Его глаза потеплели.

– Конечно, в любом месте, где тебе будет удобно. – Он произнес это глубоким низким голосом, словно назначая свидание.

– Может, в библиотеке, когда джентльмены после портвейна присоединятся к дамам? – предложила Калли тихим, но деловым тоном. Не было необходимости притворяться, раз их никто не слышит.

Он приподнял ее руку и снова поцеловал.

– Буду с нетерпением ждать встречи. – его взгляд ласкал ее. Место, где его губы соприкоснулись с ее кожей, казалось, горело. Женщину пронзила дрожь.

Галантный жест номер четыре, сказала себе Калли. Или уже пять? Или шесть?

После того, как леди оставили джентльменов с их сигарами и портвейном, или что там обычно положено делать мужчинам после обеда, Калли удалось перекинуться парой слов с Тибби.

Леди Госфорт, вся в счастливых планах, умчалась обговаривать нюансы предстоящего мероприятия с дворецким, шеф-поваром, экономкой и секретарем. Калли чувствовала себя немного неловко оттого, что позволила почти незнакомому человеку взять на себя все заботы по организации ее собственной свадьбы. Она предложила свою посильную помощь, на что леди Госфорт ответила, что не нужно ни о чем беспокоиться.

В скуке однообразной жизни организация светского мероприятия была для леди Госфорт словно глоток свежего воздуха, и единственное, о чем леди сожалела, так это о том, что ее талантам слишком редко находится применение.

– Предоставьте это мне, дорогая. Я знаю, что делать. Все, что от вас требуется, это быть счастливой невестой, – и она умчалась, оставив Калли и Тибби одних.

Ну да, конечно, быть счастливой невестой, подумала Калли и заметила внимательный взгляд Тибби. Слабо улыбнувшись подруге, Калли  сказала:

– Ты, наверное, удивлена, как так получилось.

– Не могу сказать, что сильно удивлена, – отозвалась Тибби, – я заметила, что вы заметно сблизились с мистером Рэнфру.

– Сблизились?

– Наверное, мне следовало сказать, что вы сдружились. Я не имела в виду ничего недопустимого, – поспешно поправилась Тибби.

– Между нами нет близости. Это не брак по любви, – торопливо пояснила Калли, стремясь избежать какого-либо недопонимания между ней и Тибби. Плохо уже то, что ей приходится изображать счастливую невесту перед родными и друзьями Гэбриэла. Ей очень хотелось, чтобы хоть один человек знал правду.

Два человека, поправилась она. Три, если считать и мистера Нэша Ренфру. Остальные могут догадываться, что этот поспешный брак играет какую-то роль в защите ее сына от графа Антона, но Гэбриэл вовсю изображал счастливого жениха, и меньшее, что она могла сделать в ответ, это поддержать игру и тоже сделать вид, что счастлива. Но не перед Тибби.

– Мне не хотелось бы, чтобы это стало общеизвестно, по понятным причинам, но ты моя самая близкая подруга, и я хочу, чтобы ты знала. Граф Антон официально обратился в английское правительство с тем, чтобы вернуть Ники в Зиндарию и установить над ним регентство.

– О, моя дорогая! – Тибби в ужасе заломила руки.

– Да, и мистер Нэш Ренфру, он служит кем–то вроде дипломата в правительстве, сказал, что если мы с Гэбриэлом – мистером Ренфру – поженимся, это поможет мне сохранить Ники. Именно поэтому такая спешка.

Тибби задумчиво сказала:

– Я понимаю, чем это обусловлено, и, разумеется, нужно сделать все, чтобы защитить Ники,… но задумывалась ли ты, как это все отразится на тебе в будущем?

– Что ты имеешь в виду?

– Я говорю о том, что мы на днях уже обсуждали с тобой… о том, что происходило между тобой и принцем Рупертом.

– Нет. Это совсем другое. – Она не допустит повторения. – Тибби, дорогая, эта свадьба всего лишь уловка, такой… шахматный ход. Здесь все ясно с самого начала.

Взгляд Тибби выражал обеспокоенность.

– У тебя нежное сердце, дорогая, а мистер Ренфру – очень привлекателен, и может быть чрезвычайно очаровательным и убедительным.

– Знаю. И это знание – каким очаровательным и убедительным он может быть – поможет мне избежать повторения прошлых ошибок. Он такой с каждым – когда не ведет себя, как тиран.

Тибби не выглядела убежденной.

Калли продолжила.

– Я уже не та глупая девчонка, какой была. Я была замужем девять лет. Сейчас я взрослая женщина двадцати пяти лет и оставила в прошлом всю эту чепуху.

– Разве мы когда-нибудь оставляем всю эту чепуху в прошлом? – с легкой грустью вопросила Тибби.

– Конечно, я не могу говорить за всех женщин, – заявила Калли с убежденностью, которой не чувствовала, – но за себя – вполне. Теперь я на самом деле поняла, что такое удобный брак, и смогу избежать любых ловушек. И я смогу справиться с мистером Гэбриэлом Ренфру.

* * *

Вскоре после того, как джентльмены присоединились к дамам, Калли встала и извинилась. Мужчины тут же поднялись, и она почувствовала себя смехотворно смущенной, словно у нее на лице было написано, что она торопится на свидание.

Тибби тоже незамедлительно подскочила, сообщив, что если леди Госфорт не возражает, она хотела бы заняться подготовкой к урокам. Леди Госфорт ответила, что прекрасно понимает, и что у нее тоже есть дела.

Это стало для всех сигналом расходиться. Нэш и остальные джентльмены откланялись, и Гэбриэл не спеша вышел их проводить.

Калли торопливо поднялась в свою спальню, схватила небольшой матерчатый сверток и спустилась в библиотеку ждать. Несколько минут спустя открылась дверь, и вошел Гэбриэл.

Он помог ей устроиться в кресле и сам присел рядом.

– Итак, что вы хотели обсудить?

– Если мы завтра отправимся по магазинам, мне потребуются деньги.

– Да, конечно. – Гэйб вытащил из кармана несколько банкнот.

Калли широко распахнула глаза.

– Нет, я не имела в виду, что вы должны дать мне денег. Я хотела, чтобы вы помогли мне их получить. Папа оставил мне деньги под опекой, но потребуется время, пока я получу к ним доступ. И пока адвокаты занимаются оформлением, мне нужна какая-то сумма на текущие расходы.

Гэбриэл выглядел ошеломленным. И заинтригованным.

– И что вы думаете предпринять? – Он не убрал банкноты обратно.

– Я бы хотела, чтобы вы продали для меня кое-какие драгоценности. – Принцесса развернула ткань и показала ему камни, надеясь, что их хватит.

Гэйб очарованно склонился над свертком.

– Это то, что я думаю?

– О чем именно вы говорите?

– Вот об этом. – Он схватил ткань и поднял ее таким образом, что она развернулась. Калли удалось перехватить рассыпающиеся драгоценности, пока они не упали на пол.

– Точно! – воскликнул Гэйб. – Это нижняя юбка!

Калли выхватила ткань у него из рук.

– И все-таки вы занимались контрабандой, – заявил он. – Драгоценностей. Я женюсь на прекрасной контрабандистке.

– Я не контрабандистка, – раздраженно возразила она, в замешательстве сворачивая нижнюю юбку. – Я спрятала их, чтобы уберечь от воров.

– Кое-кто назвал бы налоговую политику таможенного и акцизного управления своего рода воровством, но мы не будем придираться. – Он изучающе оглядел оставшуюся горку вшитых драгоценностей. – Это одна из причин, по которым граф Антон преследует вас?

– Нет! Все это моя собственность. Ни один из этих камней не принадлежит королевскому дому Зиндарии – и не смотрите на меня так, словно это неправда.

– Я просто размышлял о том, что в праведном гневе ваши глаза сверкают ярче любых изумрудов.

Калли предпочла проигнорировать это замечание. Он мастерски умел отвлекать внимание.

– Это все подарки – от папы или Руперта: на помолвку, на свадьбу, на дни рождения и другие праздники. Мой муж всегда четко разделял то, что принадлежит мне и то, что является фамильными драгоценностями, собственностью короны. Я взяла только свои собственные украшения. Эти жемчуга, к примеру, папа подарил мне на шестнадцатилетие. Я одевала их на свадьбу.

– Тогда вы, разумеется, ни в коем случае не должны их продавать.