'Как же долго нас здесь не было! Какие перемены произошли на Земле! Мы вернулись, словно на другую планету, ничего не напоминает о прошлой цивилизации, о войне, о рассеивателях. Как же удивительно устроен мир! И сколько еще неразгаданного! Сколько тайн сокрыто от нас! А какой воздух, какой чистый воздух здесь в лесу! — Из раздумий Ураса вывел легкий хруст травы, еле уловимый, свидетельствующий о приближении опасного противника.

  Урас обвернулся, неизвестный так же, как и он, приближался с подветренной стороны, и шаги его были почти не слышны и осторожны, как у опытного следопыта или охотника. Из крошечного наушника, прикрепленном к уху, раздался взволнованный голос Ирис, предупреждающий о приближении к нему большого, просто огромного кота.

   Огромный пятнистый кот вышел на поляну, принюхиваясь и не понимая, почему недвижимы его враги. Запах крови козла манил к опасному месту, где горит огонь. И не позволял он себе ранее выходить до тех пор, пока не уйдут враги в пещеру, и лишь тогда доедал остатки еды. Но сегодня враги не ели, а может, уснули враги вечным сном, и больше не опасны ему. Голод толкал его идти вперед. Но что это? Один из них не спит, пошевелился, неужели он ошибся! Но остальные продолжали спать, а с одним из них он справится, как не раз уже справлялся с отставшими от племени. Он фыркнул с пренебрежением к тому, кто спрятался за кустами, и прыгнул…

  Урас услышал пронзительный крик в своих наушниках, и испугался за Ирис, и готов был уже бежать к катеру, чтобы помочь ей. Но в этот миг огромный хищник выпрыгнул из-за кустов, летя по воздуху, оскалив громадные клыки свои, и выставив лезвия когтей для атаки. И ощутил Урас, как по телу пробежала волна силы, и увидел хищник, что не враг это его, а пламя, поглощающее языками своими деревья, лавина, сбегающая с вершины горы, поглощающая все на своем пути, ветер, вырывающий деревья с корнем… И упал хищник перед Урасом, и не смел он поднять своей головы от земли, ожидая участи своей, ибо бежать было бесполезно.

  Урас подошел к большому коту, и приподнял его левой рукой за шкирку, поставив на ноги. И задрожал хищник, ожидая неминуемой смерти. А Урас подтолкнул кота в бок, чтобы убегал; очнувшийся кот прыгнул в кусты и долго еще бежал по лесу, пока не учуял знакомые запахи дома своего, и запрыгнул он на дерево, укрывшись в густых ветвях. И не хотелось ему больше идти на запах, идущий от стоянки врага своего.

  — Глупый кот, — успокаивая Ирис, произнес Урас. — Перепугался, наверное, принял меня невесть за кого или за что, а может даже за смерть кошачью. Не смерть мы несем, а новую жизнь. 'Да, только сможем ли ею хорошо распорядиться, не принесем ли опять смерть и ужас всей природе. Если кот инстинктивно боится меня, то чует, наверное, разрушительную, страшную силу, скрытую во мне. Господи, не допусти нас до очередного безумия, огради нас от безумств, освети путь нам…'

   На борту катера Урас проверил кровь дикарей на предмет совместимости; расчеты доктора Хайли оказались точны, все пробы оказались положительными, а у самок показатели даже немного превышали минимально допустимый порог. Теперь оставалось проверить еще четыре стоянки древних людей, находящихся в разных частях Земли, и тогда можно будет сделать окончательные выводы о результатах первого этапа операции.

  На все про все ушло у них не более пяти часов. И во всех уголках, где жили бывшие приматы, а ныне — первобытные люди, были получены положительные результаты.

  За шестьдесят девять тысяч лет приматы изменились от первоначального своего вида, до нового, с совместимостью не менее 50 % к прежним жителям земли. Но произошли и другие внешние изменения, касающиеся отдельных колоний-поселений. Во всех пяти местах обетования у дикарей появились отличительные, индивидуальные особенности в росте, сложении, чертах лица, разрезе глаз, питании и даже одежде, обусловленные климатическим, географическими отличиями мест пребывания. Но основные показатели у всех дикарей совпадали, и между ними имелась стопроцентная совместимость, то есть они сохранили целостность всего вида.

  Люди почти исчезнувшей цивилизации получили результат, на который надеялись. Но Ирис показалось, что Урас чему-то не рад, на лице отразилась какая-то озабоченность, но не задавала ему вопросы, зная что он опять что-то просчитывает и анализирует в своей голове, не найдя ответов на все свои вопросы. В некоторых вопросах ее помощь могла заключаться лишь в глубокомысленном молчании; и как не распирало ее любопытство, она предпочитала подождать, ведь, когда он найдет нужное решение, то первая об этом узнает, ему всегда важно ее мнение, но чаще всего на заключительном этапе своих рассуждений.

  Они еще долго сидели на траве возле катера, недалеко от пирамиды Гора, звездное, безлунное небо слегка освещало остров. От запахов и ароматов трав и цветов, от звуков ночных насекомых, от пения птиц, от журчания воды в ручье остров казался одушевленным, живым организмом. Они, не произнося слов вслух, слушали живую музыку острова. Ирис положила голову на плечо мужу и прикрыла глаза, волна воспоминаний о прошлой жизни нахлынула на нее. В музыке острова она услышала знакомые звуки родины, погибшей и исчезнувшей навсегда. Она вспомнила маму и отца…

   А вот Урас наблюдал за звездами и размышлял о том, что произошло в других звездных системах, присоединился ли кто еще к Межгалактическому Союзу, смог ли кто-то остановить безумие, войны, смерть, понять то, чего не смогли осмыслить и сделать они. И не мог он найти ответ на волнующий его вопрос: имеют ли они право еще на один шанс. Или такой шанс появился у дикарей, населявших теперь Землю; за сотни тысяч лет они сами смогут достичь того уровня, какого достигли и Дем, и Ад. И может в их крови находится меньше разрушительной силы, чем у них. И имеет ли он, они право спасать свою погибшую цивилизацию за счет только-только зарождающейся. И сколько бы он еще просидел в таких мыслях, не знаю, если бы не увидел в ночном небе движущиеся святящиеся точки. Вначале одну, а присмотревшись внимательней, насчитал семь. А сколько он еще не увидел. Нет, это не звезды, не метеориты, и не кометы. На орбите Земли находятся космические инопланетные спутники-наблюдатели, Урасу даже удалось вычислить примерную высоту и скорость полета каждого из спутников. Пока на Земле есть существа с интеллектом выше единицы, по космическим законам никто не имеет право претендовать на планету. А если не станет их, людей, то, что станет с Землей? Что станет с теми дикарями, которые еще не скоро достигнут минимального интеллекта? Видно, что желающих заполучить красавицу Землю во Вселенной хоть отбавляй! А случись такое, это будет означать конец эволюции земного разума!

   У Ураса появился вопрос к Гору и Мили. И только услышав ответ, посоветовавшись, он будет готов принять решение. Он нежно погладил Ирис по голове, и негромко спросил, спит ли она. Ирис тотчас ответила, что нет, и открыла глаза.

  — Милый, что-то случилось? — спросила Ирис, внимательно вглядываясь в лицо Ураса.

  — Не волнуйся, ничего не случилось, нам просто надо сходить в пирамиду к Гору и Мили.

  Ирис не стала расспрашивать у мужа зачем, для чего; она просто сказала:

  — Пошли, любимый.

  …они стояли на световой дорожке перед дверью, ведущей в 'жилище' Мили и Гора. Но дверь сама не открылась, и хозяева не открыли. Ирис, держа Ураса за руку, взволнованным голосом произнесла: