— Нет, я с тобой останусь, — выдавил сквозь зубы Митя.

— Ерунду ты, Костя, говоришь, — возразил Валера, искоса взглянув на жену. — Куда это ты, интересно, поедешь… Что, будешь таскаться со своей винтовкой по всей Москве? Главное — сейчас срок регистрации не продлевать. Тогда вы для всех как бы уехали. А вот тебе, — повернулся он всем корпусом к жене, — уезжать надо. На время, пока ребята дело не сделают.

Она пожала плечами, усмехнулась невесело:

— Можно подумать, я кому-то мешаю. Между прочим, пока что я тут хозяйка, ясно тебе? И нечего на меня давить, а то завтра же пойду в милицию и всё расскажу, что вы тут затеяли, понятно?

Голос Тани задрожал, она вдруг расплакалась, обиженно оттолкнула мужа, когда он попытался обнять ее за плечи.

Валера виновато посмотрел на Костю:

— Ты не думай, никуда она не пойдёт.

— Не пойду, да? — Таня вскочила на ноги. — Да я прямо сейчас туда позвоню! Для вашей же пользы! Пока вы никого не убили… Хоть сами живы останетесь…

— Звони. — Муж снял с холодильника стоявший там телефонный аппарат и поставил перед ней на стол. — Прямо сейчас… — И придержал рукой Костю, попытавшегося было подняться с места. — Пусть… Ну!

— И позвоню… — всхлипывая и шмыгая носом, Таня принялась набирать номер. — Думаешь, не смогу?.. Алло, это милиция? Соедините с сорок четвёртым отделением… — И вдруг, встретившись взглядом с расширившимися, полными слез глазами Лены, швырнула трубку и опрометью выскочила из кухни, сдерживая рыдания. Лена кинулась за ней.

Ребята сидели вокруг стола как закаменевшие.

— Я пойду один, — после паузы сказал Костя брату и прислушался к голосам, доносящимся из-за стены. — Мне нужен твой пистолет.

— А если не получится? И тебя убьют? — спросил брат. — И для чего тогда винтовка?

— Если меня убьют, воспользуешься ею ты. Этот гад должен знать — за что. Имеет он такое право? Хоть перед смертью?.. Ты когда-нибудь стрелял из винтовки?

— Я стрелял… — напомнил Валера. — В огневом городке, вместе с тобой, забыл?

— Он, — указал Костя на брата. — Он пойдет после меня. Пока его не заметут или не шлёпнут. И только потом ты, если не передумаешь. Пока их всех, пятерых… — Костя замолчал, словно захлебнувшись переполнявшей его ненавистью.

…Утром они вышли из дома втроём — Костя, Митя и Лена. На полпути Костя вдруг остановился и внимательно оглядел брата.

— Не надо бы, чтобы нас вместе видели, — сказал он. — Зря только обращаем на себя внимание сходством… А особенно тем, что даже одеты одинаково, как в детдоме. Ты знаешь что? Ты давай иди вперед, а дальше действуй, как договаривались…

Митя кивнул и пошел вперед. Костя критически посмотрел ему вслед.

— Зря я это затеял… — сказал он вполголоса. — Надо было его дома оставить. Но если меня убьют, выйдешь за него, ясно?

Лена дрожала от озноба. Все эти дни она никак не могла унять внутреннюю дрожь. Он посмотрел на ее бледное, с синевой лицо.

— И тебя тоже зря взял, — вздохнул он и обнял её за плечи.

— А вдруг ты ошибешься, — сказала она. — Ты же его видел в бинокль, в форме.

— Ну ладно, — Костя решительно привлек жену к себе. — Что мы действительно все об одном да об одном… Скорее бы. А то затянулось… Да и тебе в больницу пора.

— Мне уже лучше… — Она положила голову на его плечо. — Правда, я не вру. Уколы хорошие, спасибо Тане… Выделения почти прекратились. И болит только вечером или когда сумку подниму… — и вдруг оборвала сама себя. — Я хочу быть с тобой при этом, понимаешь?

…Капитан Кравцов жил неподалеку от метро «Выхино». Они рассчитали время, когда он должен был вернуться домой с дежурства, и Костя решил дождаться его у подъезда.

— Ты только близко не подходи, — сказал Костя жене. — От тебя всего и нужно-то, чтобы ты его узнала. Чтоб без ошибки. И всё. Дашь сигнал, если это он.

Они уже знали, что Геннадий Кравцов должен приехать на своей «Ниве» к самому дому. Там, возле подъезда, Костя и собирался к нему подойти, а после выстрела скрыться ближайшим проходным двором на соседней улице.

Мите тем временем отведено было находиться в пивном баре в трех кварталах от места события. И постараться как следует запомниться посетителям на тот случай, если кто-то покажет на его брата как на стрелявшего в Кравцова.

Свидетелей тому, что покушавшийся в это время находился у всех на виду совсем в другом месте, окажется куда больше… И доводы их будут весьма убедительными.

Таков был их план.

Кравцов подъехал к своему дому почти минута в минуту, как они и рассчитывали. Как если бы заранее условились с ним о встрече. Костя на мгновение встретился глазами с Леной и отвел взгляд, покачав головой. Нет, по-другому уже ничего не будет.

Не спуская взгляда с машины Кравцова, он постарался периферическим зрением осмотреть двор. Рядом оживленная автотрасса. Какие-то бабки что-то оживленно обсуждают, сидя на скамейках на детской площадке. До них метров пятьдесят. Рядом играют, носятся их внуки… Пистолет Макарова, если стрелять из рукава, особого шума не произведет. Будет похоже на выхлоп автомобильного двигателя, к которым здесь наверняка привыкли.

Кравцов выбрался из машины, по-хозяйски обошел ее, осмотрел и пнул ногой колесо. Костя сразу узнал его, хотя видел всего лишь раз, — узнал по несколько сутуловатой и упругой осанке тренированного боксера. И пожалел, что не оставил Лену дома…

Он вопросительно взглянул на нее, стоявшую возле торгового киоска, делавшую вид, будто изучает выставленный товар. Теперь, по плану, она должна была снять варежку и полезть в карман за кошельком, если это тот самый Кравцов… Однако Костя теперь в ее сигнале не нуждался, он двинулся с места, на ходу закуривая сигарету, стараясь в сторону Кравцова не смотреть. Теперь, по плану, должна была быстро уходить отсюда Лена, но краем глаз Костя заметил, что она как-то странно замерла на месте. Варежку сняла, но за кошельком не полезла… И вдруг отчаянно замахала ему рукой.

Только тогда Костя посмотрел на Кравцова и увидел, как тот присел, разведя руки в стороны, а к нему со стороны детской площадки бежит мальчик лет пяти… Следом за мальчиком, переваливаясь и держась рукой за поясницу, шла старуха.

— Бабушка, папа приехал! — крикнул, обернувшись к ней, малыш, отчего споткнулся, но его тут же подхватили и подняли высоко вверх отцовские руки.

Зря я ее взял с собой, подумал Костя, глядя на застывшую на месте Лену. В следующий раз останется дома. Теперь снова начнутся сомнения и угрызения… Костя с ненавистью смотрел на Кравцова, который шел с сыном за руку, поддерживая другой рукой старуху, судя по всему мать.

А у Лены детей уже не будет. Это сказала знакомая Валеры из женской консультации. И сын никогда не встретит его, Костю, после работы вот так же, радостным криком.

…Всю ночь он проворочался, будучи не в силах заснуть. И Лена, он чувствовал, тоже не спала. Похоже, беззвучно плакала, повернувшись к нему спиной. Он обнял ее, провел пальцами по ее лицу. Так и есть. Плачет, стараясь, чтобы он не услышал.

— В следующий раз я пойду с одним Митей, — шепнул он ей на ухо.

Она замерла, напряглась.

— Может, все-таки не надо, — сказала она. — Ты же видел, у него сын, мать… Неужели ты сможешь убить его у них на глазах? Он ведь меня не убил, я ведь живая…

— Он убил наших детей, — прошептал он свистящим шепотом. — Двоих… Забыла уже?

Она это помнила, Костя не раз говорил, что у них будет двое детей, не меньше. Мальчик и девочка.

— Господи, ну как ты не поймешь… — вздохнула она. — Раньше я боялась только за тебя, а теперь думаю и о том мальчике, его сыне… Понимаешь? Наши ещё дети не родились, а он уже живет.

— И мразь живет, — сказал Костя, прижимаясь к жене.

— Костенька, родненький, я очень благодарна тебе за то, что не бросил меня, не отвернулся… Но если ты это сделаешь на глазах мальчика, я ведь возненавижу тебя! Мне Таня уже предлагала выбросить ваше оружие, когда вы куда-нибудь отойдёте… Ведь со мной уже всё в порядке, я начинаю бояться за тебя, за того мальчика, а ещё недавно мне было все равно, понимаешь?