Подобная беспечность далеко выходила за границы любой допустимой нормы, вплотную приближаясь к откровенному безумию.

— Или, может быть, она знает, что на мне — кровный долг, и я не могу причинить ей никакого вреда? — мелькнула суматошная мысль, но немного подумав, Рау отверг ее как совершенно несостоятельную. Ну в самом деле, откуда девчонке-целительнице из другого мира знать о столь нераспространенном, и малоизвестном даже у него на родине явлении?

Правильно. Совершенно неоткуда! Но тогда почему она столь беспечно укладывается спать, не озаботившись никакой, хотя бы номинальной защитой от Темного-воина, притворяющегося спящим буквально в двух шагах от ее горла?

— Ну наконец-то заснула, — выдохнул Рау, услышав мерное дыхание уснувшей девушки, и с наслаждением откинул подальше теплое одеяло. Сразу стало немного легче.

Внимательно вглядевшись в лицо крепко спящей, и довольно улыбающейся во сне девушки, и проследив за дыханием, Рау еще раз убедился, что она крепко спит, после чего одним мягким, бесшумным движением вскочил с кровати. Наконец-то можно было отодвинуть в сторону изрядно доставшие его загадки поведения его гостеприимной хозяйки. Пора было заняться делом, не терпящим отлагательств. Овладение языком этого мира становилось насущной необходимостью, и к счастью, потомок великой Аллиэль знал, что необходимо для этого сделать. Однако, к несчастью, знал он это весьма приблизительно.

Осторожно приблизившись к спящей девушке, отважный воин замер. Его терзали сомнения.

Аллиэль, его бабка, создавая кристалл перемещений между мирами, весьма предусмотрительно поместила в него возможность обучения языку. Технология была проста. Следовало всего-навсего проникнуть в сон какого-либо носителя языка и завязать с ним длительную беседу, или получить устное разрешение на просмотр его языковых знаний. В процессе этого, кристалл собирал все сведения о структуре языка, и по пробуждению, воспользовавшийся кристаллом обладал всеми знаниями по языку на уровне того, в чей сон было совершено проникновение.

Увы. Просто это было только в теории. Для начала, технологию проникновения в чужой сон Рау знал лишь в общих чертах. Он старательно припомнил лекцию наставника, посвященную лекарскому делу, где и рассматривался вопрос о методах хождения по чужим снам.

Кажется, для начала надо, чтобы головы мага и пациента соприкасались. Рау, с сомнением посмотрел на мирно спящую Ольгу.

— А что, если она проснется? — Возник в его голове резонный вопрос. Увы. Надо признать, что мораль альфаров была весьма строга в подобных вопросах и собственно, несколько напоминала обычаи их ближайших сородичей, дроу. В случае обнаружения девушкой в своей постели кого-либо, кого она туда не приглашала, реакция была бы проста и однозначна. Кинжал под ребра и на корм снежным кошкам.

Кошек М'Рау Эллей кормить не хотелось, по крайней мере, собой, по каковой причине он очень тщательно осмотрел спящую, пытаясь спрогнозировать, с какой стороны и каким оружием ожидать удара, в случае если она не вовремя проснется.

На первый взгляд, кинжала у Ольхи под рукой не имелось. Однако Рау весьма смущало наброшенное на девушку одеяло, — мало ли какое оружие она могла там прятать. Зная изощренность в данном вопросе своих соотечественниц, он крайне подозрительно относился к любым возможным местам для укрытия острых предметов.

Впрочем, выбора не было. Знание языка ему необходимо. И тут, когда он уже совсем было отчаялся найти более-менее безопасный выход, его осенила великолепная идея. Осторожно, чтобы не потревожить спящую, он улегся прямо на пол, так, что его голова почти соприкасалась с ее, а ноги смотрели в противоположную сторону. Теперь, чтобы нанести более-менее сильный удар, ее руке придется пройти куда более длинное расстояние, и бить из неудобной позиции, так что шанс на выживание у него существенно повышался.

Обдумав эту успокаивающую мысль, Рау подогнул ноги, чтобы избежать контакта с горячей батареей, после чего постарался расслабиться, как и учил его почтенный наставник.

Увы. Расслабиться не получалось. Раны назойливо ныли, пол был твердый, от батареи несло нестерпимым жаром, а инстинкт самосохранения громко вопил, что засыпать и расслабляться не следует ни в коем разе, если не хочешь проснуться в объятиях Снежной Матери.[5]

Однако, Рау был воином, и не привык сдаваться перед трудностями. В конце концов, его настойчивость увенчалась успехом. В полудреме, эльф заученной фразой активировал амулет, и только проваливаясь бездну чужого сна понял, какую страшную ошибку он допустил.

Он еще пытался вырваться, проснуться, прекратить действие заклинания, — платить ТАКУЮ цену за знание чужого языка он был категорично не согласен, но было уже поздно. Последним усилием Рау попытался разбудить мирно спящую рядом с ним девушку, несмотря ни на какие последствия, но поднятая для толчка рука бессильно обвисла и упала на подушку ни задев ни одного волоска. Рау заснул. И сон его был несладок.

— Мр-р-ммм… — Сладко промурлыкала Ольга поудобнее устраиваясь на деревянном лежаке и приспуская лямки купальника. Ласковое южное солнце теплыми ладонями гладило ее тело, невдалеке вечным прибоем шумело Черное море, впереди было еще две недели отпуска, — в общем, жизнь была прекрасна и удивительна.

— Оль, тебе крем надо? А то сгоришь ведь.

— Да ну тебя, Насть. Дай расслабиться! — Ольга лениво перевернулась на спину, и сквозь полуприкрытые глаза стала рассматривать соседей по пляжу.

Вот Настька, как всегда не оставляющая надежды подцепить какого-нибудь зазевавшегося парня, по каковой причине натянувшая на свои внушительные телеса настолько миниатюрное бикини, что в таком только в порнофильмах и сниматься. Дальше…

Компания из трех подвыпивших парней, играющих в карты и искоса на нее посматривающих. Пра-авильно… Купальник у нее конечно поскромней, чем Настькин, но зато и фигура намного лучше…

Немолодая супружеская пара с детьми. Несколько детей, под присмотром совсем молоденькой девушки весело строящих песчаный замок.

Худющий, и видимо весьма замерзший молодой парень в маске и с трубкой, только что вылезший из моря, который, оскальзываясь на мокрых камнях, со смехом демонстрировал красивой девушке в бледно-желтом купальнике свою добычу: небольшую раковину рапана с выглядывающим оттуда рассерженным такой бесцеремонностью раком-отшельником.

Проходящий разносчик, в стоптанных шлепках, громко выкрикивающий: 'а вот кому холодное пиво, минералку, сигареты, чипсы…

Печальный эльф в длинной белой шубе…

Обычная, нормальная обстановка черноморского пляжа… СТОП!!! Печальный ЭЛЬФ в ШУБЕ?!!!!

— Насть, а Насть…

— Чего?

— У тебя панамки не найдется? Мне кажется, голову напекло, — осторожно, не поворачивая голову в сторону галлюцинации, поинтересовалась у подруги Ольга.

— Найдется. Держи… Ой!

— Что?

— Кажется, мне тоже напекло… — Проследив за Настиным взглядом, Ольга снова увидела все так же замершего эльфа.

— Оль, может, пойдем, окунемся? — жалобно попросила та, осторожно отворачивая голову.

— Пойдем, — радостно согласилась Ольга.

Рау печально смотрел на радостно плещущихся в море девушек, размышляя о своей несчастной судьбе. Нет, то, что его немедленно не убили, было не так уж и плохо. Похоже, что обычаи людей и альфаров, в области взаимоотношения полов, несколько различались, и пока он не совершил ничего такого, за что его следовало немедленно прикончить. Однако, стоять неподвижной статуей на такой невыносимой жаре становилось все трудней и трудней. Впрочем, главное было не в этом.

Ошибка. Ошибка, допущенная им по незнанию. В конце концов, если его здесь убьют, он всего-навсего умрет. Обидно, неприятно, но привычно для воина. Он знал, чем рисковал, забираясь в чужой сон. Страшно было другое. Стоит ему только заговорить с девушкой, как его внутренний мир, его самосознание начнут немедленно изменяться, подстраиваясь под ее представление о нем.