Быков в указанном направлении. За деревьями, в стороне от коттеджей виднелся купол.

Номер тянул на двухкомнатный люкс в очень хорошей гостинице. Добротная и удобная деревянная мебель, сверкающая ванная, холодильник, компьютер сверхмодернового вида, ещё какой-то огромный дисплей на стене всего с несколькими кнопками, встроенные шкафы и шкафчики, назначение которых пока оставалось не понятным. На столе в большой комнате стояла ваза с цветами, а из окна открывался замечательный вид, не сильно отличавшийся от того, на который клюнул Александр, натолкнувшись на «одноразовый» сайт в интернете.

В прихожей на тумбочке лежал цветной буклет на русском языке со словами "Добро пожаловать!" на обложке. Внутри оказалось всего две странички: приветствовали с прибытием, сообщали, что все терминалы будут активированы после вводной лекции и принятия окончательного решения потенциальным сотрудником "Комитета Благоустройства".

— Знать бы ещё — благоустройства чего? — проворчал Александр.

Быков бросил сумку на пол в спальне и скинул зимнюю одежду в шкаф, оказавшийся совершенно пустым, если не считать десятка плечиков.

— А сказали — будет всё необходимое… — укоризненно фыркнул он.

Правда, в шкафу в ванной комнате лежали стопки идеально чистых полотенец и висели несколько халатов разного размера — уже неплохо.

После душа Александр облачился в предусмотрительно захваченную чистую рубашку и джинсы, почувствовал, что по-настоящему голоден и решил, что пора идти в столовую. Перед выходом он повертел в руке револьвер и, вздохнув, спрятал его в сумку.

Столовая по уровню оформления тянула на ресторан. На одной из стен располагался терминал с тоже слепым дисплеем: для чего эта штука находилась здесь, оставалось лишь гадать. Единственное, что роднило это место именно со столовыми — стойка, на которую выставляли блюда две приветливые женщины.

За одним столиком уже сидел Глеб, с аппетитом поедавший что-то из тарелки. Оли и Ирины пока не было видно.

Александр подошёл к окну раздачи и увидел там панель с кнопками. Панель выглядела нерабочей.

— Что это? — удивлённо спросил он у раздатчиц, готовых подать тарелки через большое окошко.

Женщины владели русским языком свободно — очевидно, являлись соотечественницами, и сообщили Быкову, что это терминал для заказа блюд.

— Он сегодня не работает, — сообщила смуглая и черноволосая, лукаво поглядывая на Александра. — Вас потом научат, как пользоваться. А пока вот — извольте выбрать, сударь!

Она положила перед Быковым толстую папку с меню отпечатанным типографским способом меню. Саша любил вкусно поесть, но сейчас у него не было настроения выбирать из вереницы деликатесов, а потом сидеть и смаковать всё выбранное, да и времени на это особо не оставалось, а хотелось просто быстро насытиться. Поэтому он попросил просто какой-нибудь овощной салат, борщ и отбивную с картошкой.

— А пива у вас нет? — поинтересовался он.

— Вообще у нас в дневное время ничего крепче соков не положено, — усмехнулась вторая «раздатчица» с чуть рыжеватыми волосами, выбивающимися из-под похожей на докторскую белой шапочки. — Только для тех, кто выходной от работы. А поскольку у вас скоро лекция и вы, вроде как на работе, то уж простите, юноша!

Её коллега засмеялась, одновременно набирая что-то на устройстве, которое Александр принял за наладонник. "Интересно, — подумал он, — какого дьявола наладонник на кухне делает.

Впрочем, помещение, которое он видел через окно, совершенно не походило на кухню. За спинами женщин не наблюдалось плит с парящими кастрюлями, шипящих сковородок и прочих атрибутов стандартной ресторанной и уж тем более столовской кухни. Там рядами в рост человека стояли какие-то шкафы и шкафчики, напоминавшие смесь световых панелей с небольшими тускло мерцающими пустыми дисплеями и разнокалиберные микроволновки. Самое удивительное, что перед шкафами располагались несколько удобных кресел, которые, похоже, могли свободно перемещаться по всему пространству этой необычной кухни. Правда, слабо уловимые запахи еды в воздухе всё-таки ощущались.

— Вот такие у нас правила и вот такая у нас кухня, — подтвердила черноволосая женщина, подождав, пока Быков вдоволь насмотрится.. — Так что будете пить?

Быков пожал плечами:

— Ну, раз так… Давайте сок, виноградный. Лучше, два стакана.

Женщина кивнула и ещё несколько раз коснулась пальцем устройства, которое держала в руке. Её подруга подошла к ближайшему шкафу и вынула оттуда большой поднос, на котором красовались тарелки с блюдами, заказанными Александром, и большой, где-то на пол-литра, чуть запотевший стакан.

— Прошу вас, соотечественник! — Рыжая поставила поднос перед Быковым и сделала приглашающий жест рукой. — Приятного аппетита!

Александр немного обалдел от скорости и способа исполнения заказа. По уровню технического оснащения такое можно было ожидать разве что в Японии, но на Японию местность не была похожа. Да и не будут в Японии набирать куда-то такой разношёрстный персонал: Быков знал, что японцы — весьма закрытое общество, и не набирают иностранцев даже в обслугу.

— Быстро у вас линия доставки работает, — только и нашёл сказать он. — А как она действует? Снизу подносы подают?

Женщина переглянулись и улыбнулись. Рыжая облокотилась на стойку и, положив подбородок на сложенные ладони, стала смотреть на Быкова.

— Люблю я новичков, — заметила она. — Им всё так интересно…

— Всё вам объяснят, — пообещала черноволосая. — Всему своё время.

Быкову наклонился к женщинам и, понизив голос, спросил:

— Слушайте, девушки, а что это за место? Я вот так и не понял, куда нас привезли.

Раздатчицы снова переглянулись и рыжая даже прыснула:

— Не понял, и не огорчайся, всё скоро поймёшь. Я тут пять лет работаю, и ещё не слышала, чтобы кто-то сразу понял.

— Говорю же, всё скоро объяснят, — повторила её коллега по раздатке и добавила: — Да ты не бойся, парень, тут действительно совсем не плохо, тебя не обманули.

Быков чуть покраснел — ему было не очень приятно, что женщины уловили его опасения или даже некоторый страх и, поблагодарив, отошёл, освобождая место другим посетителям столовой.

Еда оказалась вкусной, какой-то совершенно домашней, и Александр всё быстро прикончил, пытаясь переварить увиденное и услышанное. Относя поднос к окошку приёма использованной посуды — здесь имелось такое — он ещё раз, в основном для поддержания разговора, поинтересовался у третьей встреченной им сотрудницы столовой, почему здесь такие ограничения по спиртному и уж не исламская ли это страна?

Пышная особа, словно сошедшая с картины Рубенса, засмеялась. Она складывавшая грязные тарелки в агрегат, очень похожий на те, что Быков видел на местной «кухне», только вместо дверцы на передней панели у него располагалась нечто вроде диафрагмы старого плёночного фотоаппарата.

— Да что вы, какой там ислам! Просто такие правила, а по выходным — сколько угодно. Или если вы, скажем, сегодня не работаете — ну. Допустим, смена у вас закончилась. Или вы вахтовик — то тоже можно. У вас будет карточка, типа кредитки, где указано, можно ли вам наливать. Вечером тоже не возбраняется, но не поощряется, если кто-то в вечер рабочего дня выпивает слишком много. За это накажут зарплатой или от работы на следующий день отстранят, что, в общем-то одно и то же.

Александр кивнул, машинально отметив, что ответили ему на чистом русском языке, правда, немного окая.

— Ага, значит, в принципе, выпить практически всегда можно?

— Конечно, а почему же нет?

— Ну а если, всё-таки, по религиозным принципам? Вдруг кому-то религия не разрешает?

Женщина хихикнула и бросила в открывшуюся диафграму последнюю тарелку:

— А у нас тут все атеисты, даже арабы или иранцы. У нас нет церквей, мечетей, всяких синагог. Как я понимаю, если человек в анкете написал, что в бога верит, то его не возьмут на работу. Сами подумайте, тут бы неспокойно было, если бы с одной стороны колокола звонили, а с другой имам с мечети кричал, верно?