С ДРЕВНЕГРЕЧЕСКОГО
Мать сына провожала в путь
И говорила. «Не забудь,
Я жду тебя в родимый дом
Иль на щите, иль со щитом».
Но засосала нищета,
И он вернулся без шита.
1976
* * *
Я только раз посмотрел на меню…
В смерти своей никого не виню.
1997
* * *
На окошке три девицы —
Ну, и…
веди, вини, вицы.
1976
ЭПИГРАММА
Да, жэушник из него не вышел!
Сторожа не вышло из него
И поэта из него не вышло,
И вообще не вышло ничего.
Монтировщик из него не вышел,
Даже сын не вышел из него,
Безработный из него не вышел,
И вообще не вышло ничего.
И любовник из него не вышел,
Муж совсем не вышел из него,
А отец тем более не вышел,
И вообще не вышло ничего.
Ачкоголик из него не вышел,
Наркоман не вышел из него,
Сумасшедший из него не вышел,
И вообще не вышло ничего.
Алиментщик из него не вышел
И стукач не вышел из него,
Комсомольца из него не вышло,
И вообще не вышло ничего.
Мы стучались в этого мудилу,
Что есть сил, и даже сверх того —
Ничего пока не выходило,
Может, в нем и нету ничего?
1 ноября 1987
БОББИ-ДЖОН
Импровизация на пишущей машинке
Бобби-Джон — лихой ковбой
И разбойник удалой,
Бобби-Джон сбежал из прерий
В Гваделупу — на разбой.
В Гваделупе жизнь плоха,
Там корова, что блоха,
Там повсюду запах мерзкий,
Даже замок королевский —
Все равно что наш сортир.
Бобби-Джон там строит тир.
Тир, но тир наоборот —
Боб стреляет, Джон — орет,
И из тира выбегает
Перестрелянный народ.
Гваделупский высший суд
Порешил: готовить суп
И сварить в нем Бобби-Джона,
Забияку и пижона,
С добавленьем разных круп,
Суп во славу Гваделуп!
Гваделупские войска
Достают из-под песка
Всеразличные гранаты
И от пушки два куска.
Бобби-Джон преображен,
Вдалеке от белых жен
Он поглажен и подстрижен
И слегка вооружен'
На коленях Бобби-Джона
Спит винчестер заряжённый,
По лицу его гуляет
Беспросветная тоска,
Идиотская улыбка
И сосиски два куска.
Гваделупский генерал
«К бою!»— дико заорал
И с копьем на босу ногу
По саванне поскакал.
Тут поднялся страшный вой:
Миллионною гурьбой
Армия подходит к тиру,
Где спокойно спит ковбой,
Прислонившийся к перилам
Залихватской головой,
Спит с улыбкой половой.
Бобби-Джона страшный шум
Разбудил от сладких дум,
Наш ковбой свалился на пол
И стреляет наобум.
Он стреляет наугад,
Убивая всех подряд:
Попугаев и колибри,
Офицеров и солдат.
Всюду стоны, крики, мат.
Гваделупцы заряжают
Самый страшный аппарат,
Строят длинный коридор:
Тут — забор, и здесь — забор,
Направляя узкий выход
Прямо Джону в лоб, в упор,
И, прицелившись немного,
В эти длинные ворота
Заряжают носорога
Или даже бегемота.
Мажут носорогов зад
И горчицей, и аджикой,
Перцем, хреном, всем подряд.
Носорог орет, как бык,
Испускает смертный рык
И летит с истошным криком
Коридором, напрямик.
Бобби шепчет: «Милый бог!»
Джон как будто бы продрог,
Он от ужаса трясется
От макушки и до ног,
А к нему вовсю несется
С острым рогом носорог.
Диким ужасом объятый,
Джон достал 709-й
Кольт
И, плюнув на судьбу,
Направляет в носорога
Дуло толщиной в трубу.
Носорог ужасно близко, на носу его записка:
«ЩАС ТЫ СДОХНИШ БОББИДЖОН
ТАТАТАТА И ПИЖОН!»
Носорог ужасно близко,
Бобби целится в записку,
С диким ужасом в глазах
Бобби делает: бабах!
Носорог и не зафыркал —
В нем насквозь большая дырка,
И сквозь дырку видит Джон:
У начала коридора
Веселится злая свора
И предчувствует бульон.
В дырке, словно для обзора,
Не скрывается от взора,
Как летит большая пуля,
Разметая эту свору
У начала коридора.
Бобби-Джон лежит, трясется,
С дыркой носорог несется,
И ни влево, и ни вправо:
Тут — забор, а там орава.
И когда наш бегемот
Подбежал уже вплотную,
Бобби прыгнул вслед за пулей
Прямо в дырку, прямо в рот.
Дырка велика, но сквозь
Пролететь не удалось.
Бобби в носороге мчится,
Чуя на щеках горчицу,
Он торчит из бегемота
Там, где раньше было что-то.
На щеках у Джона плач,
Носорог несется вскачь,
Уплывают по пампасам
Масса крови, куча мяса,
И мелькают города,
Поселенья, горы, реки,
Океаны, человеки,
Отрастает борода…
Фу, какая ерунда!
Через месяц носорог
Вроде как бы и прилег,
Носорога Джон покинул
И увидел василек!
Бобби-Джон кричит, хохочет —
Василек знакомый очень,
В наших прериях родных
До фига и больше их!
Вон огромные бизоны,
Вон знакомые пижоны,
Здравствуй, здравствуй,
Скво родная!
Джон целует, обнимая,
Домик свой, притон свой злачный,
Джон — разбойник неудачный,
Но удачливый ковбой —
Бобби-Джон пришел домой!