К чему послужило, например, североамериканцам то, что они пожертвовали для снабжения хлопком Англии благосостоянием прекраснейших и образованнейших штатов, штатами свободного труда и даже, быть может, их будущим национальным величием. Препятствовали ли они таким образом Англии получать этот материал из других стран света? Напрасно немцы задались бы целью выписывать для своего потребления взамен высоких сортов своей шерсти английские полуфабрикаты, едва ли бы они этим воспрепятствовали Австралии наводнить всю Европу высшими сортами шерсти.
Это подчиненное положение покажется еще более печальным, если принять во внимание, что эти нации вследствие войны лишаются сбыта земледельческих продуктов, а вместе с тем и средств для покупки заграничных фабричных изделий.
Тогда всякие соображения и экономические системы теряют смысл и на сцену выступает принцип самосохранения, самозащиты, который заставляет нации обратиться к собственной переработке земледельческих продуктов и обходиться без иностранных фабричных изделий. При таком положении дела нечего рассуждать, с какими издержками связана запретительная система, вызванная войной.
Как бы ни были велики усилия и жертвы, понесенные земледельческой нацией для создания в течение войны фабрик и заводов, возобновляющаяся с заключением мира конкуренция со стороны первой мануфактурной силы сотрет с лица земли это здание, созданное нуждой. Одним словом, эта постоянная борьба созидания и разрушения, благосостояния и бедствия — участь тех наций, которые не стремятся обеспечить себе выгоды непрерывности работы из поколения в поколение посредством осуществления национального разделения операций труда и ассоциации производительных сил.
Глава XXV. Мануфактурная промышленность и средства, возбуждающие производство и потребление
В обществе «производить» называют не только то, что производит продукты в собственном смысле или вызывает деятельность производительной силы, но и то, что возбуждает производство и потребление или создает производительные силы.
Художник своими творениями действует облагораживающим образом на человеческую душу и на производительные силы общества, но так как наслаждение искусством предполагает обладание теми материальными предметами, которыми это наслаждение оплачивается, то, следовательно, художник возбуждает материальную производительность и побуждает к бережливости.
Книги и журналы, распространяя просвещение, влияют на умственное и материальное производство, но их приобретение стоит денег, а потому и удовольствие, которое они доставляют, является стимулом материального производства.
Воспитание юного поколения облагораживает общество; но как много усилий приходится делать родителям для приобретения средств, необходимых для того, чтобы дать детям хорошее воспитание!
Какая масса моральных и физических усилий требуется в расчете быть принятым в среду лучшего общества!
Можно жить в хижине так же хорошо, как и в городе, можно на ничтожную сумму денег защитить себя от холода и дождя так же хорошо, как и самыми красивыми и элегантными одеждами. Золотые и серебряные украшения и домашняя утварь нисколько не удобнее стальных и оловянных. Но порядочность, связанная с обладанием этими предметами, вызывает умственные и физические усилия и возбуждает стремление к порядку и сбережениям, и этому возбуждающему средству общество обязано значительной частью своей производительной способности.
Даже рантье, все занятия которого ограничиваются получением, сохранением и истреблением своих доходов, оказывает разнообразное влияние на моральное и физическое производство. Во-первых, тем, что своим потреблением поддерживает искусства, науки и изящную промышленность, далее тем, что он, так сказать, исполняет функции сохранения и увеличения материального и общественного капитала, наконец, тем, что роскошью своей жизни возбуждает соревнование в прочих классах общества. Как целая школа выдачей наград возбуждает усилия учеников, хотя эти награды выпадают на долю лишь немногих, так и богатство с сопровождающей его пышностью возбуждает все общество в целом его составе. Естественно, что такое влияние исчезает там, где избыток материальных средств является плодом узурпации, вымогательства или обмана, равно как и там, где невозможно его приобрести и пользоваться его плодами на глазах общества.
Фабрично-заводская промышленность снабжает нас или орудиями производства, или средствами для удовлетворения наших потребностей, или предметами роскоши. Обыкновенно эти два последних свойства смешиваются.
Везде различные классы общества различаются как по жилищу, обстановке, одежде, так и по роскоши и качеству экипажей, числу и выправке их прислуги. На низших ступенях развития фабрично-заводской промышленности это различие слабо, другими словами, — в это время все одинаково дурно живут, одинаково дурно одеты и дух соревнования совсем не существует. Соревнование рождается и возрастает по мере развития промыслов. В странах, где процветают фабрики, всякий и живет и одевается хорошо, как бы ни различались по качеству потребляемые мануфактурные изделия. Никто, если только он чувствует еще в себе силы для работы, не захочет казаться нуждающимся. Мануфактурные изделия содействуют, следовательно, социальной производительности общества теми возбуждающими средствами, каких не может доставить земледелие со всем его домашним грубым производством, сырьем и пищевыми продуктами.
Правда, существует значительное различие между пищевыми продуктами, и это является побудительным средством для каждого иметь хороший стол. Но публично не едят, и потому совершенно справедливо говорит немецкая поговорка: man sieht mir auf den Kragen, nicht auf den Magen96 . Кто привык с детства к грубой пище, у того редко является желание иметь лучшую. Где потребление ограничивается скудным соседним производством, там потребление пищевых продуктов имеет тесные границы. Эти границы расширяются в странах умеренного пояса только привозом продуктов жаркого пояса. Но в одной из предыдущих глав мы видели, что нельзя получить массы этих продуктов, достаточной для населения целой страны, иначе как посредством внешней торговли мануфактурными изделиями.
Очевидно, колониальные продукты, если только они не являются сырьем для обрабатывающей промышленности, служат скорее возбуждающими средствами, чем предметами питания. Никто не станет оспаривать, что ячменный кофе без сахара так же питателен, как и мокко с сахаром.
Предположим, что эти продукты обладают некоторой питательностью, то и в этом отношении они так мало имеют значения, что они могут служить самое большее суррогатами туземных предметов питания. Что касается пряностей и табака, то эти продукты являются исключительно средствами возбуждающими, т. е. их действие полезно для общества лишь настолько, насколько они увеличивают удовольствие массы населения и возбуждают в ней умственную и физическую работу.
В некоторых странах между теми, которые живут жалованьем и рентой, господствуют очень ошибочные представления о том, что они называют роскошью низших классов: удивляются тому, что рабочие пьют кофе с сахаром, и превозносят то время, когда они довольствовались одной овсянкой; сожалеют, что крестьянин сменил свою бедную и однообразную серпянку на сукно; боятся того, что вскоре нельзя будет отличить барыни от горничной; прославляют строгое различие одежд прежних времен. Но если сравнить труды рабочего в тех местностях, где он питается и одет, как богатый, и в тех местностях, где он довольствуется грубой пищей и одеждой, то окажется, что в первом случае увеличение удовольствий рабочего произошло без ущерба общему благосостоянию и только увеличило производительные силы общества. В первом случае ежедневная потребность рабочего вдвое и втрое больше, чем в последнем. Строгое различие одежд по классам и ограничение роскоши уничтожили соревнование большей части общества и содействовали только развитию личности и рутины.