– В кухне?
– Там еще нужно работать.
– Ладно… – Дубравин обернулся к Белейко. – Бронек, кто здесь был, кроме Алифановой, когда вы приехали?
– Тут нам, можно сказать повезло. Алифанова, когда бежала звонить вниз, в дежурку (у Новосад нет телефона), встретила участкового, лейтенанта Бойченко, у которого здесь квартира. Он сразу же перекрыл выход, никого не впускал и не выпускал. Так что, если убийца еще здесь, деться ему некуда.
– А окна?
– Бойченко попросил знакомых ребят-дружинников последить за окнами… Пока ничего. Я вызвал еще и наряд милиции из райотдела.
– Возьми кого-нибудь из райотделовских и пройдись по квартирам. Проверь документы, запиши всех. Спроси, может, кто что-нибудь видел, слышал.
– Понял… – Белейко ушел.
Неожиданно приехал подполковник Драч – ему уже успели доложить. Увидев Дубравина, он только пожевал губами, но ничего не сказал, не спросил. Понаблюдал за работой эксперта, что-то записал на клочке бумаги и вышел в коридор. Майор с убитым видом последовал за ним. Чувство вины томило его душу, он пытался сообразить, почему и где у него вышла такая жестокая, непоправимая промашка…
– Займитесь вместе со следователем девушкой. Если, конечно, разрешит врач. Я поприсутствую. Только не здесь, – показал на дверь квартиры Новосад. – Подыщите свободную комнату.
– Может, в дежурке?
– Все равно где…
Алифанова была какая-то закостеневшая, вялая. Она сидела на стуле неестественно прямо, придерживаясь руками за сиденье, словно боялась, что свалится на пол. Опрашивал следователь прокуратуры. Ответы были отрывочны, бессвязны.
– …Валя позвонила… чтобы я срочно приехала. Срочно… Не успела…
– Чем она мотивировала свою просьбу?
– Я спросила… Она не сказала… Не телефонный разговор. Так объяснила…
– Она была взволнована?
– Очень. Я даже испугалась. Сразу же оделась, взяла такси и сюда…
– Поднимались в лифте?
– По лестнице. Лифт был занят. Я спешила…
– Дежурная была в вестибюле?
– Точно не помню… Кажется, была…
– Поднимаясь по лестнице, вы кого-нибудь встретили?
– Нет.
– Что дальше?
– Дверь была не заперта… Я пошла и… – Алифанова закрыла лицо руками и беззвучно заплакала.
– Успокойтесь, успокойтесь… Выпейте… – Дубравин протянул ей стакан воды.
Алифанова, дрожа всем телом, глотнула несколько раз, облив кофточку, вернула стакан майору, вытерла слезы.
– Звонить вы бросились тотчас?
– Д-да… Я-а пощупала пульс…
– Ирина Викторовна, успокойтесь… Позвонив, вы сразу возвратились. Так?
– Сразу. Я бежала по лестнице… Дошла до двери – и больше ничего не помню… Будто меня кто-то по голове…
"Шишка у нее есть на темени. Довольно приличная, – подумал Дубравин. – Ударилась при падении, когда потеряла сознание? Может, да, а может, и… Поди знай… Еще раз проконсультируюсь с доктором… Возможно, от удара с целью оглушить…"
– Лейтенанта вы встретили, когда бежали звонить?
– К-когда б-бежала… – Алифанова снова начала от волнения слегка заикаться.
– Спасибо, Ирина Викторовна, – неожиданно вмешался Драч, который все это время сидел в углу дежурки, хмуро уставившись в пол. – На сегодня хватит, – это больше для следователя и Дубравина. – Внизу моя машина. Вас, Ирина Викторовна, туда проводят и отвезут, куда вы скажете…
Дежурная по дому выглядела не лучше Алифановой. Ее морщинистое лицо подергивалось, в глазах блестели слезы, которые она смахивала уголком платка, приподнимая очки.
– …Значит, вы присутствовали, когда звонила Новосад? – следователь старался смягчить голос, чтобы немного поуспокоить старушку.
– А как же, а как же… Я завсегда… на вахте. И разговор весь слышала.
– Когда Новосад разговаривала, кто-нибудь поблизости был?
– Никого, никого не было… Я одна.
– И после вы никуда не отлучались?
– Что вы! У нас начальство строгое. Проверяет. А как иначе? Бывает, наозоруют парни – здесь почти одни девушки живут, вот они тут и отираются, кому ответ держать? Знамо, кому – дежурным.
– А когда звонила Алифанова, где вы были?
– Эта рыженькая? Да вон там, возле окна на стуле сидела.
– Вы не можете вспомнить, кто за это время – между двумя звонками – заходил в дом?
– А чего ж, могу… – старушка покосилась на безмолвного Драча и снова перевела взгляд на следователя. – Кто… Значится, так: Оля с пятого этажа, Тамара и Вика с седьмого, еще три девушки, незнакомые мне… – дежурная, подняв глаза на потолок, считала, загибая пальцы: – Марина с дитем, эта на втором этаже. Крошкина…
– Извините… – следователь быстро записывал фамилии и имена. – Вы, что же, всех жильцов в лицо знаете?
– Многих, многих… За полгода примелькались…
– Понятно. Продолжайте, пожалуйста.
Старушка назвала еще с десяток имен девушек, а также лейтенанта Бойченко.
– Это все?
– Ой, нет! – всплеснула она руками. – Вот память стала дырявая. Мебель новую привозили Маркиным – это у нас молодожены, со второго этажа. Значится, Наташа и муж ее – имени не знаю – и грузчики, все ребята молодые, веселые. Шутили…
– Сколько их было?
– Вот уж чего не знаю, того не знаю. Не считала.
– Хотя бы приблизительно…
– Как будто… человек пять… Нет, точно не помню.
– Ладно… И еще: кто за то время покинул дом?
– Тут и считать нечего. Тоня с пятого. Крикунова с шестого… И еще какая-то незнакомая девушка.
– Всего трое?
– Точно, трое.
– А мужчина не выходил?
– Не-ет… Не было мужчин…
Старушка вышла. Следователь тоже не стал задерживаться: забот на этот вечер у него было вдоволь.
– Тэ-эк… Вот как… нас… – подполковник поднялся, подошел к окну. – Белейко работает с жильцами? – спросил у Дубравина.
– Да.
– Подключайтесь к нему. Я дам еще двух человек из отдела. Их уже вызвали. Должны быть с минуты на минуту. Нужна оперативность. После – в управление. Я буду там.
– Слушаюсь, товарищ подполковник.
– И вот что, Евгений Тарасович, – Дубравин даже вздрогнул от подобного обращения: Драч еще никого в отделе не называл по имени-отчеству. – Вы бросьте эти интеллигентские штучки с переживаниями. В том, что случилось, прежде всего моя вина как руководителя. Что-то недоучел, чего-то не предусмотрел. А потом уже ваша недоработка. Прокол, прямо скажем. Можно, конечно, найти оправдательные мотивы. Но от этого никому легче не будет. В том числе и нам. Погиб человек – и этим все сказано. Поэтому не будем хлюпать носом, как кисейные барышни. Трудиться и трудиться. Искать. Всего лишь. Убийца от нас не уйдет…
У начальника ОУР собрались около двенадцати ночи. Голодных и уставших оперативников ждал сюрприз: Драч приготовил чай и запасся бутербродами. Дубравин с Белейко только переглянулись: подполковник за этот день успел удивить их дважды.
– Садитесь… Быстренько… – показал Драч на чайник. – О деле потом. Кстати, – посмотрел на Дубравина, – как ваши дети?
Майор опешил от неожиданности: оказывается, Драчу и это известно!
– Звонил соседке, она присмотрит…
– Хорошо. Десять минут, думаю, вам хватит… – взглянул на часы и вышел из кабинета… Первым докладывал Белейко:
– Жильцов опросили всех. Во время совершения преступления их в доме было немного – все работают в основном до пяти вечера. Из непрописанных обнаружено только четверо: родственники, притом преклонного возраста. Через окна убийца уйти не мог – проверено. В квартирах, расположенных рядом с квартирой Новосад, в это время жильцов не было.
– Тэ-эк… – Драч обратился к Дубравину: – Что у вас?
– Я разыскал всех, кто помогал Маркиным перевозить мебель. Пятеро молодых ребят, сослуживцы Маркина. Никто из них не поднимался на четвертый этаж, никто не был знаком с Новосад. По работе характеризуются положительно, в нашей картотеке не числятся.
– Что по ЭКО?
– Ничего нового?
– Судмедэксперт?
– Задушена, как и предполагалось после внешнего осмотра. И мужчиной – захватом сзади, с очень большой силой. В заключении указано, что даже повреждены шейные хрящи.