В нескольких интервью, данных в марте 1996 года, Калугин отрицал возможность вычислить советских агентов по сведениям, содержащимся в его книге. Эти утверждения были оценены журналистами как попытка со стороны автора ввести публику в заблуждение. К слову сказать, Калугин «вешал лапшу на уши» своим слушателям и читателям с давних пор, но прозрение наступило почему-то только теперь, когда он, увы, уже сделал все, что мог, и перебазировался за океан.
Чтобы развеять все сомнения, если таковые еще остались, хочу сказать, что любая разведка и контрразведка охотятся не только за полными материалами об агентах другой стороны в своих учреждениях, но и стремятся изо всех сил получить даже самые отрывочные сведения на этот счет. Ведь каждая дата, кличка, обрывок фразы, намек и тому подобные мелочи могут замкнуть цепь и выявить шпиона. Занимаясь ловлей «кротов», спецслужбы Вашингтона годами накапливают необходимые материалы, и нам никогда доподлинно не бывает известно, какими источниками в наших учреждениях в каждый данный момент располагают американцы. Очень часто для того, чтобы вычислить агента, достаточно иметь только один маленький недостающий факт. Мне припоминается в связи с этим один случай из недавнего прошлого. Начальник одного из подразделений ПГУ сказал своему коллеге, оказавшемуся, как выяснилось впоследствии, агентом ЦРУ: «Слушай, не мешай мне сейчас… Завтра в одну из моих стран прилетает крупная рыба из-за океана, мне сейчас не до тебя!» В данном случае слово «завтра» все и определило. Наш агент вскоре был арестован и получил «пожизненное вознаграждение».
Вешая разнообразную лапшу на уши и критикуя своих прежних начальников, Калугин в одном из интервью называет и «хороших людей в КГБ» (надо полагать, им не особенно приятно прочитать похвалу в свой адрес). В числе их фигурирует Борис Александрович Соломатин, ветеран разведки, многократно бывший резидентом КГБ в странах Европы, Азии и Америки, бывший заместитель начальника ПГУ. В свое время он дружил с Калугиным, поддерживал его и считал достойным для продвижения по служебной лестнице человеком. Соломатину, думаю, особенно тяжело переживать предательство Калугина, но он нашел в себе силы и мужество дать оценку его действиям. Интервью с Соломатиным опубликовала газета «Аргументы и факты» от 11 марта 1996 года. Оно, несомненно, заслуживает того, чтобы быть воспроизведенным в своих главных позициях:
«…Калугин недавно заявил, что изложенные в книге сведения об агентуре не позволят ее идентифицировать, даже если сто следователей будут стремиться сделать это в течение десятков лет. Так ли это?
Вот список некоторых агентов КГБ, перечисленных в книге Калугина, которые, как он считает, не могут быть персонально выявлены.
1) Посол Норвегии в Вашингтоне, который скончался в США в 1965 г. Сколько послов Норвегии в США могли скончаться в 1965 г.? Ответ ясен. Если хочешь узнать, кто это, — смотри дипломатический справочник.
2) Старший дипломат (видимо, советник, первый секретарь) посольства одной из западноевропейских стран. Придерживался левых взглядов. До приезда в США работал в Бонне. Проверка по официальным документам позволяет значительно сузить круг старших западноевропейских дипломатов, прибывших из Бонна…
3) Женщина-архивист посольства крупной европейской страны, которая приехала в Вашингтон из Москвы, где пробыла два года. Имея такие данные из книги Калугина, даже самый ленивый сотрудник ФБР или ЦРУ сумеет определить, кто же это такая.
4) Посол крупной арабской страны, с которым Калугин встречался в течение года и который покинул Вашингтон в 1966 г. Чтобы пересчитать послов крупных арабских стран в Вашингтоне, хватит пальцев на одной руке. Тем более известно, кто из них покинул Вашингтон в 1966 г. и, как наверняка знают люди из ФБР, встречался с Калугиным.
И, наконец, в отношении «именинника» недавних событий солдата Липки. Калугин в своей книге, вышедшей, напоминаю, в сентябре 1994 г., пишет о нем: «Из всего, что мне известно, он все еще может быть агентом КГБ, работая в Агентстве национальной безопасности или ЦРУ». А что же ему было известно о Липки в сентябре 1994 г.? И почему сейчас он говорит, что его не помнит?»
Интересно то, что, арестовав Липки, американские власти впервые сослались на информацию, полученную ими oт Калугина. Это может свидетельствовать о том, что он уж, видимо, больше не нужен, так как все, что можно было, из него уже выдоено. Я не удивлюсь, если американцы заставят Калугина выступить на стороне обвинения в суде над Липки под угрозой уголовного преследования его самого за ведение подрывной деятельности в США.
Калугин гордится в книге своей смелостью, которую он приобрел, вдыхая в течение десяти лет свободный американский воздух. На самом деле написать такую книгу — никакая это не смелость, а точный расчет на безнаказанность, на бессилие Российского государства защитить свои интересы».
И, наконец, о деле Эймса.
Конечно, теряя одного за другим агентов из числа советских разведчиков, спецслужбы США упорно искали у себя «крота», и кольцо вокруг Эймса все время сужалась. Но последнюю точку и здесь, скорее всего, поставил Калугин. Это не утверждение, а лишь моя собственная версия.
В российской печати уже после ареста Эймса появились данные о работе с ним одного из сотрудников нашей резидентуры в Вашингтоне. И было сказано то, что разведчик получил за это дело орден Ленина. Правда, указ о награждении в свое время сделали сверхсекретным, но окружение разведчика, естественно, знало о необычно высокой награде. Одним из его ближайших друзей еще со времени учебы в Ленинградском институте КГБ был как раз Калугин. Более того, награжденный и в разведку попал по ходатайству Калугина. Можно даже смоделировать разговор Калугина с другом. (Надо сказать, что подобные разговоры с близкими друзьями Калугин вел на блатном жаргоне: «Его надо схарчить! Они у нас будут кровью харкать!») Наверно, было сказано так: «Ну, колись, Витек, за что такой крупный ордяшник отхватил?» Не берусь гадать, что ответил собеседник, возможно, отделался нейтральной фразой: «Ну, знаешь, такие штуки задарма не дают!» Но самого факта награждения орденом Ленина бывшего подчиненного Калугина вполне достаточно, чтобы дать сигнал: «Ищите там-то, период такой-то, фамилия сотрудника такая-то». И еще раз цепь замкнулась.
Разумеется, об этом в книге Калугина ничего не сказано. В очередном же интервью на тему «Кто сдал Эймса?» Калугин заявляет: сдали его руководители разведки — или бывшие, или настоящие, их было человек пять-шесть. Названы и фамилии: «Крючков, Шебаршин, Кирпиченко, Примаков, Трубников. Там и надо искать…» («ТВ-парк», № 23, 17–23.10.94 г. стр. 37.)
Целый поток обвинений был обрушен на разведку в марте 1996 года. Одному журналисту Калугин заявляет: «Прокуратуре имело бы смысл посмотреть на состояние дел в руководстве российской разведки и с точки зрения взяток. У меня совершенно серьезные данные о том, что руководство коррумпировано и брало взятки». Кроме того, продолжает Калугин, руководство СВР продало не только Эймса, но и Липки, и других… В качестве подтверждения имеющихся у него «совершенно серьезных данных» Калугин ни к селу ни к городу поминает покойного министра безопасности Российской Федерации Баранникова.
А в феврале 1995 года Калугин порадовал российских избирателей, объявив, что на очередных выборах в Думу он будет баллотироваться как независимый кандидат, так как на только что состоявшихся выборах его подвел Гайдар, поставив его в списках своей партии «на плохое место».
Как-то Б.А.Соломатин, имея в виду Калугина, саркастически заметил: «Вот и у нас появилась новая категория людей — «предатель в законе». А Л.В.Шебаршин однажды сказал в интервью корреспонденту «Комсомольской правды»: «…Калугин, на мой взгляд, давно переиграл свою роль и вместо эксперта по борьбе с коммунизмом превратился в эксперта по борьбе с Россией».