было не из легких. Завершилось оно у севастопольского причала…
В конце 1945 года начальник ГРУ генерал-полковник Ф. Кузнецов доложил о завершении этой сложной операции И. Сталину и предложил наградить разведчика. Но после провала военной разведки в Канаде Сталин предложение Кузнецова отверг. Так генералиссимус отказался от своего бриллианта.
Звание Героя России за выдающиеся заслуги перед Отечеством Яну Черняку было присвоено 14 декабря 1994 года. Россия с большим опозданием, но все-таки по достоинству оценила заслуги этого великого нелегала.
Гузенко длительное время находился на попечении канадской контрразведки, выпустил книгу «Железный занавес», чрезмерно употреблял спиртные напитки, очень скоро спился и умер в 1982 году.
Каждый человек хозяин собственной судьбы.
Глава третья
Операция «Дельмар»
В 1940–1949 годы в США действовал разведчик-нелегал ГРУ, о котором никто и никогда не говорил. Он числился в военной разведке под псевдонимом Дельмар. Такое же наименование носила и операция по внедрению этого разведчика в США.
Судьба Дельмара уникальна. В истории специальных служб трудно найти тайную операцию, главный герой которой смог лично проникнуть на совершенно секретный атомный объект, о существовании которого в США знал крайне ограниченный круг высокопоставленных должностных лиц, ученых и технических специалистов. Дельмару удалось стать сотрудником одного из атомных предприятий, на котором производился обогащенный уран. Это был первый и единственный в мире газодиффузионный завод. Из произведенного на этом заводе урана была изготовлена первая американская атомная бомба, сброшенная на Хиросиму.
Кроме урана на том же секретном заводе производился плутоний, искусственный тяжелый элемент, которого не существовало в природе. Вторая американская атомная бомба была изготовлена из плутония. Она уничтожила Нагасаки.
Уникальная промышленность по производству обогащенного урана и плутония была важнейшим компонентом американского атомного проекта, без которого невозможно было бы создать атомную бомбу. Поэтому сведения о существовании этого атомного объекта составляли особую тайну США. Ее и удалось раскрыть сотруднику советской военной разведки. Как ему удалось это сделать? Было ли это целенаправленное внедрение разведчика на секретный объект или счастливая случайность помогла ему попасть на одно из главных американских атомных предприятий? Встречи с Дельмаром позволили найти ответы на эти вопросы.
Разработка операции «Дельмар» началась в Разведуправлении Красной Армии в начале 1938 года. Именно тогда под давлением НКВД планировалось отозвать из США разведчика-нелегала Артура Адамса, который обвинялся в поддержании «связей с троцкистами». В 1938 году Адамс был отозван из командировки и уволен из Разведупра. Начался поиск человека, который бы смог стать равноценной заменой Артуру Адамсу.
На роль такого разведчика подбирались несколько человек. Но все кандидаты отпали, когда в поле зрения офицера военной разведки попал молодой аспирант одного престижного московского технического института, в котором готовились специалисты для важной отрасли промышленности народного хозяйства страны.
В 1939 году студент, назовем его Дмитрий, с отличием завершил обучение в институте и был зачислен в аспирантуру. Преподаватели увидели в нем талант исследователя, который должен был помочь ему стать ученым. Однако Дмитрий, как и некоторые другие выпускники института, получил повестку и должен был явиться в районный военкомат для прохождения комиссии и призыва на службу в Красную Армию. В военкомате его и встретил представитель военной разведки.
Интерес к Дмитрию у разведки возник не случайно. Молодой инженер привлек разведку не только своей специальностью и хорошей характеристикой, выданной в деканате. Внимание представителя военной разведки привлекла необычная биография молодого аспиранта, который в совершенстве владел английским языком и хорошо знал, как устроена жизнь в США. Это была редкая находка для серьезной разведки.