Алексей Денисович Дикий был актером огромного масштаба. К сожалению, перед войной он мало играл, занятый режиссерской деятельностью. Но во время войны, работая в Театре им. Евг. Вахтангова, он заставил о себе говорить как об одном из крупнейших мастеров столичной сцены, выступив в роли генерала Горлова во "Фронте" А. Корнейчука. Затем Дикий перешел в Малый театр. Представьте себе удивление и, как рассказывал Алексей Денисович, растерянность главного режиссера Малого теаСгра Константина Александровича Зубова, когда Дикий попросил у него роль Досужева в готовившемся спектакле "Доходное место"! Вся роль умещается на полутора-двух страницах. Знаю Бориса Равенских, Андрея Гончарова, Ивана Соловьева, еще многих видных театральных деятелей (включая и себя), которые приходили смотреть сцену в трактире по несколько раз - из-за Алексея Денисовича.
Он входит в кабинет трактира, ухарским движением сбрасывает с себя шубу и на угодливый вопрос полового: "Чего изволите", - произносит лишь два слова: "Без комментариев!". В эту, прямо скажем, незамысловатую реплику актер вложил все: и обиду на полового, который забыл о привычках и вкусе постоянного посетителя (сам Алексей Денисович говорил, что водка - напиток грубый, но здоровый!), и предвкушение наслаждения от выпивки и трапезы, и - одновременно - презрение ко всем ухищрениям, которые не могут изменить пошлую жизнь… Кстати, все постоянные посетители ресторана Дома актеров с тех пор говорили только эти слова: "Без комментариев!"
В несколько фраз уложилась вся жизненная философия Досужева: "Ведь вы не знаете, что это за народ!… Почувствовал я к ним злобу неукротимую… Много надо силы душевной, чтобы с них взяток не брать!" Образ Досужева прозвучал как обвинение миру взяточников, торгашей - в те годы это было современно. А в наши время? Искусство живет дружно со временем. Маленькая роль?
Соломон Михайлович Михоэлс предложил мне поставить "Ромео и Джульетту" и выдвинул условие: дать ему роль… Аптекаря, продающего Ромео яд. Несколько реплик из текста автора, Михоэлс тут же показал, как он хочет сыграть: держа в одной руке горсть золотых монет, врученных ему юношей, в другой - склянку с ядом, он взвешивает свой страшный товар: "Вот золото, гораздо сущий яд"… - золото перетягивает. Эпизод - роль? - сразу зазвучал как философское осмысление той силы, которая владеет миром. Маленькая роль? Эпизод?
Замечательный актер Борис Андреевич Бабочкин пишет о своей театральной юности, как в 1924 году он поступил в Театр им. МГСПС (нынешний Театр им. Моссовета): "…я понял, что играть эти маленькие роли можно очень хорошо, и даже больше, их необходимо играть очень хорошо, то есть с предельной яркостью.
С моим сверстником и товарищем В. В. Ваниным мы заключили секретное пари: кто уходит со сцены в любой роли без аплодисментов, тот ставит другому бутылку пива. И нужно сказать, что мы мало в этот сезон выпили пива. И он, и я уходили со сцены чаще всего под аплодисменты. Мы вгрызались в свои роли. Никогда, ни на одном спектакле, ни в одном выходе мы не были размагничены, не собраны. Мы выходили на сцену, как на ринг в решающем матче… Театр им. МГСПС был тогда достаточно хорош, чтобы актеры могли безнаказанно нарушать рисунок спектакля. Выжать из любой роли, из любого выхода максимум возможностей - вот что должен сделать молодой актер правилом своей жизни" [9] . Как удивительно точно, темпераментно, образно сказано! Вся дальнейшая творческая жизнь Бориса Андреевича наглядно подтверждает его слова.
Культура театра определяется по мелочам - и эпизодам в том числе, в первую очередь.
ЭПИЗОД - КАК ЭСКИЗ К БОЛЬШОМУ ПОЛОТНУ
Вспомните эскизы Александра Иванова к его огромному полотну "Явление Христа народу". Голова мальчика, раба, по мнению и любителей живописи, и искусствоведов, гораздо совершеннее тех же персонажей на законченной картине, создававшейся много лет. А эскизы И. Репина к "Заседанию Государственного совета"? Портрет Победоносцева, по признанию Николая Павловича Хмелева, оказал большое влияние на создание актером образа Каренина, ставшего одной из вершин актерского творчества ЗО-х годов.
В музее- квартире выдающегося русского художника П. Корина одна из стен абсолютно пуста. Где-то сбоку, на небольшом листе бумаги, -эскиз углем к будущей картине "Русь уходящая". А по другим стенам развешаны эскизы - заготовки к этой картине, которой предстояло висеть на пустой стене. Великой потерей для искусства оказалось то, что Корин не успел написать ее. Но по эскизам - наброскам нищих, монахов, мастеровых, крестьян, священнослужителей, мы можем представить себе мощность замысла.
(Спектакль - жизнь людей, картина их существования, судеб, мыслей, быта. Эта картина состоит из отдельных мазков; отойдите подальше от полотна, и вы увидите, как эти беспорядочные мазки организуются, сливаются в единое целое. Каждый мазок - эпизод, судьба всего народа. Выньте из эпопеи "Война и мир" Льва Толстого Платона Каратаева, Юродивого из "Бориса Годунова" Александра Пушкина - получится иная картина!
Будем смотреть в лицо суровой действительности: да, кому-то придется сказать сакраментальное "кушать подано!" В спектакле А. Дикого "Тени" по Салтыкову-Щедрину в Театре им. Пушкина в изысканно аристократическом доме неожиданно появляется Слуга - пещерный человек, косматая громадина со звероподобным лицом. Я спросил у Алексея Денисовича: "Что сие означает, как он попал в этот дом?". На что режиссер резонно ответил: "Этот дом только сверху такой великосветский, а внутри - животный мир, дикие кабаны. Вот кто они такие, хозяева, только сверху припудренные".
"На всякого мудреца довольно простоты". На репетициях шел, казалось, бессмысленный спор - Слуга в доме Турусиной носит очки или пенсне? Бред! А в этом для актера и режиссера заключен образный смысл: в очках - старый слуга, нечто вроде Фирса, в пенсне - "думает о себе много", считает, что он ровня хозяевам, если не выше их, и относится ко всем брезгливо, у него нет любви к дому, как у того, что в очках.
И все же, несмотря на все душеспасительные беседы, молодые актеры не любят играть слуг. В Саратовском театре им. К. Маркса, о котором я уже говорил, во время репетиции некоего спектакля режиссер придумал, что слуга в доме - негр. Решение режиссера не обсуждается, на роль назначен подающий надежды исполнитель. Премьера. Нужно гримироваться - но не хочется. Понять актера можно. Тут сработала народная смекалка: он выходил в профиль к зрительному залу и поэтому загримировал только левую половину лица. Но не продумал, что, доложив о приходе гостей, он поворачивается и уходит, и зрители видят девственно белую правую сторону его физиономии. Зрителей восхитил трюк новатора-режиссера, за кулисами восторгу не было предела, и… актера уволили.
Эпизод - горе для недальновидного и нетворческого (бывают и такие!) актера и часто горе для режиссера, интересные замыслы которого рушатся из-за вот таких нерадивых, отбывающих повинность на сцене - не могу их назвать актерами - работников.
Конечно, хочется остановиться на других примерах. Игорь Владимирович Ильинский в книге "Сам о себе" написал: "К сожалению, наша театральная критика удивительно нечутко проходит мимо таких искорок таланта. Как можно было не заметить великолепного начала театральной работы молодого Н. Подгорного в Малом театре в роли вестового английского генерала… в "Северных зорях" Никитина?" [10]. Разделяю негодование маститого актера. Действительно, в довольно академическом спектакле взрывом оказалось появление вымуштрованного до невозможности Вестового, "евшего глазами" начальство и, вместе с тем, относящегося к нему явно с иронией, любовавшегося собой и чувствующего превосходство даже перед вышестоящими чинами. Премьерный зал театра был ошеломлен и наградил молодого актера бурными аплодисментами. Именно с этого эпизода началась блестящая карьера так много впоследствии сыгравшего актера.