"Постой, чудак! Кого это ты собрался спасать? Ведь вся операция как раз и строилась на похи щении Береславы! Разве ты забыл? Твоя и Пересвета задача просто проследить за похитителя ми и установить то место, в которое отвезут вашу напарницу…"

Но тут откуда-то вывернулось моё второе "Я". И оно возразило:

" Да ну тебя к лешему! Какая к чёрту операция, когда твоя девушка в опасности? Речь идёт не только о её здоровье, а о самой ЖИЗНИ! Давай, действуй, как наметил!"

И я последовал его совету!

Выскочив из подъезда как угорелый из бани, я своим всклоченным видом до смерти перепугал

старушек на лавочках. Они шарахнулись от меня, словно от коменданта дома, пришедшего ставить счётчики на газ и воду. Но я ничего не видел и не соображал. Меня гнала вперёд тре вога за Береславу. Поэтому я едва не впечатался всем своим корпусом в знакомый "бумер" с

Пересветом за рулём, который затормозил перед подьездом за мгнговение до моего появления на улице.

— Садись скорее! — Пересвет распахнул передо мной дверцу и я запрыгнул на сиденье как

ковбой на мустанга.

— Они похители её! — выкрикнул я ещё не успев отдышаться.

— Знаю! Кактус виден издалека! - Пересвет газанул, задымив покрышками, — Всё из-за тебя! Ты, практически, сорвал нам всю операцию! Ты прошляпил Береславу!

— Прекрати! — взвизгнул я, — Да, я виноват, но хватит об этом! Давай спасать Береславу! Ты знаешь, куда нам ехать? Мы найдём её? Отобьём? Отвечай, не томи!

Но Пересвет молчал. Машина проскочила арку и выехав на проспект Андропова, вкли нилась в сплошной поток машин. Мы помчались в сторону центра. Пересвет слегка расслабил ся. Одной рукой порывшись в бардачке, он извлёк какой-то угловато-овальный прибор с выд вижной метёлочкой антены. Это был серийный ручной пеленгатор-индивидуал. Другими словами, прибор был настроен только на психо-физическую метрию того или иного лица,

в данном случае — на энергетику нашей напарницы.

Пересвет посмотрел в засветившийся жёлтый экранчик и буднично произнёс:

— Не раскисай! Береслава совсем рядом! — и вдруг резко свернул в подвернувшийся проулок.

И снова мы помчались через тенистые московские дворики, тупички, улочки и скверики.

В голове моей продолжал плыть туман, сознание застилала боль от явной утраты любимого человека и я ничего не мог с собой поделать, чтобы взять себя в руки и придти в норму. Хотя краем сознания и осозновал, что веду себя не по-свойски, одиозно и непривычно.

И от этого мне становилось страшно за самого себя.

— Здесь! — сказал вдруг Пересвет, с сомнением покосившись в мою сторону и резко затормозил.

Мы остановились в проходном дворе возле намыливших глаз мусорных баков, над которыми с гудением роились тучи жирных зелёных мух. Я снова словно обезумел: выскочил из машины, метнулся в одну сторону, другую и нечаянно сбил с ног ковырявшегося в баках оборванного бомжа. Неопределённого возраста бородатый мужик со следами мордобоя на синюшном лице проворно вскочил с асфальта и принялся собирать в авоську рассыпавшиеся жестяные банки из-под пива и стеклянные бутылки, осыпая меня при этом непотребными словами и трёхэтажным матом. Я не обращал на него внимания, хотел бежать дальше сам не зная куда, как вдруг увидел, что его заскорузлые грязные пальцы с жёлтыми обгрызенными ногтями сжимают…сумочку Береславы.

Всё во мне вскипело, как в жерле вулкана. Не отдавая себе отчёта, я съездил бомжу по скулятнику, одновременно вырывая сумочку из рук. Пока бедолага вопя катился по земле вдоль баков, я быстро юркнул в машину и протянул находку Пересвету. Тот вытряхнул содержимое

сумочки себе на колени и принялся перебирать.

— Всё на месте и это плохо! — констатировал он результат досмотра.

— Объясни! — потребовал я, одним глазом наблюдая за бомжом, который пытался безрезультатно подняться. В душе моей на мгновение проскользнуло чувстово сожаления и вины перд ним.

— Плохо то, что и сама сумочка и каждый предмет в ней снабжены миниатюрными маячками.

Теперь ничего такого у Береславы нет. Она пустая! Похитители не дураки! Они просекли фишку и избавились от опасных предметов!

— Ничего страшного. Её одежда тоже напичкана маячками! — подсказал я, — Не станут же они раздевать девушку до нога?

— Не учи отца делать детей! — проворчал Пересвет и стал накручивать вернер настройки прибора! — Бывает, что не только раздевают, но ещё и шуруют во всех потаённых интимных местах, а то и просто кожу живьём сдирают! Ага! Есть! Вот она! Юго-Восточный округ столицы…

На жёлтом фоне дисплея расцвела бледно-розовая звёздочка.

Я обрадованно толкнул Пересвета в плечо.

— Чего ждём? Гони!

И мы помчались на другой конец Москвы, оставляя позади вопящего дурным голосом бомжа и сбегающихся к нему со всех сторон сердобольных граждан.

Мы припарковались возле станции метро "Волжска". Бледно-розовая звёздочка на дисплее пеленгатора превратилась в стрелку-указатель.

— Ничего не понимаю! — воскликнул Персвет, еле сдерживая ярость.

Из всех стоящих полукругом перед входом на станцию кисков и минимаркетов, она упорно показывала на палатку с вывеской "Шурма. Горячий лаваш", возле окошка которой толпилась небольшая очередь. Но Береславы в ней не было видно…

Я выхватил прибор из рук Пресвета и выскочил из машины. Оглядевшись, быстрым шагом прошёл за палатку, где возле заднего входа продавец навалили кучу мусора из помятой картонной тары и прочих отходов. На самом верху свалки лежал черный раздувшийся мешок из политилена. Он был завязан пояском от халатика Береславы… Стрелка, как пиявка тянулась только к нему и больше никуда.

Я взял мешок и под удивлённые взгляды проголодавшихся покупателей вернулся в машину. Пересвет сосредоточенно развязал узелок и заглянул в пакет. Сердце у меня в который раз за сегодня оборвалось: в пакете лежала верхняя женская одежда и нижнее бельё! Всё это до недавнего времени было надето на Береславе.

Пересвет словно с цепи сорвался!

— Они раздели бедняжку! Это ты во всём виноват! — взревел он яростно и сжал пудовые кулаки, — Как теперь её искать? Скажи?

Я отшатнулся от него и прижался к дверце. Таким своего командира я ещё не видел. Даже и в мыслях не допускал, что такой ровный, рассудительный человек как он, может превра

титься в безудержного маньяка.

— Держи себя в руках, Пересвет! — проблеял я заикаясь, — Ещё не всё потеряно! Береслава фонит как " зелёная". По этому следу мы её и найдём!

Но Пересвет ни о чём и слышать не хотел! Он продолжал орать на меня словно помешанный:

— …Найдёт он, видите ли! Идиот! Ты сорвал нам такую замечательную операцию! Мы так долго и тщательно готовили её с Береславаой и что теперь? Навязался на нашу шею! Ты погубил такую чудесную девушку, мою напарницу! Будь ты проклят! Получай!

С последним выкриком он вдруг размахнулся и нанёс мне классический хук слева.

Я хоть и был готов ко всему, но только не к этому. Удар я пропустил. Уже проваливаясь в темноту от парализующей боли, я затухающим взором вдруг увидел как красное от гнева лицо Пересвета дрогнуло, поплыло, человеческие черты смазались, протаяли и через них на меня гля

нула ужасная морда оборотня с торчащими вверх и вниз из вытянувшейся челюсти кривыми жёлтыми клыками. С них с шипением капала всёразъедающая пена…

Перед тем, как впиться разинутой красной пастью мне в горло, Пересвет-монстр ещё раз хорошенько приложил меня кулаком в челюсть слева, как я недавно съездил бомжу на помойке, и окончательно выбил из меня остатки сознания…

Глава 14. По следам Похитителей.

Возвращение из темноты было недолгим.

Яркий свет, проникнув сквозь закрытые веки, пронзил мой мозг насквозь и взорвался там праздничным салютом, который и выдернул меня из беспамятства. Я пришёл в себя и с трудом раскрыл глаза. Передо мной маячило добродушное лицо Пересвета. Я инстинктивно дёрнулся, но он придержал меня за плечо.