Еще когда я летал с Солодуном, мы как-то прогревали двигатели на 0,7 номинала, стоя на покрытой накатом магистральной РД в Домодедове, и никак не могли удержать машину от срыва в юз. Чуть только добавляли режим, она ехала на тормозах; пришлось прогревать по одному. Уж тогда я прочувствовал, как ведет себя при этом машина, прочувствовал и запомнил. Вот так, помаленьку, и вырабатывается пилотское чутье.
Ну, а слетал я вполне нормально, но, конечно, надо в нескольких рейсах навостриться.
Новый министр немедленно отменил неумное указание Васина и разрешил использовать автопилот в наборе и на снижении. Что и требовалось доказать… два года. Кому польза? Чего добивались? Да ничего, бесполезный был запрет и, главное, не по делу, а так, как в артиллерии: не по цели били, а по квадратам.
Ясное дело: узбеки упали в Карши потому, что уснули, набирая на автопилоте. Я сам от усталости задремывал, бывало, даже пилотируя в штурвальном режиме на снижении. Так что теперь – запретить летать и в штурвальном режиме?
Уснули люди от усталости, упали от усталости, – при чем тут автопилот? Отменять надо не автопилот, а полеты уставших экипажей. Надо создавать летному составу условия.
Дайте нам отдых. Это что – иждивенчество?
24.05. Читаешь газеты и не перестаешь удивляться. Сорок третий год живу на свете, но как-то не мог предположить, что крупный руководитель Минлегпрома, главный инженер одного из управлений, женщина… в обеденный перерыв спекулирует пирожными, успевая за час получить четвертной билет навару. Ну, москвичи…
А что. Город большой, так что двадцать минут на метро – и ты в некоем НИИ, где с удовольствием берут (с доставкой!) любимые пирожные, которые по 30 копеек вместо 22-х предлагает интеллигентного вида продавщица в аккуратном белом переднике. Кому какое дело. Ну, продает, ну, по 30, так с доставкой же! Кто усомнится в законности предприятия. Деловые люди…
Теплое местечко и свой маленький бизнес. Психология мелкого хищника. Где ж там найти руководителя, у которого болела бы голова за мою таежную жизнь.
Истина, конечно, ближе к середине, но, честное слово, я потрясен. Ну не думал, что так вот можно. Наивный, глупый человек, отсталый, со своей занюханной порядочностию.
А давайте все так будем!
Разговение продолжается. Слетали в Ташкент, посадки оставляют желать лучшего. У меня еще терпимо, я недоволен собой в нюансах и в контролировании этих нюансов. А Леша пока садит жестковато и допускает принципиальные и серьезные ошибки: вот нырнул под глиссаду и упорно перся сесть на торец, пока я не вытащил машину на большие углы атаки, использовав запас скорости, но глиссаду догнал. Правда, после установки малого газа машина тут же упала. Рабочая посадка, 1,35.
В общем, втягиваемся.
28.05. Слетали в Симферополь. До Краснодара проверяющим летел с нами Булах: там не повезло злополучному Шуре Ш. Проходя под грозовыми облаками, влез в град, побил обтекатель локатора. Машина уже летает, а Булах там разбирается.
В полете Владимир Федорович мне не мешал, и я набивал руку, наслаждаясь полетами на автопилоте и заходами в автомате, несмотря даже на нелюбимую и ограниченную 124-ю машину. Нормальные заходы и посадки.
Обратно летели на 324-й, на которой я ровно два года назад разбил АНО в Алма-Ате. Она падает, как только поставишь малый газ, и Леша имел возможность в этом убедиться, приляпав ее на мокрый бетон в Краснодаре. Я взлетал, он садился, и, кажется, вошел в колею.
Устали как собаки – и это от простого трехпосадочного полета с предварительным отдыхом в тиши симферопольского профилактория. Стареем, что ли. А завтра Норильск. Хотел поехать на дачу и оттуда утром на вылет, но… гори она синим огнем. Устал, а на даче ведь втравлюсь в работу, лягу поздно, а вставать рано. К черту, ставлю машину в гараж и ложусь спать засветло.
28.05. Так и сделал, и правильно. Смотались в Норильск; я выполнял оба полета по просьбе Леши, которого вдруг поразили сопли, и он с ними весь полет возился, закапывая и поминутно вытирая красный нос. Зато обратно я дремал, а ребята меня везли. Витя с Валерой в отпуск не ходили: первый – по причине нехватки штурманов, а у второго большая заначка отпусков, и он с зимы выбирал их потихонечку до апреля, куда еще и в мае – жирно. Так Витя уже, бедный, молит о выходном. Такое вот дурацкое расписание, впритык, и за месяц он вымотался на ночных рейсах. А лето еще впереди.
Мчусь на дачу. Хоть на пять часиков.
29.05. Опытный водитель буксира зевнул и въехал своим тягачом в крыло 417-й. Прорезал в нем два паза метровой длины и по 10 см ширины. Заводчик после осмотра и нивелировки пообещал залатать за две недели. Поставили машину на стоянке АТБ, слили все топливо, при этом создалась предельно задняя центровка. А опору под хвост поставить забыли. И сегодня чужой Ил-76, выруливая с соседней стоянки, дунул, а сильный ветер помог; так общими усилиями и опрокинули бедную машину на хвост.
Горько было видеть эту картину: как толпа ходила глазеть на позорище, как суетились и с какими предосторожностями опускали нос на специальные упругие баллоны. Хотя одной железной палки хватило бы, чтобы все предотвратить. Эх, Расея. Теперь хвост править, двигатель менять…
Надо было видеть лица начальника АТБ и иже с ним. Но с горькой же справедливостью, в ответ на их нервные указания не мешать, отойти и пр. я подумал: какой бы шум вы подняли, друзья…
Да и так, тот Ил-76 арестовали и терзают ни в чем не повинный экипаж. И то: руление диспетчер разрешил, техник рулением руководил; сами инженеры ничего не подозревали, а тут… А тут экипаж оказался сопутствующей причиной, но разговоры идут о том, что командир всегда виноват, он должен был потребовать буксировку и т.д.
Ерунда, ничего он не должен, не его это собачье дело. Он прорулил, ничего не зацепил; выруливал на 4-х двигателях, газовать не надо, она сама катится. Просто ветерок чуть помог.
Пока надували эти баллоны, пока суетились вокруг, ветерок снова дунул и покатил высокую стремянку для работ на хвостовом оперении – прямо на стоящий рядом самолет. Мы всей толпой, матеря техмощу, бросились ее ловить. Кто виноват, что она покатилась – опять пилот?
Ну, допустим, стоит стремянка, трап; мне надо выруливать, и так, что непременно дуну на них. Я смотрю, если вижу опасность, предупреждаю землю, земля убирает или закрепляет; если есть сомнения, предлагает буксир, и тут уж я на себя не возьму: пусть буксируют. Потом земля докладывает, что все свободно, и несет ответственность, разрешая руление.
Но как я могу предположить, что из ряда стоящих Ту-154 сдую один. Отстаньте от экипажа, пожалуйста, нам и так нелегко. Перестраивайтесь сами.
Завтра летим пассажирами в Одессу: с 1-го начинается дополнительный рейс, и нам его открывать.
2.06. Открыли рейс. Никто ничего не знает: в расписании повсеместно сказано «Одесса-Днепропетровск-Ульяновск-Красноярск». Приходит изменение: через Запорожье. Никому дела нет. Экипаж гонит нам машину, сгружает в Запорожье посуду, потому что там нам на обратном пути должны загрузить питание.
Черт знает что: в Одессе мощный цех питания, а нас обеспечивает занюханное Запорожье, где базируются одни Як-40.
Естественно, первый рейс, кто-то кому-то забыл дать заявку, и нас питанием не обеспечили. Я было принципиально заявил, что высаживайте пассажиров, мы идем в гостиницу, без питания не полетим. Знали? Знали. Почему не приготовили? И т.п.
Так бы поступил принципиальный КВС Д. Но жизнь есть жизнь. Застрять в Запорожье, ожидая, когда нам сварят кастрюлю кур, и то, еще неизвестно когда… а просил же на 3-е июня, на завтра, Львов – вывезти Надю с Оксаной из Трускавца… глупо.