— Нет, вы представляете, — вмешался в рассказ Платон, — импотенты, получившие абсолютную власть — что может быть кошмарней?

— Да, но каким образом они воздействуют на нас? — спросила Маша, невольно улыбнувшись эскападе ворона.

— Их звездолёты оснащены генератором импульсов, близких по величине к мини-импульсам, подаваемым мозгом мышцам, поэтому мозг функционирует, а мышцы, получая хаотичные команды, просто перестают на них реагировать и подчиняться владельцу. На таком же принципе построен и другой генератор частот, действующий теперь и на электроприборы.

— А откуда стало известно, как нужно защищаться от подобного воздействия?

— Видите ли, есть люди, от природы одарённые несколько больше, чем остальные, способные получать информацию даже из самого вакуума. Они предупредили нас, правда, времени оставалось мало, поэтому мы успели соорудить всего лишь несколько таких куполов, экранирующих излучения их генератора. Есть и экранирующий гель, его ты видишь на мне и Платоне.

— Я тоже хочу быть свободной, дайте мне тоже!

— Жаль, я думал, что смогу ещё не раз воспользоваться моментом, чтобы просто поносить Вас на руках, ну, и всё такое… — притворно сокрушаясь, подал ей гель Николай.

— Николай, прибереги своё желание воспроизводства себе подобных для показательного урока этим выскочкам инопланетянам, — не остался в стороне Платон, на что Николай только пожал плечами, лукаво улыбаясь.

— Я слышала, что у вас тоже в разгаре были какие-то эксперименты в этой области, да, Платон? — съязвила Маша, задетая за живое.

— Что? Что? Ах, ты болтун, Николай! Ну, разве можно сравнивать мои невинные попытки, замечу причём, совершенно естественным путём, получить полноценное потомство с чудовищным захватом импотентов, не придумавших ничего лучше, как решать свои проблемы за счёт других. Да я…

— Ну-ну, успокойся. Никто тебя не осуждает. Некоторые, Одинокие например, видишь даже на что готовы ради твоих "невинных попыток", — попытался успокоить ворона Николай и, поддразнивающе глянув на Марию, сказал:

— Кстати, девушка, Вам не кажется, что мы уже достаточно сблизились, чтобы перейти хотя бы на "ты"? — и видя её недоумённое пожимание плечами, договорил:

— Предлагаю начать немедленно сближение, если Вы считаете его ещё недостаточным.

— Нет, нет, в этом нет сейчас необходимости, — сказал Маша, — я согласна, только начните Вы.

— Помочь? — предложил Николай, наблюдая, как она втирает гель в руки, — Пройдём в дом, придётся совсем раздеться, чтобы ни один миллиметр тела не остался без защитного геля, — продолжил он, — давай натру спинку.

Платон только выразительно закатил глаза и заломил крылья от этого замечания, но сказать ничего не посмел, опасаясь дальнейшего развития неприятной для него темы.

Покрыв тело гелем, и получив свободу, таким образом, от навязанного пришельцами паралича, Маша воспряла духом. "Всё не так уж плохо, — решила она и посмотрела на мужчину, сидевшего рядом, и призналась сама себе, — можно сказать, совсем даже не плохо". Почему-то находиться рядом с ним было волнительно приятно, да и благодарность за предоставленную свободу требовала выражения:

— Николай, спасибо тебе за то, что не оставил меня лежать в автолёте беспомощной чуркой и вообще, хорошо, что ты есть.

Николай, саркастически приподняв бровь, ответил:

— Не за что, дорогая. Я надеюсь и в дальнейшем быть тебе исключительно полезным. Но вернёмся к нашей невесёлой ситуации быть осаждёнными в собственном доме. План действий такой: ты остаёшься присматривать за животными, пока мы с Платоном наладим контакт с другими куполами защиты. Вся электроника не работает, просто вышла из строя. Удивительно, что ты на своём автолёте смогла добраться до нас, похоже, тебя двигало больше желание сюда попасть, чем сам автолёт. Сейчас мы немного поработаем над экранированием автолёта и полетим на нём, ты не против?

— Да, конечно. Делай всё, что считаешь нужным. Единственное, что меня беспокоит, а вдруг пришельцы наведаются сюда, я просто боюсь, что не справлюсь с ситуацией.

— Твоя задача — сохранить в первую очередь себя, поэтому соглашайся на всё, это не тот момент, чтобы показывать свой характер, Мария. В любом случае ты всегда можешь рассчитывать на то, что я тебя не оставлю, это не в моих интересах, если ты понимаешь, о чём я.

— Хорошо, я буду ждать тебя. Обещаю, что удивлю инопланетян своей любезностью.

— Ну — ну, не переусердствуй, а то будешь первой кандидатурой на эксперимент. Лучше всего работай "под дурочку", тогда, пожалуй, и выживешь. Ещё раз прошу, будь осторожна! — Николай даже голос повысил, казалось, он заклинает её. Он подошёл к ней вплотную и просто обнял её.

— Да всё я поняла, не повторяйся. Вперёд, автолёт в твоём распоряжении.

Помахав им на прощание ручкой, Маша занялась осмотром животных, оказывая по мере необходимости медицинскую помощь. Незаметно прошло три часа. Проголодавшись, она отправилась на кухню в поисках съестного. Синтезатор, к счастью, работал, поэтому Маша сначала синтезировала пищу для себя, быстренько перекусила, потом занялась синтезом корма для животных и его раздачей. И то чудо, что хищники ещё не начали охоту на потенциальную пищу. За этими хлопотами прошло ещё два часа. Не оставлявшее её чувство тревоги стало нарастать, превратившись, в конце концов, в предчувствие беды. Дело в том, что на автолёте за это время можно было бы сделать целый оборот вокруг Земли. Ожидание томило её. День так и не наступил, темнота наводила тоску. Деревья вокруг, казалось, застыли в безмолвном отчаянии. Маша недоумевала, неужели инопланетяне не понимают, что, погубив растительность и животный мир, получат бесплодную пустыню, на которой и не захочется потом остаться. Маша не заметила, как уснула.

Проснулась она с тем же ощущением беды, что и накануне. Предрассветный туман скрывал окрестности. Это радовало, что дню позволили начаться и в то же время пугало, — значит, появилась какая-то определённость. Оставалось надеяться, что эта определённость не несёт в себе безысходности для мира Земли. Николая всё не было и это было главным. Маша даже всплакнула, ощущая себя настолько одинокой и всеми забытой, что даже заболело сердечко. Немного успокоившись, рассудив, что отчаянию можно предаваться и позже, покормив животных, Маша принялась за кормёжку, немного отвлеклась, радуясь, что хоть эти живые души, глядевшие ей в глаза преданно и любяще, нуждаются в ней и находятся рядом. Потом ей пришла в голову мысль, что стоит попробовать воздействие на живое за куполом, вдруг оно уже прекратилось. Взяв уже знакомого лисёнка, она выпустила его за периметр. Ничего не произошло, лисёнок спокойно обнюхивался и потрусил к ближайшей сосне. Догнав его, решила пока не рисковать и не выпускать животных. Здесь, в куполе они были в безопасности. Вот если только ей придётся уйти, тогда придётся выпустить, предоставить их судьбе. При мысли об этом у неё опять навернулись слёзы на глаза. То, что Николай до сих пор не вернулся, могло означать всё, что угодно, вплоть до самого страшного. Маша поняла, что ей самой придётся как-то выходить отсюда к людям ли, к инопланетянам ли, лишь бы не оставаться больше в безызвестности. Её деятельная натура требовала действий, тем более, когда она представляла себе, что Николай нуждается в помощи, лёжа где-нибудь беспомощным бревном.

Закончился и этот день, не принеся облегчения, наоборот, тень обречённости будто покрыла всё вокруг, лишая красок и запахов. Впервые в жизни Маша не смогла поужинать, аппетит начисто отсутствовал. Посидев в задумчивости над тарелкой с любимыми варениками с вишней, она отправила её в утилизатор, и пошла спать. Сон не принёс отдыха, потому что спала она не спокойно, и во сне переживая пропажу Николая.

III

Утром, покормив и отпустив животных, с грустью наблюдая, как они неохотно расходятся, Маша собрала свой рюкзачок с запасами и, последний раз проверив работу коммуникатора, найдя его всё таким же бездействующим, тяжело вздохнув, вышла из дома. Средств передвижения, кроме своих ног, не имелось. До Дома было двадцать семь километров тайги. Маша похлопала по карманам, — гель экранирования был здесь, ещё необходимо было найти какое-то средство защиты, об оружии в двадцать втором веке и думать забыли. Пришлось вернуться в домик и поискать газомёт, выпускающий клубы вонючего синего дыма, одновременно скрывавшего и отпугивающего. Единственный недостаток этого прибора заключается в том, что человеку тоже приходится терпеть этот неприятный запах, достоинством же является то, что ни одно уважающее себя животное ещё не связывалось с жертвой, пахнущей столь отвратительно. Газомёт нашёлся в самом неподходящем для этого месте — в спальне, где Маша ещё не была. Прилаживая его к поясу, она огляделась и заметила рисунок в рамке на стене в изголовье кровати. Подойдя ближе, она с изумлением поняла, что видит себя в этом карандашном наброске. Верно переданная гримаска вызывающей полуулыбки делала живой женщину, поразительно похожую на Машу. Только волосы Маша не носила так никогда, — длинные роскошные локоны были перевиты жемчугом. А Маша предпочитала короткую стрижку с перламутровыми прядками. Она ошиблась, на портрете была другая женщина, только очень похожая на неё. С тяжёлым чувством ушедшей вместе с Николаем тайны Маша отправилась в путь, приперев дверь веткой, чтобы не открыло ветром.