– Двадцать два, – произнес он, не двигаясь с места, затем поднял трубку телефона и набрал добавочный номер. – Мак? Это Косгроув говорит… Насчет Каткова. Вы были правы. Мы запросили во второй раз… нет, вообще-то он говорит почти как англичанин… А-а… гм..

Как раз по пути.

Косгроув повел меня по коридору в конторку, где за столом сидел строгого вида мужчина в очках с толстенными стеклами. На столе стояла табличка с его именем «У.Т. МАКАЛИСТЕР». Золотой значок на белой рубашке военного покроя удостоверял, что его владелец является чиновником иммиграционной службы высокого ранга. Он взял мои документы у коллеги, и тот вышел из конторки с моими багажными квитанциями.

– Стало быть, вы журналист? – спросил Макалистер.

– Да. Чиновник из иммиграционной службы в вашем посольстве в Москве уверил, что проблем у меня не должно возникнуть, если я предъявляю вот эту бумагу. – И я протянул ему письмо от агента Скотто.

– А, министерство финансов. – Он задумчиво поджал губы, читая письмо, – А вы понимаете, господин Катков, что письмо не имеет официальной силы?

– Конечно. Это ведь копия. Оригинал остался в посольстве. Агент Скотто должна была встретить меня. Она предъявит аутентичный экземпляр.

Чиновник кивнул, поднял телефонную трубку и попросил миссис Скотто.

– Видите ли, в чем трудность, мистер Катков, – назидательным тоном стал пояснять он. – Непосвященные люди считают, что виза дает право на въезд в нашу страну. Но это далеко не так. Она дает лишь право просить разрешение на въезд.

– Есть какая-то причина не давать мне такого разрешения?

– Возможно, есть. – Он сложил письмо и отдал его мне. – Ваша профессия наводит на мысль, что здесь вы можете незаконным образом заняться поисками работы, а я на то и поставлен, чтобы выявлять и пресекать такие поползновения.

– Незаконным образом? Что-то я не понимаю. Ведь я уже говорил, что работаю над одним очерком.

В этот момент зазвонил телефон.

– Макалистер слушает. – Он выслушал что-то, ухмыльнулся, повесил трубку и произнес так, будто выносил приговор. – Агент Скотто на вызов не откликается.

– Но вы же видели письмо…

– Копию, а не само письмо, – с подковыркой уточнил он. – Станьте на наше место. Вы не женаты, в Москве семьи у вас нет, жить вам негде. Иными словами, слишком мизерны мотивы, чтобы возвращаться. Откуда мы знаем, что вы…

– Но у меня есть обратный билет! – теряя терпение, перебил я его.

– Вот вы и полетите по нему, но раньше, чем думаете. Откуда нам знать, что вы не станете работать на американскую прессу?

– Даю честное слово.

– Мистер Катков! Если бы я получал по доллару от каждого, кто утверждает, что не будет незаконным образом искать себе работу, я бы уже давно жил во Флориде и занимался любимым делом.

– Чем-чем?

– Играл бы в гольф. А может, в Никлаусе или Тревино. Ну, хватит об этом. Прежде чем разрешить вам въехать на территорию Соединенных Штатов, мы должны быть уверены, что вы не станете обузой для американского налогоплательщика.

– Никогда я не был обузой ни для кого и не собираюсь становиться ею впредь.

– Хорошо. Я это учту. Кстати, хотел похвалить ваш английский. Но, к сожалению, это опять-таки работает против вас.

– Против меня? Как вас понимать?

– А все так же. Вы легко наладите контакты, никто не заподозрит, что вы иностранец, и вы незаконно получите работу. Могу предположить: вам обрадуется тот же «Пост», несмотря на все препоны.

Я уже собрался вскипеть и психануть, но тут появился Косгроув. Увидев его, Макалистер изрек:

– Хорошие новости, мистер Катков, ваш багаж прошел таможенный досмотр. Теперь покажите, пожалуйста, кейс.

Сердито зыркнув на него, я все же подумал, что делать надо, как велят.

Все перебрав в кейсе, Макалистер задержался на документах Воронцова.

– А это что такое, мистер Катков?

– Материал для моего очерка. А в чем дело?

– Мне кажется, это оригиналы. Вот штамп «Входящий номер». Наверное, это вашего Министерства внутренних дел?

– Да.

– Как это вы умудрились получить оттуда такие документы?

– У меня, как и любого другого журналиста, есть свои источники.

– Источники? – с подозрением откликнулся чиновник и посмотрел на Косгроува. – Знаете, о чем я сейчас думаю?

– О том, что самое время подключать сюда ФБР.

Макалистер покачал головой.

– ФБР? Эту дьявольскую контору? Здесь разыгрывается какой-то форменный кошмар, но чудовища вовсе не злонамеренные чинуши из нашего Министерства иностранных дел и не следователи КГБ. Нет, они из департамента США по иммиграции и натурализации.

– Вы шьете мне дело, которого на самом деле нет, – резко запротестовал я. – Позвоните на работу агенту Скотто. Уверен, там сумеют…

Тут зазвонил телефон. Макалистер не успел поднести трубку к уху, как кто-то постучал в дверь.

– Спасибо за предупреждение. Она уже здесь, – успел он сообщить кому-то.

В контору вихрем ворвалась потрясающая дама в светло-голубой форме, сильно напоминающей форму наших кагэбэшников. В лихо заломленной офицерской фуражке, она была опоясана кожаным ремнем с портупеей, на которой висела кобура со всякими нашлепками и прибамбасами, а из кобуры торчал пистолет.

– Скотто, из Минфина, – кратко представилась она, показав чиновникам удостоверение личности. – Извините, что опоздала, господин Катков, выкроила время в перерыв. Последние пару дней верчусь как белка в колесе. – Она опять обратилась к чиновникам. – Я и впрямь чертовски устала и выбилась из графика. Можем мы уладить недоразумение побыстрее?

– Да видите ли, все зависит от…

– Вот и ладно, я так и думала, что ваши ребятки поймут.

Не прошло и пары минут, как мы уже шагали через стоянку автомашин вместе с носильщиком, толкавшим тележку с моими пожитками.

– Вы что, Катков, сегодня встали не с той ноги?

– Боюсь, что это они встали не с той ноги.

– Это уж точно. Подобные штучки никогда бы не случились в старом добром СССР.

– Теперь и страны такой нет.

– Да ладно вам, Катков, не будьте таким наивным Вы ведь помните притчи о ягнятках и волках-злодеях?

– И вы все еще верите этим сказкам?

Она лишь усмехнулась и потащила меня к лимузину, обляпанному пятнами соли, с двумя антеннами, и открыла багажник. Однако он был весь забит разными картонными коробками. В одной были продукты: печенье, кукурузные и картофельные хлопья в пачках, всякие консервы, бутылка водки, блок сигарет. В другой, забитой разным тряпьем, лежали джинсы, свежие рубашки, носки, кроссовки, темно-голубая штормовка с надписью на спине «АГЕНТ МИНФИНА» и нечто похожее на парики. В третьей я увидел ручной фонарик, бинокль, щипчики и ножницы, мячик для игры, перчатки, пластмассовую тарелку и крошечный переносной телевизор. В коробки же были втиснуты спальный мешок, подушка, одеяла, зонтик, полотенце, пачка соли и автомобильные цепи для колес. Скотто попыталась умять все это разнообразие, но потом махнула рукой и захлопнула крышку. Разместив мои сумки на заднем сиденье, мы помчались в город, стеклоочистители только и успевали сбрасывать снег с обледенелого ветрового стекла.

– У вас просторный загородный дом?

– Какой загородный дом? Я же из Бруклина. Не терплю всякие дачи и загородные резиденции.

– А где вы живете? Неужто муж выкинул вас на улицу при разводе?

– Да нет, он великодушно предложил мне раскладушку у одного из своих приятелей.

– А, догадываюсь. Вы из тех современных особ, которые так и живут в своих автомашинах.

– Иногда случалось, – загадочно произнесла она. – В далекие времена. Тогда у меня был «Бьюик-скайларн-81», у этих машин большие багажники. Вы прихватили с собой документы?

– А как по-вашему, Сталин был палачом? – спросил я, уводя разговор в сторону и похлопывая ладонью по кейсу.

– Чудесно. Я хотела бы увидеть их сразу, как только приедем ко мне в офис, но сначала мне надо выполнить одну срочную миссию. Так что пока расследуйте сами, без меня.