1.

Улыбаешься? Думаешь, снова заныл

И вернулся по первопутку?

Нет, я попросту книгу забыл

И заехал за ней — я всего на минутку.

2.

Отопри… Я не пьяный… А я не ору,

Я за спиннингом только… Не надо так круто,

Хорошо — все свое я сейчас заберу,

Не волнуйся, я быстро, я лишь на минуту.

3.

Ну понятно, а то я стучу и стучу…

Нет, спасибо… Привет, разве что… Не хочу.

4.

Я сначала тебя не узнал почему-то…

Да, я знаю, я летом к тебе заходил.

Понимаешь, я что-то здесь все же забыл…

Я проездом, я — так, я всего на минуту.

Я над спокойствием колдую,

Но полон слез до кромки глаз.

Нагнусь — прольются. В этот раз

Я вам руки не поцелую.

Мы снова рук не размыкаем,

Но наш союз — комок из мук,

Нам тягостно. Но этот круг,

Наверное, неразмыкаем.

Короткорука, словно кенгуру,

Жена в постели вяжет поутру.

Ее живот, как золотистый шарик,

Лучом привязан к солнцу за пупок,

А по полу катается клубок —

Все связано, и это мне мешает

Сосредоточиться на переплете строк.

Но помогает, глядя на восток,

Увидеть,

     что впервые за полгода

Нашел себе работу водосток —

Уводит прочь коричневую воду,

Которая всего лишь талый снег,

А вовсе не разрыв водопровода.

Ах, как это обрадовало всех!

Но, несмотря на чудную погоду,

И вопреки тому, что я так рад,

Что мы сумели пережить ненастье,

Я чувствую, вокруг растет разлад,

Боюсь, что скоро разразится счастье.

Избрав меня источником всех бед,

Ты не учла извечные начала:

Тебе я часто заслоняю свет,

Но вспомни — этот свет не ты включала.

Все горе, и всю радость наших лет,

Которых утекло уже немало,

Какой-то странной волею судеб

Всегда из рук моих ты принимала.

Но я не бог, и я не гений злой,

Послушай, я скажу тебе на ушко:

Я мальчик, я — рассыльный, столовой

Меж миром и тобой на побегушках.

Запутавшийся в чем-то главном,

Я ничего не понимаю,

На прошлое я строю планы,

О будущем воспоминая.

Меня не сыщешь в настоящем,

Где, переполненный слезами,

Я на судьбу смотрю просяще

Почти собачьими глазами.

Ветку рукой отводил и наткнулся на почку.

Что-то такое знакомое вдруг проскользнуло.

Когда еще так вдруг дрожала рука у меня?

Когда еще так осторожно я пальцами гладил

И еле заметный рукой обходил бугорок?

Еще раз потрогал… Ах, да, ну конечно, конечно —

Я все позабыл, а рука все тоскует и помнит

О родинке милой на белом плече.

Проулками от Домского собора

Иду едва знакомою дорогой

Сквозь гул и шелест баховского бора.

Все это одному мне слишком много.

Весь этот город, распоровший небо,

Застыл под проливною черепицей

Как некая великая победа —

Он будит мысль и не дает забыться

Но мне не разобрать, о чем кричат

Все эти лица, улицы и зданья —

Вновь пустота у левого плеча

Растет и принимает очертанья.

Я к ней привык — к печали еженочной,

Привык к молчанию и не держать под локоть,

Отсутствие твое настолько прочно,

Что я уже могу его потрогать.

Не стоило куда-то уезжать,

Укачивая память, словно зыбку,

Когда не город вижу, а опять

Скамью под липой и твою улыбку.

Побег мой провалился в самом главном,

Теперь я это ясно понимаю —

Отсутствие твое настолько явно.

Что я его невольно обнимаю.

Я знаю: жизнь — это целовать

Вот эти плечи, волосы, коленки…

И тротуаром узким, как кровать,

Идем мы: я — от края, ты — у стенки.