Командующий Закавказским фронтом генерал И.В. Тюленев писал впоследствии, что, если бы немцы сосредоточили свои основные силы на востоке, вместо того чтобы пытаться одновременно наступать на многих направлениях, они могли бы пробиться к Грозному и даже к Баку. Вместо этого они твердо решили захватить также и Черноморское побережье, отчасти чтобы уничтожить советский Черноморский флот, которому пришлось бы затопить свои корабли, а отчасти для того, чтобы втянуть Турцию в войну на стороне Германии. Тюленев прямо говорит, что часть вторгшихся на Кавказ немецких войск держалась в резерве для операций на Среднем Востоке и «для соединения с генералом Роммелем, действовавшим в то время в Египте!». Вряд ли приходится удивляться тому, что Черчилль очень беспокоился по поводу наступления немцев на Кавказе и предложил Сталину крупные силы англо-американской авиации для «обороны Кавказа». И, как мы видели, Сталин не отверг этого предложения сразу.

Советское командование, видимо, считало угрозу прорыва немецких войск к Грозному весьма реальной. В течение всего августа и сентября 90 тыс. человек, мобилизованных из гражданского населения, день и ночь работали на строительстве укреплений, орудийных окопов, противотанковых рвов и т.п. в Грозном, Махачкале, у «Дербентских ворот» на Каспийском побережье, а также в самом Баку, вокруг которого было построено десять линий оборонительных сооружений. Фактически, однако, наступление немцев было остановлено у Моздока, примерно в 100 км к западу от Грозного, и советские войска ценой недель и месяцев напряженных боев не дали немцам расширить захваченный ими на южном берегу Терека плацдарм и отсюда двинуться дальше, на Грозный. Полной неожиданностью для немцев было то, что, помимо войск, который удалось от них оторваться, у Красной Армии оказались на Кавказе достаточные резервы, чтобы остановить их у Моздока - города, название которого, как и название Сталинграда, впервые появилось в сводке Совинформбюро 25 августа и продолжало фигурировать в последующих сводках вплоть до самого января.

Советские войска в районе Моздока входили в так называемую Северную группу Закавказского фронта генерала Тюленева. Части, отступившие с севера на юг, были из состава двух фронтов - Южного и Северо-Кавказского. 28 июля они были объединены в Северо-Кавказский фронт под командованием маршала Буденного, а 1 сентября преобразованы в Черноморскую группу Закавказского фронта под командованием генерала Черевиченко. Эта группа удерживала побережье и близлежащие горы между Новороссийском и Сочи. Советское командование не только располагало на Кавказе значительными резервами, которые остановили немцев на самых решающих участках, после того как было истрачено все или почти все, что допускали стратегические расчеты, но начиная с сентября и до самого конца кампании оно сумело доставлять на Кавказ очень большие подкрепления, несмотря на огромные трудности с транспортом. Через Каспийское море из Краснове дека в Баку, а оттуда по железным и шоссейным дорогам доставлялись войска и огромное количество тяжелого оружия (орудий, танков и т.п.); советские войска на западе снабжались в основном в таком же порядке. Минометы, стрелковое оружие, боеприпасы и многое другое поступало с импровизированных фабрик и мастерских Закавказья. Закавказье в большой мере снабжало также войска Кавказского фронта необходимым им продовольствием. Войска и продовольствие доставлялись также морем из Батуми в Туапсе.

В течение всего августа наступление немецких войск было, несомненно, очень эффективным, а в сентябре немцы добились дальнейшего успеха на северо-западе, захватив весь Таманский полуостров и военно-морскую базу в Новороссийске. Эффективно использовать этот порт они, правда, не могли, ибо противоположная сторона бухты оставалась еще в руках советских войск, которые держали порт под артиллерийским огнем. Отчаянные попытки немцев пробиться дальше на юг, к Туапсе, который был подлинным ключом к Черноморскому побережью, оказались совершенно безуспешными. Генерал Тюленев объясняет этот провал несколькими факторами: стойкостью советских солдат и моряков, естественными оборонительными рубежами на пути к Туапсе (горы и леса), но больше всего, пожалуй, огромной подготовительной работой, проделанной солдатами и гражданским населением, которые строили огневые позиции, копали противотанковые рвы, а в отдельных случаях валили вековые деревья на дороги, которым угрожала опасность. Эта работа велась не только на путях, ведущих к Туапсе, но и на высокогорных перевалах, по дороге на Баку и на всем протяжении Военно-грузинской и Военно-осетинской дорог, пересекающих главный горный хребет.

Тюленев особенно хвалит командующего инженерными войсками Закавказского фронта генерала Бабина, которому удалось «наглухо закрыть подступы к горам Кавказа для танков и пехоты врага». Он сумел добиться этого, невзирая на крайне трудные условия, создавшиеся в связи с нехваткой оборудования и взрывчатки[158].

Таким образом, немцам не удалось прорваться к Грозному на востоке и к Туапсе на западе. В центре они пытались пересечь Кавказский хребет по трем знаменитым горным перевалам, но, хотя они и могли видеть Черное море с вершин Кавказского хребта, их наступление сдерживалось и здесь. Тюленев описывает особенно ожесточенные бои, которые велись высоко в горах в течение всего сентября, и огромные трудности, связанные с доставкой туда припасов для войск на маленьких самолетах У-2 и на ишаках. Еще более сложной проблемой была эвакуация раненых. Бураны, которые начали свирепствовать в горах в начале октября, вынудили немцев отказаться от попытки прорваться к Черному морю через высокогорные перевалы.

В начале ноября немцы сделали последнюю попытку прорваться к Грозному и Тбилиси другим путем, обойдя советские войска в Моздоке с юга. 2 ноября они захватили столицу Кабардино-Балкарии Нальчик и двинулись дальше, на столицу Северной Осетии Владикавказ, на северном конце Военно-грузинской дороги, и на Грозный с юго-запада. Но у советского командования хватило времени перегруппировать свои силы, и всего в нескольких милях к западу от Владикавказа они нанесли наступающим немецким танковым колоннам сокрушительный удар и в конце концов отбросили их обратно к Нальчику. Вокруг Владикавказа были построены три линии обороны, хорошо укомплектованные живой силой, и, действуя отсюда, советская артиллерия и танки нанесли немцам тяжелое поражение. По оценкам русских, потери немцев за пять дней боев составили 140 танков, 2500 автомашин и много другой боевой техники, а их людские потери достигли 5 тыс. только убитыми.

Во всяком случае, после этого немцы уже не предпринимали наступательных операций и перешли к обороне как у Моздока, так и у Нальчика. Они надеялись возобновить захват Кавказа новыми силами весной, если все пойдет хорошо под Сталинградом.

Как мы видели, этого не случилось. В начале января войска Сталинградского фронта, который был переименован в Южный фронт и из подчинения Еременко передан под командование Малиновского, продвигались в обход Котельникова в направлении Сальска и Тихорецка, ставя конечной задачей захват Ростова, чтобы закрыть Ростовскую горловину для немецких войск на Кавказе. Задачей Черноморской группы было двинуться на Восток с Черноморского побережья в направлении Краснодара и Тихорецка и соединиться там с войсками Южного фронта, чтобы не только закрыть Ростовскую горловину, но и отрезать немецкие войска на Кавказе от Таманского полуострова - их пути отхода в Крым. По целому ряду причин советскому командованию не удалось полностью осуществить этот план. Немцы быстро перебросили с Кавказа в район Зимовники, Сальск, Тихорецк большие танковые силы, чтобы сдержать наступление русских в направлении Ростова и Тихорецка. После тяжелых боев, начавшихся с наступления Манштейна на Котельниково, войска Южного фронта нуждались в танках и другом снаряжении, а новые танки, которых они просили, поступали медленно. Поскольку Сталинградский железнодорожный узел все еще находился в котле, железнодорожной связи с центральными районами страны не было, а подвоз по шоссейным дорогам требовал много времени, к тому же они были слишком растянуты (около 350 км от ближайшей базы снабжения). Что касается Черноморской группы, которой теперь командовал генерал Петров, то и у нее были трудности со снабжением: штормы на Черном море сделали ненадежными ее главные пути подвоза, а ливни и наводнения сильно тормозили продвижение войск к Краснодару. Краснодар был освобожден только 12 февраля, то есть через месяц с лишним после начала наступления Красной Армии.