По случаю постройки Новаго дворца былъ разобранъ въ 1847 г. и храмъ Рождества Іоанна Предтечи у Боровицкихъ вороть, первая древнѣйшая церковь Кремля, хотя каменная ея постройка и относилась къ 1509 г. Этотъ памятникъ Кремлевской древности, исчезнувшій также въ видахъ чистоты и красоты для новоустроеннаго Кремля, представилъ своимъ уничтоженіемъ уже послѣднее событіе по очищенію Кремля отъ излишнихъ остатковъ его древняго устройства (Альбомъ видовъ No XVIII).

IV

СТАРЫЙ ГОРОДЪ КРЕМЛЬ

Историческій обзоръ его мѣстностей

2. Мѣстный обзоръ

Спасскія ворота

Историческій обзоръ мѣстностей древняго города Москвы мы начнемъ отъ Спасскихъ воротъ и будемъ слѣдовать по древнимъулицамъ Кремля отъ его воротъ, направляясь къ его серединной мѣстности, то-есть къ Соборной площади.

Итакъ, снимемъ шапки и поклонимся старому городу Кремлю передъ его старыми вратами.

Спасскія ворота — это святыя ворота Кремля, подобно святымъ воротамъ, какія находимъ въ монастырскихъ оградахъ. Историкъ С. М. Соловьевъ сравниваетъ самый Кремль съ большимъ монастыремъ. «Если рядъ загородныхъ монастырей», говоритъ онъ,"представлялъ около столицы рядъ укрѣпленій, то Кремль, царственный замокъ, жилище Великаго государя, представлялся большимъ монастыремъ, потому что былъ наполненъ большими, красивыми церквами, среди которыхъ, какъ игуменскія кельи въ монастырѣ, расположенъ былъ царскій дворецъ-пестрая масса зданiй самой разнообразной величины, разбросанныхъ безъ всякой симметріи, единственно по удобству» (Исторія Россіи, XIII, 58). Конечно, по старымъ Русскимъ понятіямъ такое сходство въ дѣйствительности могло казаться убѣдительнымъ. Благочестивая народная мысль во всякомъ случаѣ почитала Кремль въ качествѣ монастырской святыни, а потому и главныя его ворота она освятила народнымъ обычаемъ, снимая шапки, входить и выходить въ ворота съ непокрытою головою. Когда и какъ установился этотъ обычай, неизвѣстно; но, повидимому, онъ установился не по государеву указу, а именно по благочестпвой волѣ всенароднаго множества. Разсказываютъ, что въ старину кто, проходя воротами, не снималъ шапки, того народъ заставлялъ класть передъ образомъ Спасителя 50 поклоновъ.

Бывавшіе въ Москвѣ иноземцы прозывали эти ворота Іерусалимскими по тому обстоятельству, что черезъ нихъ совершалось патріаршее шествіе на осляти въ Московскій Іерусалимъ, какъ они же прозывали славный и чудный храмъ Василія Блаженнаго (Сказанія о самозванцахъ, I, 62, 99).

И это свидѣтельство, вмѣстѣ съ другими, показываетъ, какъ много святости и святыни соединялось въ мысляхъ съ именемъ этихъ воротъ. Постоянные въ извѣстные годовые дни крестные ходы, совершаемые иногда и по особымъ случаямъ, большею частью проходили въ эти же ворота. Кромѣ того, вблизи тѣхъ же воротъ, и въ Кремлѣ, и внѣ Кремля, стояло не мало святыхъ церквей, предъ которыми, по Русскому обычаю, прохожіе, снимая шапки, усердно всегда молились. Такимъ образомъ съ накрытою головою приходилось идти только въ самыхъ воротахъ, надъ которыми тоже высилась своя святыня, иконописный образъ Спасителя, внушавшій особое благоговѣйное моленіе. Самъ царь Алексѣй Михайловичъ въ 1655 г., возвращаясь изъ Литовскаго похода, шелъ въ воротахъ также, снявши шапку, еъ непокрытою головою.

Такимъ образомъ Спасскія ворота въ дѣйствительности почитались въ народѣ въ извѣстномъ смыслѣ особою святынею Кремля. Надо припомнить, что въ древнемъ русскомъ строительствѣ передовыя ворота вообще пользовались своего рода почетомъ и потому, и въ маломъ, и въ великомъ строеніи, какъ самостоятельная часть хоромнаго устройства, всегда очень заботливо украшались, а при входѣ въ нихъ стороннихъ подвластныхъ людей всегда требовали снятія шапокъ. Такъ по крайней мѣрѣ водилось въ знатныхъ и богатыхъ дворахъ.

На тѣхъ каменныхъ воротахъ, которыя были построены при Дмитріи Донскомъ, былъ поставленъ въ 1464 г. іюля 15 съ наружной стороны великій мученикъ Георгій, рѣзанъ на камени, нарядомъ Вас. Дм. Ермолина, который въ 1466 г. поставилъ и изнутри града св. великаго мученика Димитрія (Солунскаго), а рѣзанъ въ камени (Изв. А. Н., VIII, 4, 78).

При новой постройкѣ воротъ въ 1491 г. эти каменныя изображенія не вошли въ архитектуру зданія. Св. Георгій сохраняется и доселѣ въ Вознесенскомъ монастырѣ. Изображеніе св. Димитрія не сохранилось. Однако мысль относительно этихъ изображеній, повидимому, не угасала и выразилась въ постройкѣ у Вознесенскаго монастыря прямо противъ воротъ особаго небольшого храма во имя вмч. Георгія съ предѣломъ вмч. Димитрія гдѣ и было помѣщено каменное изображеніе св. Георгія, а можетъ быть и Димитрія.

Какъ увидимъ далѣе, этотъ Вас. Ермолинъ своимъ предстательствомъ, т.-е. починомъ и попечительствомъ и руководствомъ, обновилъ постройкою и соборный храмъ Вознесенскаго монастыря. Повидимому, онъ принадлежаль къ служилому дворянскому сословію. Отецъ его, Дмитрій Ермолинъ, состоялъ Двинскимь вотчинникомъ (А. И., I, 286), отдавши свою вотчину Корельскому Николаевскому монастырю.

Кромѣ построекъ въ Москвѣ онъ являлся предстателемъ- строителемъ и въ другихъ мѣстахъ. Въ 1469 г. въ Сергіевѣ монастырѣ построилъ трапезу камену, а во Владимірѣ обновилъ двѣ церкви камены.

Въ 1471 г. во градѣ Юрьевѣ Польскомъ развалившаяся до земли рѣзаная на камени церковь св. Георгія была имъ собрана вся изнова и поставлена, какъ и прежде.

Въ 1472 г. онъ началъ было участвовать въ постройкѣ и Московскаго Успенскаго собора, о четъ будетъ сказано въ своемъ мѣстѣ.

Относительно Спасскихъ воротъ нельзя оставить въ забвеніи и особый случай, совершившійся въ 1606 году во время гибели перваго самозванца. Очевидецъ архіепископъ Елассонскій Арсеній разсказываетъ, что когда тѣло убитаго Лжедмитрія, лежавшее для позорища на Красной площади, было наконецъ вывезено для сожженія за городъ, то въ тотъ самый часъ, въ который «повлекли трупъ за городъ, пала вся крыша великихъ воротъ крѣпости. Кровля была большая, высокая и прочная. Это послужило признакомъ начала ужасныхъ бѣдствій». Такъ несомнѣнно толковали въ народѣ дальновидные люди.

Издревле Спасскія ворота прозывались Фроловскими[73], по всему вѣроятію по имени церкви того святого, которая, быть можетъ, въ глубокой древности стояла гдѣ-либо вблизи воротъ. Такъ возможно предполагать, хотя о такой церкви возлѣ воротъ нѣтъ и малѣйшихъ указаній въ письменныхъ памятникахъ. Вѣроятно также, что прозваніе воротъ могло установиться и отъ церкви Фрола святого, н аходившейся внѣ Кремля, даже и въ дальнемъ отъ него разстояніи, но близкой ему по вседневнымъ, такъ сказать, сношеніямъ съ ея мѣстностью. Такихъ церквей во имя Фрола святого въ древней Москвѣ было три и всѣ онѣ находились въ мѣстностяхъ, гдѣ пребывала животина, т.-е. лошади или рогатый скоть для продажи или для заводскаго хозяйства. Какъ извѣстно, свв. Флоръ и Лавръ почитаются и доселѣ покровителями лошадинаго стада, а также и рогатаго скота. По этому поводу и ставились во имя ихъ храмы вблизи того или другого скопленія животины для ея освященія и охраненія отъ напастей болѣзни. Одинъ св. Фролъ находился у древнихъ еще Великокняжескихъ конюшенъ, которыя были расположены гдѣ-то неподалеку отъ Покровской теперешней улицы, какъ можно предполагать-намѣстѣ теперешнихъ Покровскихъ казармъ или вблизи ихъ надъ широкимъ, тогда ещо пастбищнымъ, лугомъ, получившимъ прозваніе Васильевскаго луга отъ имени вел. князя и Кулижки или Кулижекъ. Тутъ же на взгорьяхъ находились и великокняжескіе сады.

Сношенія Кремля съ этимъ св. Фроломъ, по поводу конюшень и садовъ, конечно, были вседневны. Но это еще не даетъ основанія заключать, что Кремлевскія ворота получили свое имя оть этого Фрола. Должно предположить, что по пути къ нему (по Покровкѣ и по Маросейкѣ), между Кремлемъ и Фроломъ, въ древнее время не было другого сколько-нибудь значительнаго храма, кромѣ ближайшихъ Китай-городскихъ. Въ такомъ случаѣ еще возможно предположить, что отъ частыхъ сношеній съ этимъ Фроломъ ворота, къ нему ведущія, могли прозваться его именемъ.