– Теперь все переменится.

Дженни заспешила в дом и сразу направилась в ванную, включила воду и стала раздеваться. Если она поторопится, то после ванны успеет отдохнуть…

Когда дверь ванной открылась, Дженни не удивилась. Вошел Рико. С его волос стекала вода, и он взял полотенце.

– Я уже помылся в домике для рабочих. Так что у нас выкроилось немного времени. – Он распахнул для нее второе полотенце. – «Ползи ко мне», как сказал паук мухе.

Дженни попыталась сохранить серьезность.

– Рико Фрейзер, у нас нет времени на то, что у вас на уме.

Он закутал ее в полотенце и томно прошептал на ушко:

– А ты не подумала о том, что, уехав из этого дома, мы не будем одни в течение всего следующего месяца?

– Так долго? О Господи! – Дженни старалась не улыбаться. – Не ошибка ли это, мистер Фрейзер, ехать в Виргинию в свадебное путешествие со всем вашим семейством?

Он взял ее на руки и отнес в спальню. Опустил на кровать, развернул полотенце, снял джинсы.

– Ты такая красивая, принцесса.

Уже от одного прикосновения его тела ее сердце забилось сильнее.

Она тронула кончиками пальцев его губы.

– К чему все эти разговоры? – спросила она игриво. – Я считала тебя человеком действия.

– Ах ты, сластолюбивая бестия, – хмыкнул он.

– «Сластолюбивая бестия»? Откуда это, из каких романов? – пролепетала она, задыхаясь от его ласк и поцелуев.

Потом замолчала, когда он завладел ее губами, и со вздохом закрыла глаза, отдаваясь нежным поцелуям, которыми он осыпал ее лицо и шею.

Тихий стон вырвался из ее горла, когда он принялся ласкать ее грудь руками, языком и ртом, приближая к точке, откуда нет возврата. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое признание в любви возносили ее все выше и выше, пока она не потеряла над собой контроль…

Они целовались, ласкали друг друга, нашептывая нежные слова. Не прерывая поцелуев и не выпуская ее из рук, он повернулся на спину. Прижимаясь к его груди, она обняла его ногами. Приподняв ее над собой, он овладел ею.

От чувства полноты пульсация в ней усилилась, и от прилива волшебных ощущений Дженни чуть не задохнулась. Ее охватил нарастающий по спирали трепет экстаза.

Откинув назад голову, она ритмично двигалась на его бедрах, отдаваясь ускоряющемуся потоку, несущему ее к вершине блаженства.

Потом, не размыкая объятий и не прерывая поцелуев, с гортанным рыком, от которого ее пронзила сладостная дрожь, он перевернул ее на спину, и их накрыла волна наслаждения, сопровождающаяся взрывом новых, совершенно невероятных ощущений.

Когда Дженни снова обрела способность дышать, она прошептала:

– Я люблю тебя, Рико Фрейзер. Моя жизнь только началась, когда в нее вошел ты, и кончится, если тебя потеряю.

Поцеловав его, она выскользнула из постели и направилась в ванную.

Проводив ее взглядом, Рико долго неподвижно лежал.

– Ах ты, сластолюбивая бестия. Неудивительно, что я люблю тебя, – прошептал он. – Ты, Дженнифер Берк, не знаешь полумер ни в чем. Все или ничего. Я и не хочу по-другому.

Потом поднялся, натянул джинсы и заторопился вниз.

Глава 26

– Рико, я так нервничаю. Ты не прекратишь шататься, как маятник? Я еще не видела тебя таким взвинченным, – пожаловалась Дженни.

– Я не видел родных три года со дня похорон своей матери. С тех пор у Гарта и Рори родился еще один сын. Коулт и Кэсси тоже родили второго сына, а Джед и Кэролайн – сразу двух.

– Значит, Джед и Кэролайн выиграли голубую ленточку. Похоже, ваша семья богата на мальчиков, – пошутила Дженни, чтобы он расслабился. – Сколько же их всего?

– Давай посчитаем. У Клэя и Бекки – пятеро ребятишек. Джейку уже около восьми, есть у них еще двое близнецов – шестилетки Клинт и Коуди. Плюс еще двойняшки четырех лет – Мэтт и Элизабет.

– Ура! Наконец-то девочка. Одна из пяти. Продолжай, – сказала Дженни.

– У Гарта и Рори – два мальчика и девочка: Дэнни, Хоуп и Дэвид.

– Уже лучше, – обронила Дженни. – Разница уменьшилась до двух к одному.

– У Коулта и Кэсси – тоже два мальчика и одна девочка: Джеб, Питер и Саманта.

– Итак, соотношение два к одному сохраняется.

– У Джеда и Кэролайн четверо детей. Гаррету уже должно быть тринадцать. Кэролайн родила его задолго до того, как вышла замуж за Джеда.

– Значит, Гаррет не Фрейзер по рождению.

– Это достаточно интересно само по себе, хотя он Фрейзер. Но это другая история. Поженившись, они родили Эмили, Люка и Майка. Люка и Майка я никогда не видел. Как и сына Гарта Дэвида, которому всего шесть месяцев.

– Всего получается пятнадцать детей, значит, есть еще трое.

– Так, есть еще Лисси и Стив. Лисси – единственная сестра среди моих кузенов. Сразу по окончании войны она сбежала из дома со Стивеном Бергом и первой из Фрейзеров двинулась на Запад. Не считая моего отца, который был «сорокадевятником»[5].

– Значит, у Лисси и Стива трое детей? – подсчитала Дженни.

Рико кивнул:

– Две девочки и мальчик. Тед, Сара и Рейчел.

– Ура Лисси и Стиву! Два к одному в пользу девочек. Но в итоге все равно сохраняется неравенство: двенадцать мальчиков и шесть девочек.

Рико поцеловал ее в нос.

– У тебя поразительная память, принцесса. Знаешь, сколько мне понадобилось времени, чтобы запомнить все имена, возраст и кто чей?

– И мы собираемся ехать в одном поезде с десятью взрослыми и восемнадцатью детьми в возрасте от шести месяцев до тринадцати лет. И это ты называешь медовым месяцем?

– Дженни, Фрейзеры запланировали эту поездку задолго до того, как мы встретились. До последнего момента я и мечтать не мог о том, чтобы к ним присоединиться. Поверь, ты будешь в восторге. С этой семьей тебе не придется скучать.

– Не сомневаюсь. Но я для них чужая.

– Только пока не встретишься. А как только мы поженимся, они окружат тебя заботой, как защитные доспехи.

Дженни все же продолжала сомневаться.

– А ты уверен, что в поезде хватит места для всех?

– У нас фактически два частных вагона. – Один – спальный купейный, а второй, по словам Клэя, – люкс.

– А еда? Как прокормить тридцать человек?

– Когда захотим, можем пойти в вагон-ресторан. Еще поезд делает остановки, где можно посещать рестораны «Харви». Они бесподобны. Самая большая проблема не давать детям скучать. Но думаю, что путешествие тебе понравится. Особенно природа и города, которые мы будем проезжать.

– Ты убедил меня, Дэниел, – согласилась Дженни. – Два частных вагона, наверное, очень дорогое удовольствие. Дела на винодельне процветают?

– За последние два года их деятельность существенно расширилась. Они продают вино по всем Соединенным Штатам, даже в Мексику и Южную Америку. А что до дороговизны частных вагонов, отец Кэролайн – друг Лиланда Стэнфорда.

– Того самого Лиланда Стэнфорда? Президента «Сентрал Пасифик», основателя и владельца трансконтинентальной железной дороги?

– Верно, мисс Берк, – рассмеялся Рико. – Полезно иметь в друзьях владельцев собственной железной дороги. Между прочим, отец Кэролайн, Натан Коллинз, будет одним из наших соседей в Калифорнии. Отец Рори, Пэдди О'Трейди, тоже живет во Фрейзер-Кип.

– Теперь меня разбирает любопытство. А родители Бекки и Кэсси?

– Бекки рано осиротела, а у отца Кэсси – ранчо в Нью-Мексико.

– А их матери?

– К несчастью, умерли.

– И у каждого есть собственный дом?

– Пол О'Трейди и Натан Коллинз живут вместе. Остальные семьи – в своих отдельных домах. Когда переедем туда, первым делом построим собственный дом.

Рико наконец перестал мерить шагами землю, успокоился и сел.

– Я, по правде, несколько запуталась. Я думала, что Фрейзер-Кип – то место в Калифорнии, где все они живут. А ты называешь Фрейзер-Кип плантацию в Виргинии.

– Да. Клэй, когда приехал в Калифорнию, дал это имя месту, где основал винодельню.