Нужно создать, без сомнения, продукты прежде, чем потреблять, так что по общему правилу производство должно необходимо предшествовать потреблению. В народном и национальном хозяйстве, напротив, потребление часто предшествует производству. Мануфактурные нации, поддерживаемые большими капиталами и менее ограниченные в производстве, чем нации чисто земледельческие, открывают этим последним кредит под залог будущих урожаев; эти-то последние и потребляют прежде, чем производят, — они медленны в производстве, потому что спешили потреблять. То же явление происходит в гораздо больших размерах между городом и деревней: чем ближе фабрикант к земледельцу, тем более у него средств возбудить и удовлетворить потребление земледельца, тем более последний возбуждается к производству.

К числу самых важных побудительных средств относятся те, которые встречаются в гражданской и политической организации: когда невозможно трудом и богатством возвыситься из низшего класса общества в высший; когда собственник должен бояться показывать свое богатство или публично им пользоваться из опасения, что его права собственности будут нарушены или что он будет обвинен в надменности и неприличии; когда низшему классу отказывают в общественном уважении, в участии в управлении, законодательстве и суде; когда замечательные труды по земледелию, мануфактурной промышленности и торговле не дают права на общественное уважение и социальное отличие, — тогда не существует самых важных стимулов как потребления, так и производства.

Всякий закон, всякий общественный институт влияют на усиление или ослабление производства или потребления, равно как и производительных свойств.

Учреждение патентов на привилегии является побуждением для соискания награды духу изобретения. Надежда на награду возбуждает силы духа и направляет их на промышленные усовершенствования. Они ставят изобретения в обществе на почетное место и разрушают свойственное необразованным народам вредное пристрастие к старым привычкам и методам. Они доставляют тому, кто одарен только духом изобретения, также и необходимые для этого материальные средства, в то время как желание получить долю ожидаемых выгод побуждает и капиталистов поддерживать изобретателя.

Протекционные пошлины действуют как побудительное средство на все те отрасли фабрично-заводской промышленности страны, которые за границей развиты больше, чем внутри страны, но для развития которых в стране существуют благоприятные условия. Они дают премию — предпринимателю и рабочему, заставляя их изобретать знание и искусство, равно туземному и иностранному капиталисту, давая ему на некоторое время возможность поместить свой капитал на особенно выгодных условиях.

Обсуждение тех средств поощрения внутренней фабрично-заводской промышленности, действительность и применимость которых никем не оспаривается, не входит в нашу задачу. Сюда относятся, например, учебные заведения, и в особенности технические школы, выставки, раздачи премий, усовершенствование путей сообщения, привилегии на изобретения и т. д., вообще все те законы и институты, которые содействуют развитию промышленности, облегчают и регулируют внешнюю и внутреннюю торговлю. Мы намерены здесь говорить только о таможенных узаконениях как средстве промышленного воспитания.

Соответственно нашей системе только в виде исключения может быть речь о запрещениях вывоза и вывозных пошлинах; во всяких странах ввоз сырья должен облагаться лишь в фискальных целях и никогда ввидах покровительства земледелию страны; в мануфактурных государствах предметами обложения фискальными пошлинами являются главным образом предметы роскоши жаркого пояса, но не продукты первой необходимости, каковы, например, зерновые хлеба, скот и т. д.; страны жаркого пояса, страны, обладающие ограниченной территорией, страны недостаточно еще населенные, или такие, которые стоят еще на невысокой ступени цивилизации и социального и политического развития, облагают ввозной пошлиной мануфактурные изделия лишь в фискальных целях.

Но фискальные пошлины всякого рода должны быть настолько умеренны, чтобы не стеснять чувствительно ввоза и потребления, так как иначе они не только ослабят производительные свойства страны, но и не достигнут своей финансовой цели.

Покровительственные меры оправдаются только целями содействия и упрочения внутренней фабрично-заводской промышленности и только у тех наций, которые обладают обширной и округленной территорией, значительным населением, значительными естественными источниками богатств, развитым земледелием, стоят на высокой ступени цивилизации и политического развития, что ставит их в ряду первых земледельческих и одновременно мануфактурных и коммерческих наций, великих морских и континентальных держав.

Покровительство выражается или в форме полного запрещения ввоза известных фабрично-заводских изделий, или в виде высоких ввозных пошлин, которые вполне или почти равняются запрещению, или, наконец, в виде умеренных ввозных пошлин. Ни один из этих видов покровительства не может быть признан абсолютно хорошим или дурным, и только данное положение нации и состояние ее промышленности определяют, какой из этих видов покровительства может быть пригоден.

Большое влияние на выбор вида покровительства имеет война, так как она создает вынужденную запретительную систему. Во время войны между воюющими сторонами прекращается обмен, и каждая страна, каково бы ни было ее экономическое положение, должна искать удовлетворение своих потребностей в себе самой. Тогда в стране, менее развитой в мануфактурном отношении, фабрично-заводская промышленность, а в более развитой — земледелие достигают необыкновенного преуспеяния, и даже до такой степени, что если бы военное положение длилось в течение целого ряда лет, то менее развитая в промышленном отношении страна сочла бы благоразумным и по заключении мира продолжить на некоторое время созданную войной запретительную систему по отношению к тем отраслям промышленности, которые еще не в состоянии выдержать свободной конкуренции с более развитой в мануфактурном отношении нацией.

В таком положении находились Франция и Германия по заключении общего мира. Если бы Франция в 1815 году допустила свободную конкуренцию Англии, так же как Германия, Россия и Соединенные Штаты, то испытала бы общую с этими странами участь — большая часть ее фабрик, возникших в течение войны, погибла бы; тогда нечего было бы и думать об успехах, которые она сделала с того времени во всех отраслях фабрично-заводской промышленности, в усовершенствовании путей сообщения, внешней торговле, в пароходстве, речном судоходстве и мореплавании, в увеличении ценности земли (которая, кстати сказать, за это время во Франции удвоилась) и, наконец, в увеличении населения и государственных доходов. До того времени французские фабрики находились еще в детстве: каналов в стране было очень мало, рудники мало еще были разработаны, а вследствие политических волнений и войны не могло явиться ни значительных капиталов, ни достаточных технических знаний, ни опытных рабочих, ни духа промышленности и предприимчивости, нация была заинтересована войной более, чем искусствами и миром; небольшое количество капиталов, которое можно было скопить в течение войны, помещалось по преимуществу в упавшее земледелие. И только теперь Франция заметила, какие успехи сделала Англия во время войны; только теперь она могла получить из Англии машины, техников, рабочих, капиталы и позаимствоваться у нее духом предприимчивости; тогда исключительное положение внутреннего рынка возбудило все силы и вызвало эксплуатацию всех естественных источников. Результаты этого экономического уединения у всех перед глазами, и только слепой космополитизм может их отрицать, только он может уверять, что под режимом свободной конкуренции Франция сделала бы большие успехи. Опыт Германии, Соединенных Штатов и России в особенности неопровержимо доказал противное.