— Много ты видела мужчин, Августа, которые бы к пятидесяти сохранили такое качество? — прищелкнула языком тетя Вера. — Да что бы на Анькином месте, проворонить такого мужика!

Обе снова вопросительно уставились на Кирилла.

Кирилл понял, что убедить их не удалось, но доказывать ничего не стал. Сердито хлопнув дверью и услышав, как прыснули ему вслед, он вышел, пожалев, что вообще остался с ними наедине.

Стол накрыли во дворе, выложив салаты и угощения, установили на окне музыкальный центр. Когда упаренные женщины вышли из бани, Александр и Матвей уже нажарили шашлыков и потушили на углях рыбу. Вечером собрались гости: родители Сережи и Леши, соседка Инесса и коллеги матери по работе. Одурев от счастья, Туз радовался гостям и угощению со стола, перепадавшего ему в изобилии. Позже всех пришел Яков Самсонович, отец Ирины.

Никто, кроме Александра, который сразу же протянул ему руку и посадил рядом с собой, накладывая угощения, последнему гостю не обрадовался. Его старались его не замечать, но он не огорчался, сел в сторонке и молча улыбался, наблюдая за вечеринкой. Александр подсел к нему, не участвуя в разговорах, лишь подходил к столу, чтобы наполнить рюмку Якова Самсоновича и подложить ему очередную порцию горяченького мясца. Тост за тостом — гости захмелели. Тетя Вера, наконец, с красным носом и щеками, набралась смелости и подсела к Матвею, откровенно заигрывая. Но он краснел и отодвигался, украдкой посматривая в сторону матери. Кирилл уловил его взгляд, и взгляд ему не понравился. Мать о чем-то оживленно беседовала с тетей Августой и коллегой по работе, не отвечая взаимностью. Но Кириллу легче не стало, он вдруг испытал ревность.

Ох, уж эти игры взрослых! А вдруг обе женщины были правы?

Наконец, гости начали расходиться. Засобирался и Яков Самсонович, прощаясь с Александром. Увлеченная Матвеем, тетя Вера только сейчас обратила на Якова Самсоновича внимание и сообразила, что перед нею отец бывшей невесты племянника.

— А он что тут делает?! — удивилась она. — Кто ему разрешил здесь находиться?

— Да он тут частенько бывает, — пояснил ей ситуацию Кирилл, усмехнувшись. — Проверяет, не нашелся ли клад, зарытый их бабуськой.

— Это мой друг, — заявил Александр, вызывающе. — Ему не нужно разрешения. Тетка Верка, а ты почему на людей нападаешь? — прищурился он. — Разбирайся с Матвеем. Матвей Васильевич, увели бы вы ее куда-нибудь, а то женщина горит желанием обнять мужчину своей мечты.

Александр был пьян. Кирилл сразу почувствовал, что он вернулся в то состояние, которое у него было в то время, когда они ругались. Александр набычился, выпятив нижнюю губу, руки у него сжались в кулаки, а глаза налились кровью.

— Вы тут тоже… я заметил, не такой желанный гость, — ядовито заметил Яков Самсонович, подливая масла в огонь.

— Это я-то случайный?! — возмутилась тетя Вера, задохнувшись. — Это я-то! Да как ты смеешь… Вор, рецидивист! Мало вам Анькиной квартиры, вы и на дом нацелились? Обхаживаешь ребенка? Что вам еще надо с твоей потаскушкой?! Я бы постеснялась на улицу выходить, если бы у меня была такая дочь!

— Зачем мне отбирать? Мы вроде как не чужие… — Яков Самсонович не ожидал такого отпора. — Саша почти зять мне. Милые бранятся, только тешатся, — миролюбиво произнес Яков он. — Да вы Сашу своего спросите, он подтвердит. Разве по-другому думаешь, Александр?

— По-другому? Нет, конечно же! Тетя Вера, не лезь не в свое дело, — опешил Александр от признания Якова Самсоновича, пытаясь переварить новость. — Вы приехали к матери, вот и занимайтесь своими делами.

— Вы слышали, что хозяин сказал? Я бы на вашем месте… — поучил Яков Самсонович тетю Веру. — Не забывайте, что за вами еще должок!

— Я бы на твоем месте, никогда здесь не появлялась. Не зли меня! — пригрозила тетя Вера. — А ты, Саша, сначала разберись с тем, что натворил. Шел бы ты… Стоп, какой должок? — спохватилась она. — Анька, у тебя долги, а ты дом строишь?

— Какой должок? — придвинулся Матвей Васильевич к Якову Самсоновичу, преграждая ему путь к отступлению. — Ты не надейся, мы Анну Владимировну в обиду не дадим. Говори!

Тетя Вера и тетя Августа тоже наступали на Якова Самсоновича, он попятился, упершись спиной в забор.

— А вы договор внимательно почитайте! Там все-о-о написано! — пропищал Яков Самсонович, глаза у него забегали по наступающим.

— Анька, неси договор! Мы его держим! — приказала тетя Вера.

— Отойдите от человека, — бросился на помощь Якову Самсоновичу Александр. — Что вы напали на человека? При чем тут он? Я вас приглашал? Вас приглашали? Уж если приехали, не надо нам портить отношения с людьми!

— Саня, разберемся без тебя! У тебя долги, а ты его защищаешь?! — Тетя Августа отталкивала Александра плечом, не давая ему дотянуться до тети Веры. — Единственный способ избавиться от кредитора, убрать его и весь его род с лица земли! — продекларировала она, недобро посматривая на Якова Самсоновича. — Сейчас мы как раз этим займемся! — грозно прорычала она, но не сдержалась и хихикнула.

— Вот! — мать протянула тете Августе договор купли-продажи.

— И где здесь про долги? — спросила тетя Августа Якова Самсоновича, просматривая договор.

— В пункте про условия владения домом… что собственность на дом может быть оспорена, если в доме найдется собственность старого владельца, которая не сразу будет возвращена наследникам.

Кирилл и ужаснулся, и обрадовался. На чердаке сарая накопилось много старых вещей, которые он собрал во время ремонта. Как в воду глядел!

— Я вам все верну, они там, — он махнул рукой в сторону сарая. — Я не думал, что они кому-то понадобятся… Там все такое старое… — взмахнув возбужденно руками, торопливо проговорил он, — станок ткацкий, прядильная чурка, чугунки и ухваты, половики есть, подсвечники и самовар… Еще череп, свечи, и всякие склянки с порошками и шкурками лягушачьими. Я хотел выкинуть… — про хрустальный шар, найденный в бане под кушеткой, Кирилл благоразумно решил умолчать, пока не исследовал его свойства.

— Что? — сурово переспросила мать.

— Склянки… череп… скелет…, — виновато повторил Кирилл. — Я думал, если что, то медику не помешает.

— Ну… это можете оставить себе, — пояснил Яков Самсонович. — Нас интересуют книги и кот. Ну и деньги, она копила… Знаем, что были, сама показывала, но не нашли.

— Что? — переспросила мать, на этот раз хватаясь за сердце.

— Может, убийцы унесли? — поинтересовался Матвей, стоя напротив Якова Самсоновича плечом к плечу с тетей Верой. Общий враг их сплотил. Тетя вера положила руку на плечо Матвея Васильевича, словно на опору столба.

— Да-да! — поддакнула она. — Кирилл, попридержи Туза, он сожрет нас всех! Не лезь в разборки взрослых, разберемся без тебя! — тетя Вера пальцем пригрозила Тузу, который сообразил, что среди своих появились чужие, только он пока не понял, кто есть кто.

— Никто украсть их не мог, на виду она их не держала! — взвизгнул Яков Самсонович.

Матвей повернулся к матери и успокоил ее:

— А из-за скелета не переживайте, мы их в горах нашли. Им лет много. Хотели в музей сдать, да нет у нас музеев, отдать на сторону жалко. Похоронить, кости голые, ни вреда, ни пользы. А куда нам скелеты эти? Умелец наш собрал их. Еще один в школе стоит, ребята на нем учатся. Авдотья лекарила, попросила, второй мы ей отдали. У них Ирка в морге ума набиралась, с детства там околачивается, любит она резать мертвечину. У Авдотьи училась прилежно. Они от вас чего-то другое хотят! Видал я того кота, Авдотья берегла его, других таких не сыскать. И деньги у нее были, и книги, только не показывала никому, прятала… Но если воры ее убили, — прищурился Матвей Васильевич, — то нашли бы! К чему людей беспокоить, которые знать ничего не знают? — он повернулся к тете Вере. — С этим разобраться надо раз и навсегда, а то не отстанут, я эту семейку знаю!

— Воры умеют находить то, что им нужно, — промычала тетя Вера.

— Да нет, Авдотья мастерица была прятать, — усмехнулся Яков Самсонович, уверенно глядя ей в глаза. — Уж мы-то знаем! Все места знаем, где прятала, но найти не можем. И документов нет, не все. Вы кота видели — здесь он! Значит, и все остальное здесь.