После четвертого удара, когда замок, казалось, вот-вот вывалится и дверь рухнет, я прицелился в середину проема и, зажмурившись, нажал на спуск.
Как все произошло, я до конца так и не понял. Я ощутил, как содрогнулась труба на плече, и что-то вылетело, вышибив, словно картонку, мою железную дверь. Слышал, как в коридоре завопили, как резаные, и начали беспорядочно палить. Почувствовал, что полыхнуло огнем и стало жарко как в бане. Впрочем, дожидаться развязки я не собирался. Через мгновенье после выстрела я уже стоял на балконе и обвязывал себя для страховки капроновой веревкой. Второй конец ее был закреплен за поручень лоджии. Из окна справа, выходившего со стороны коридора с лифтами, вырывались языки пламени.
Вроде все. Я подергал страховку и выглянул на улицу. Сидевшие в машинах повыскакивали и в испуге позадирали головы. Кто-то ринулся на помощь в подъезд. Будем надеяться, моего прыжка не заметят. К тому же нужный мне край попадает стоящим внизу как раз в мертвую зону. Ну, с богом! Я накинул рюкзак и перелез через парапет. От одного взгляда на землю стыла кровь, к тому же я вспомнил последний свой сон про форточку. Однако я не позволил панике парализовать меня, уверяя, что покуда картина со мной, я не погибну.
Я на всякий случай перекрестился и, глядя только вперед и вытянув руки, оттолкнулся от лоджии. Полет продолжался секунды три. Но так, конечно, мне только казалось. Почти сразу же руки мои наткнулись на что-то твердое, и я, уцепившись за него изо всех сил, я по инерции больно ударился животом о лоджию. Потом выяснилось, что было сломано ребро, но в тот момент я о ребрах не думал. Подтянувшись на руках, я перегнулся через поручень и повалился на пол.
Страх догнал меня только после того, когда я, уже лежа на чужом балконе, перерезал веревку. Внизу, похоже, моих маневров не заметил никто. Да никто, наверное, и не думал наблюдать за лоджией. Все силы милиции в данный момент были брошены на спасение товарищей. Я разбил стекло чужой балконной двери и, подняв ручку замка, оказался в комнате. В квартире, на счастье, не было никого, и я, пройдя в прихожую, без труда открыл входную дверь и покинул гостеприимных соседей. Через минуту, никем не замеченный, я уже выходил из соседнего подъезда и быстрым шагом направлялся прочь. И только, отойдя метров на двести, я обернулся и посмотрел на родные окна. Весь мой этаж был объят пламенем.
Итак, Семенов встретил меня недружелюбно. Однако менять свои планы я не собирался и поспешил покинуть перрон. В здании станции я приобрел в газетном ларьке местную прессу и двинулся в город. Вид у меня был неброский, еще на вокзале в Москве я полностью заменил гардероб. Из багажа имелся только обычный рюкзак, так что особый контраст на фоне местных жителей или подозрения я вызвать не мог. Помятое с бессонницы лицо и небритость также не выделяла меня из толпы, да и хвоста по дороге я не заметил. Правда, весь путь от Нижнего Новгорода со мной в вагоне электрички ехали два мента, однако ни они, ни кто-либо другой не обращал в мою сторону ровно никакого внимания. Глядя на себя в отражение на стекле, я даже подумал, что теперь и старые мои знакомые навряд ли бы узнали в этом провинциальном лохе своего бывшего приятеля. До свиданья, Gregory Munitz! Прощай, Stefanobi! Зато я был жив. И свободен.
Первым делом в этом городе мне необходимо было обзавестись мобильным, поэтому я сразу направился на поиски салона связи, который к радости моей оказался неподалеку от вокзальной площади. Прежний я оставил в московской квартире, и теперь намеревался купить вместо него что-нибудь на местном рынке. Менеджер оказался парнем понятливым, и за триста долларов я приобрел, не регистрируя паспорт, аппарат и SIM-карту. Чего, собственно, и требовалось. Далее предстояло заняться жильем.
Зайдя в какую-то забегаловку тут же рядом, я сел в углу зала, заказал себе ужин и, достав ранее приобретенную газету, углубился в чтение. Мне подошла бы любая однушка, желательно в центре. Но обязательно с телефоном — без Интернета, как уже жить, я себе не представлял. Пока готовились блюда, я приступил к обзвону. Долго искать не пришлось — объявлений было всего три, и лишь одно из них про однушку. Выбора у меня не было в принципе и вскоре, расплатившись за еду, всего в пяти минутах ходьбы от харчевни я стоял у своего нового жилья. У четырехэтажного кирпичного дома на улице Ленина.
Бабка, сдававшая квартирку, встретила меня как спасителя. Действительно, подумал я, кому в этой дыре понадобится арендовать жилплощадь? Тем не менее, едва увидев ее, я даже не стал торговаться. Да и цена в сто долларов в месяц меня устроила вполне. Подумаешь, нет в доме лифта. Зато горячая вода, телефон и минимум обстановки имелось. На кухне стояла газовая плита. Телевизора, правда, не было. Значит, оно и к лучшему, рассудил я, пора бы от "ящика" и отдохнуть. Чего я еще мог желать?
Я наврал старухе, что писатель, что очень люблю тишину, и протянул ей три сотни. Убрав деньги в карман, та благоговейно попятилась и пообещала пару месяцев в городе не появляться. На всякий случай я записал адрес деревни, где ее можно найти.
Когда дверь за старухой захлопнулась, я разложил свой нехитрый скарб, принял душ и с чувством выполненного долга завалился спать.
5.4. Ли Пенг сидел в кабинете напротив посла и, не обращая внимания на суетившегося вокруг него доктора, отдавал приказания. Секретарша торопливо записывала за ним в свой блокнот. Рядом толпилось еще несколько сотрудников посольства. Все испуганно глядели на него и покорно кивали в такт голосу. Наконец начальник Первого особого отдела закончил монолог и попросил всех выйти. Когда секретарша закрыла дверь, он обратился к хозяину кабинета.
— Простите, товарищ, что вынужден привлекать ваших людей, но это дело государственной важности. К сожалению, я не имел возможности сообщить о своем прибытии раньше.
— Не беспокойтесь, товарищ секретарь, — пролепетал бледный посол. — Мы сейчас все вам устроим. Как вы себя чувствуете? Вы… Вы точно в порядке?
Неожиданный визит представителя органов госбезопасности не предвещал послу праздника. В голову ему даже пришла мысль, не лоханулся ли он где-нибудь? Такая шишка ведь просто так не приедет. А тут еще прошла информация, что в столице за взятки казнили двух МИДовцев… Нет, пытался успокоить сам себя дипломат, если бы его в чем-то подозревали, то вызвали бы прямо в Пекин. Да и вид у гэбиста был откровенно помятым. Наверное, попал в передрягу, подумал он. Похоже, это великолепный шанс выслужиться.
— Мне нужна отдельная комната со спецсвязью, новые документы и микроавтобус с дипномерами и хорошим водителем, — продолжал Ли Пенг, пощупывая рану на губе и разглядывая кабинет хозяина. — А вы тут неплохо устроились…
Холодный озноб вновь прошиб собеседника. На лысине выступила испарина. Руки слегка затряслись. Начальник Первого особого отдела улыбнулся и посмотрел на посла.
— Не беспокойтесь, товарищ, я здесь не за этим. Мы пока вашей работой довольны.
— Да, да, товарищ секретарь. Спасибо, я понял… — едва слышно произнес тот и чуть не грохнулся в обморок.
Ладно, решил Ли Пенг, срывать свою злость на невинном довольно. В конце концов, иметь претензии к кому-либо кроме себя он был не в праве.
— Это все. Помощь мне не нужна. Проводите меня в мою комнату.
Это был уже второй раз, когда ситуация выходила из-под контроля, и Ли Пенг начинал нервничать. К тому же на этот раз операция оказалась под угрозой срыва исключительно по его вине. А точнее из-за его легкомысленности. Мало того, что его чуть не угрохали уголовники, он до сих пор не имел представления, где же точно находится груз. Да, Ли Пенг, нахмурившись, оглядел свое новое обиталище. Что ни говори, а свой шалаш лучше, чем чужой, пусть даже самый гостеприимный дворец. Да и возвращаться в снимаемую у метро квартиру было небезопасно. Ладно, довольно об этом, он что-то отвлекся. Итак, надо срочно что-то придумать. Этой ошибки ему на родине не простят.