И есть законы использования этого имени. К сожалению, едва Хансон начал что-то понимать, книга кончилась. Вероятно, это был учебник одной из начальных ступеней.

Дейв отложил книгу, содрогнувшись при мысли, что всем известно его истинное имя. Чудо заключалось уже в том, что он существует на этом свете. А так как предполагается, что есть ритуал отказа от одного имени и присвоения другого, то он — в огромной опасности! Его судьба — в руках волшебников, знающих его тайну!

Утром он с помощью волшебства получил еще немного еды и одежду, которая пригодилась бы, если бы он когда-нибудь снова вышел на след цивилизованных людей. Пища была съедобной, хотя он никогда не любил кашу. Похоже, он уже наловчился с помощью «абракадабры» получать все необходимое. Правда, с одеждой вышел казус. Все было его размера, но он не мог представить себя в кольчуге, наколенниках и тонкой ночной рубашке. Наконец ему удалось добыть желаемое, с оговоркой, что цветастая фуфайка плохо сочеталась с джинсами и купальным халатом. Но в этой одежде он чувствовал себя лучше, чем в прежней. Правда, в конце концов он все же бросил халат было слишком жарко.

Он шел быстро, разыскивая признаки жизни и размышляя о прикладной семантике, о магии имени и подобия. Он догадывался, что Эйнштейн, прочитав от корки до корки одну из самых передовых здешних книг, продвинулся в теории гораздо дальше, чем казалось Сатерам.

Для него это было несложно. У него была своя магия — привычка биться до победы с самыми неразрешимыми проблемами. Любой хороший ученый-теоретик из мира, к которому некогда принадлежал Хансон, вероятно, смог бы обвести Сатеров вокруг пальца. Может быть, именно поэтому они обыскали другие миры — собирали людей, умевших находить выход из безвыходных ситуаций.

Он дважды заходил в покинутые деревни, но ничего примечательного там не обнаружил. Теперь он приближался к лесистой местности, похожей на ту, где нашли пристанище Сыновья Яйца. Воспоминание о них заставило его замедлить шаг. Но еще очень долго ему не встретилось никаких признаков жилья.

Леса сменились лугами, и он шел еще очень долго, прежде чем заметил впереди горящие огни.

Подойдя ближе, он понял, что это отражают небесный свет постройки из рифленого железа, похожие на ангары.

Они стояли в ряд и были обнесены колючей проволокой, а надпись над воротами гласила: «Проект 85». В слабом освещении он рассмотрел ухоженную лужайку, а на ней — несколько групп праздно стоящих людей. Большинство было в летных комбинезонах, но двое носили обычные строгие костюмы — такие же были и в гардеробе Дейва в его прошлой жизни.

Хансон уверенно пошел вперед, делая вид, что спешит по срочному делу. Он подозревал, что, если остановится, начнутся расспросы. Его бы это не устроило, он сам хотел получить ответы!

В маленькой приемной за столом никто не сидел, но из боковой двери, ведущей наружу, доносились голоса.

Пройдя через нее, он увидел двор побольше, также заполненный бездействующими людьми. Должен же здесь быть кто-то, кто знает больше Дейва о том, что происходит в этом мире!

Пока он не найдет способа надежно спрятаться и от Борка, и от Сатеров, опасность снова угодить в их лапы постоянно будет преследовать его. Сейчас он был относительно свободен, впервые с тех пор, как оказался здесь, и ему хотелось сполна воспользоваться этой свободой.

Он не привлек к себе ничьего внимания. Дейв замедлил шаг, обходя компании бездельников, но никто даже не покосился на него. Наконец он присел на землю возле группы людей, взволнованных, похоже, больше остальных. Они, казалось, вспоминали старые времена.

— …Два тридцать восемь в час за сверхурочные и двойной заработок во вторую смену! И без обмана! А каждую субботу из Мерока обязательно приезжал генерал и говорил, что мы герои строительного фронта, а пока он разглагольствовал, нам платили за сверхурочные!

— Да, но вдруг ты бы захотел уйти? Предположим, тебе не понравился начальник смены или еще кто-нибудь? Уходишь куда-нибудь развлечься, а тебе потом предъявляют счет! Мне лично больше нравилось в сорок шестом. Не так много платили, но…

Хансон навострил уши. Из разговора он узнал даже больше, чем ему было нужно. Он встал и осторожно заглянул в окно ангара. Там стояли недоделанные фюзеляжи самолетов, оставленные под охраной лишь многочисленных прожекторов.

Очевидно, он попал к воскрешенным людям, которых выдернули из их родного мира и заставили работать. Они были хорошими специалистами и отличались трудолюбием, но им недоставало чего-то основного, что было отнято у них прежде, чем они попали сюда. Дейв решил: нужно искать человека-мандрагору, в которого переселена душа воскрешенного. Тот может оказаться полезен. Но не терпелось узнать, зачем Сатерам потребовались самолеты. Какой от них здесь прок? Ведь у Рухов значительно большие дальность и высота полета, чем у любого летательного аппарата!

Дейв заметил человека, который казался смышленее других. Малый лежал на земле, глядя в небо и сцепив пальцы под затылком. Время от времени он хмурился, словно вид неба удручал его. Когда Хансон присел рядом, незнакомец кивнул:

— Привет! Недавно здесь?

— Да, — подтвердил Хансон. — Как дела?

Человек сел.

— Какие еще дела? — ответил он гораздо эмоциональнее, чем можно было ожидать от воскрешенного; в своем собственном мире он, должно быть, был хорошим работником. — Мы умерли. Мы умерли и оказались здесь, и нас заставляют собирать вертолеты. Вот мы и собираем их, вкалываем, как лошади, чтобы уложиться в срок. И вот, когда мы уже почти готовы сдавать первые машины, хлоп — и отрубилось электропитание! Где же справедливость, а? Наш главный инженер сел на готовый вертолет, решил слетать и выяснить, в чем дело. Назад так и не вернулся. Вот мы и сидим, баклуши бьем. — Он сплюнул на землю. — Все-таки зря меня не оставили мертвым после взрыва на заводе. С тех пор я сам не свой.

— Зачем им нужны вертолеты? — поинтересовался Хансон.

Воскрешенный пожал плечами:

— Ума не приложу. Но начинаю кое о чем догадываться. У них какие-то проблемы с небом. Наверное, они просто сдуру вытащили нас сюда. На том заводе собирали большие грузовые вертолеты, их называли «небесными кранами». Может быть, здешний народ решил, что название как-то соответствует сути? Хуже всего, что нас тут заставили целых пять недель работать бесплатно. Я-то знал, что электростанция скоро вырубится. Видел бы ты это чудо техники — не возьму в толк, как оно вообще работало! Паровые котлы шипят, клапаны выпускают пар, а в топках ни уголька не тлеет! Только старикашка маленький в углу колдует над жаровней.

Хансон показал на ангары:

— Если вышла из строя электростанция, почему горят прожектора?

— Нам сказали, что это колдовской огонь, — объяснил незнакомец. — Он сохранился в проводах, или что-то в этом роде. Они… ой, что это?

Он посмотрел вверх, Хансон тоже. Там что-то со свистом пронеслось со скоростью реактивного самолета.

— Кусок неба? — предположил Дейв.

Незнакомец пожал плечами:

— Вдоль земли? Такое даже здесь маловероятно! Говорю тебе, приятель, мне не нравится этот мир! Все здесь не так, как следует! Мы доделали вертолет «Бетси-Энн», так для него не нашлось топлива. Но старикашка поколдовал над жаровней, подошел к машине и погрозил пальцем. «Заведи свой мотор, Бетси Энн», — приказал он и произнес еще какие-то заклинания. Тут мотор взревел, и вертолет оторвался от земли со скоростью вдвое большей, чем при самом высококачественном топливе! Э, да вот же он возвращается! Или не он?

Что-то опять засвистело и пронеслось в воздухе, но теперь в другую сторону, ниже и медленнее, чем в прошлый раз. Летающий объект сделал огромный неровный крут над ангарами и устремился вниз. Но он был совсем не похож на вертолет. Скорее, на ведьму, оседлавшую метлу в канун Дня всех святых! Вскоре Хансон убедился, что это действительно женщина на помеле! Плавно скользя в воздухе, она опустилась в двух-трех ярдах от Дейва и его собеседника. Конец метловища коснулся земли, и женщина ловко сползла по нему, орудуя всеми четырьмя конечностями. Поднявшись, она уставилась на ангар.