В пол-одиннадцатого вечера мистер Вудкок уехал, с тем, чтобы продолжить исследование с утра в понедельник. Перед отъездом он написал краткий отчет обо всех явлениях, прочел его вслух и дал подписать семнадцати присутствующим. В отчете, кстати, сказано, что дух, по его признанию, был человеком, который умер двадцать лет тому назад в восьмидесятилетнем возрасте.

Похоже, в обществе ученого черт чувствовал себя крайне неуютно, чем-то тот его то ли смущал, то ли раздражал. В доме же остались толпы соседей, которые все ждали обещанного духом "отлета". Люди не расходились до трех часов ночи.

Дух потребовал, чтобы пригласили двух священников - пресвитерианца Дюко и представителя англиканской церкви Нейлора, а также издателя местной газеты. По его словам, они думали, что Дэгги все эти странности фабрикуют сами, и он хотел разубедить их. Но скептики жили далеко, и взамен пригласили баптистского священника Белла, однако разговор не получился.

После отъезда Белла голос духа вдруг сделался нежным и приятным. Его спросили, почему он не заговорил так раньше. Дух пояснил: "Тогда бы заподозрили Дину". Новым чудесным голосом он спел несколько гимнов. Слушатели были растроганы до глубины души и даже дважды просили его не покидать их. Наконец в три часа ночи дух распрощался со всеми, за исключением Дины, объявив, что завтра в одиннадцать утра явится Дине, Мэри и Джонни в последний раз.

Утром в понедельник к Дэггам приехал Вудкок. Он занялся уточнением записанного в предыдущие дни, в чем ему помогало семейство фермера и соседи. Все они все еще были заняты этим делом, когда игравшие во дворе дети вдруг вбежали в дом. Все трое были в сильном возбуждении, их глаза блестели:

- О мама! - вскричала Мэри. - О мама! Какой красивый старик! Он взял меня и Джонни на руки, и о мама! - я играла на его арфе, а потом он улетел на небо, и все на нем стало красным!

Взрослые выбежали из дома, но ничего необычного не увидели. Обе девочки рассказали одно и то же; красивый старик в белом одеянии, с лентами и другими украшениями, с длинными седыми волосами и с. очень приветливым лицом взял Джонни на руки и сказал ему, что тот прехорошенький мальчик; Мэри же играла на арфе, тоже сидя у него на руках. Дина рассказала, что ясно видела, как старик взял детей на руки и разговаривал с Джонни. Дине же было сказано, что Вудкок ошибся, полагая, что он не ангел, но он докажет это. Затем старик поднялся в воздух и исчез. Когда он улетал, у его ног возник огонь, который окружал взлетевшего, пока тот не исчез с глаз.

С тех пор о том необычном духе никто ничего не слышал, а в доме Дэггов наконец-то стало спокойно.

Наконец, нельзя умолчать и еще об одном выдающемся случае голосового полтергейста прошлого века, сообщениями о котором целых три недели заполнялись страницы французских газет. Современные зарубежные парапсихологи, обращаясь к этому случаю, описывают его по относительно краткому упоминанию, сделанному К. Фламмарионом в книге "Беспокойные дома" (Лондон, 1924). А между тем он достаточно подробно описан в издававшемся известным французским оккультистом доктором Папюсом журнале "Initiation" ("Посвящение") за август 1896 года.

Согласно Палюсу, вспышка имела место в деревне Валенс-ан-Бри, департамент Сены и Марны, в доме некоего Лебега. Вместе с ним жили его больная, вот уже восемь месяцев не встававшая с постели жена, двое детей и две служанки. Всегда тихий дом вдруг стал местом невероятных событий.

Все началось с того, что, когда однажды служанка пошла в погреб, она там услышала голос, изрыгающий ругательства. Постепенно он стал раздаваться все громче и громче и спустя восемь дней слышался уже не только в погребе, но и у входной двери, на кухне и повсюду на первом этаже. Наконец он стал настолько громким, что на шум начали приходить соседи. Голос раздавался из разных мест и казался исходящим из-под земли. Угрозы и ругательства, вплоть до обещаний свести в могилу, адресовались главным образом больной жене Лебега.

Дальше - больше: позднее голос стал раздаваться не только из-под земли, но и из стен, столов, буквально отовсюду. Он то мычал, то ругался, то богохульствовал, насмехался, взывал о мщении, оглушал, грозил. Говорящего видно не было. Голос имел несколько тембров: то он звучал достаточно сильно, как у молодого человека, то превращался в глухой и ворчливый, как у больной женщины, то становился криклив, будто это сварливая прислуга, то груб, как голос извозчика. А между тем в доме жили люди благовоспитанные.

Одновременно с появлением голоса в доме сами собой с места на место стали перемещаться вещи, например, большие доски и бочки трижды "переходили" из одного конца погреба в другой. Через две недели после начала вспышки оконные стекла среди бела дня и на глазах оглушенных обитателей дома с треском вылетели одно за другим.

Лебег пробовал копать в погребе, но ни электрических проводов, ни акустических аппаратов там не нашел. Удалили из дома служанок, потом детей, но от этого ничего не изменилось. И лишь когда перенесли больную в соседний дом, поняли, что все странности связаны именно с ней: проявления сосредоточились вблизи нее, кровать сама собой поднялась в воздух вместе с больной и едва не опрокинулась. Пришлось несчастную женщину отправить домой.

По совету аббата Шнебеля больная ударила ножом по пустому пространству, что вызвало бешеный взрыв ругательств, после чего на десять часов все стихло. На другой день один молодой человек несколько раз выстрелил в погреб, когда там раздавался голос, и тотчас же послышались стоны, подобные вою раненого животного. Они раздавались не только в погребе, но и возле постели больной.

После этого в доме провели ночь Шнебель и сам Папюс, и на неделю все утихло, однако потом голос вновь заговорил. Его обладатель сообщил, что ему крайне не нравится вмешательство Папюса и Шнебеля, что он серьезно ранен и просит прощения, однако предпочитает умереть, нежели отступить. Как бы в подтверждение сказанного тут же был разбит графин и в комнату детей брошены три камня.

Аббат Шнебель подносил эти камни к компасу, и его стрелка отклонялась почти на сорок пять градусов! А принесенные из сада обыкновенные камни не оказывали на стрелку никакого действия. Те три камня расфлюидировали огнем и воском, они превратились в обыкновенные и больше не отклоняли стрелку.

Когда после недельного затишья все вновь возобновилось, снова прибыл Папюс и вместе со Шнебелем провел в "нехорошем" доме некие магические процедуры. После этого напасти стали постепенно чихать, больная начала поправляться и вскоре выздоровела.

В связи с этим случаем хотелось бы отметить два обстоятельства. Во-первых, как только напасти, свалившиеся на Лебега, вывели его из себя, он обратился в суд. Началось разбирательство. Показания о невероятных событиях дали пятьдесят свидетелей, после чего суд приступил к проверке вещественных доказательств. При этом среди поврежденных, разбитых и попорченных вещей оказалось зеркало с абсолютно круглым отверстием в стекле, а на задней деревянной стенке обнаружилась такая же совершенно круглая выпуклость. Пришли к выводу, что отверстие возникло как бы от электрического разряда изнутри. Поскольку эксперты утверждали, что таким образом разбить зеркало обычными способами нельзя, решили провести следственный эксперимент. Взяли зеркало и выстрелили в него из девятимиллиметрового карабина. Но пуля просто-напросто разнесла стекло вдребезги.

Мне и моим коллегам, например В. Н. Фоменко, Н. С. Новгородову, А. С. Карташкину, не раз приходилось сталкиваться с появлением во время вспышек полтергейста абсолютно круглых отверстий в стеклах окон "нехороших" домов и квартир. О причинах возникновения отверстий в ряде случаев не было ничего известно, но иногда они образовывались от того, что какой-либо предмет, с невероятной скоростью сам собой вылетавший из квартиры на улицу, пробивал оконное стекло, оставляя совершенно круглую дыру. С круглым же отверстием в зеркале я не встречался, но с ним столкнулись осенью 1990 года Фоменко и Карташкин, когда расследовали полтергейст на Самотечной улице в Москве. Карташкин подробно описал события в статье "Полтергейст на Самотечной" (журнал "Техника - молодежи", 1991, № 3). Вот что, по словам Анатолия Сергеевича, ему рассказал о зеркале в серванте один из очевидцев, сержант 64-го отделения милиции Юрий Вешкин: "…изначально оно было вложено и закреплено в задней стенке серванта заподлицо. Потом в него последовал удар предметом - скорее всего консервной банкой, так как на зеркале имеется выбитое круглое отверстие". Фотографию круглых отверстий в зеркале и в кухонном окне той квартиры читатель найдет на сорок, первой странице того номера журнала.