Другой агент, переодетый священником, ходил по селам, продавая молитвенники, образки, маскируясь, проводил агентурно-разведывательную работу среди населения. Как использует НКВД через священников-агентов тайну исповеди, свидетельствует такой случай: в с. Д. Ровенской области назначили нового молодого священника. Через три недели после прибытия молодого священника приезжает в этот приход какой-то странный старый, седоволосый священник и сразу идет в церковь, где молодой священник был как раз занят с исповедующимися. Старый священник показал молодому какое-то письмо и молодой без единого слова сбрасывает свои ризы и уступает свое место старому. Люди смотрели на все это удивленными глазами. Старый священник начинает исповедовать… В исповедальню входит молодой 8-ми летний мальчик и начинает считать свои грехи. “Как тебя зовут?”-спрашивает священник. “Ивась” ответил мальчик. Священник незаметно записывает, спрашивает: ежедневно ли тот молится за отца. Мальчик отвечает, что иногда забывает. “Это плохо, это грех, твой отец, наверное, на фронте среди опасности, а ты не молишься за него. Нужно молится, и я за него помолюсь, как зовут его? Петро?”. Синие глаза мальчика чего-то неспокойны. Священник спрашивает, давно ли отец на фронте. Ивась мнется, у него идет внутренняя борьба. Его научили дома никому не говорить, где отец, однако одновременно мать приказала, что в церкви на исповеди нужно говорить священнику всю правду. А неумолимый священник настаивает: “Где твой отец?”- смотря на мальчика суровыми пронзительными глазами. “Гм, гм… мой отец не в армии, а скрывается… дома”, - выжимает из себя Ивась. “Ну, ничего, молись, сынок”, - и дальше продолжает исповедь. Следующая подходит старая бабушка. И снова вопросы священника про молитвы, где сыны и т. п., и все незаметно записывает. Маленький Ивась с плачем рассказывает родным, что его священник расспрашивал и он сказал про все. Boзвращаясь, и другие бывшие на исповеди обсуждают эти дела, удивляясь. “Исповедовал” так этот священник три дня до тех пор, пока недовольные прихожане собрали совещание и с возмущением запротестовали против этих “исповедей” — старый священник, услыхав про это, передал место молодому и быстро уехал. Такими провокационными способами воюет НКВД с революционными силами, пытается разнообразными хитростями и маскировкой добыть необходимую информацию, при помощи которой наносит удары. Поэтому весь народ, все повстанцы и командиры, все революционеры должны быть очень внимательными и осторожными, должны разгадывать всевозможные “штучки” врага, какой бы вид он ни принял. Люди честные и чистые просто не могут себе представить эту хитрую и провакационную [так!] подлость НКВД и часто несознательно готовят для себя и других удары, как этот Ивась… Не дать врагу информации про себя, пусть перед каждым всегда стоит предостережение: внимание! Замаскированный враг действует, агенты и шпионы подслушивают и подсматривают! Агенты очень опасны не только потому, что переодетые в обычных граждан, преимущественно принудительно — вроде преследуемые и гонимые НКВД — ведут среди населения и революционеров шпионско-разведывательную работу и, собирая информацию, передают в райотделы НКВД для использования, а и прежде всего потому, что они сами непосредственно принимают активное участие в борьбе с революционным движением, подрывают внутреннюю силу революции путем саботажа и вредительства. Как признался агент В., НКВД поручило ему создавать небольшие группы из агентов и шпионов, которые имеют задание обстреливать наших людей ночью, которые выходят на работу или находятся в помещении, или прямо с вечера дать несколько очередей из автоматов. Это для паники, чтобы вызвать впечатление, что большевики подступают к селу и этим самым помешают в работе. Такие случаи нередко действительно бывают. Надо таких типов вылавливать и наказывать по-революционному. Разоблаченные агенты, которые работали на хозяйственном участке, рассказывают, что согласно инструкциям НКВД, они так исполняли свою работу, что кроме собирания информации об отделах, они еще наносили материальный ущерб. С этой целью они сообщали НКВД местонахождение таких магазинов. При создании магазинов проводили такую агентурную работу: и вместо малых магазинов, размещенных на разной территории, они на местах старались переубедить честных работников, что нужно копать большие магазины. Это для того, чтобы лучше было их сдавать в руки НКВД. Они старались саботировать приказы организации, задерживали выдачу продуктов, выдавали более плохие, уничтоженные, вопреки приказам, например, чтобы выдавать наилучшие вещи. Иногда магазиновали так, чтобы сгнило, разбазаривали народное добро и т. п. Действительно были случаи такой агентурной работы. Один из таких агентов приказывал в селах хозяевам копать краивки и магазины одной формы и в одинаковых местах — 25 метров от постройки, говоря, что большевики жгут хозяйства и поэтому в краивке, которая находится в постройке, можно задохнуться. Еще ходят проверять, выкопали ли так, как он поручил. Это поразительно — агентурный приказ разоблачил его. Проверкой политической уверенности их работы обезврежено многих агентов и этот участок очищен от враждебных элементов. Агент Т., который из-за отсутствия внимательности и осторожности некоторых членов сумел с их помощью пролезть в ряды организации в период немецкой оккупации, признался, что имел такие агентурные задания: саботировать оргработы, не исполнять оргприказы, оргинструкции при передаче подчиненным искажать, чтобы вносить недоразумения и хаос. Саботаж его выражался в том, чтобы орг. приказы и инструкции, литературу не передавать членам или хотя бы задерживать передачу. Приказы о доставке известных вещей для начальников — не выполнять, отвечая, что нет таких вещей или невозможно доставить. При этом составлять лживые отчеты начальникам, что все хорошо. Необходимо внимательно присматриваться к работе таких людей, проверять все как следует, и это даст возможность раскрыть замаскированного изменника. Как агенты пытаются не исполнять приказов, а после составляют лживые отчеты, свидетельствует такой случай: командир небольшой группы Ю. получил приказ выступить в рейд. После назначенного срока он прибыл назад и доложил своему начальнику, что был в рейде в назначенном районе провел успешно 7 боев и т. д. Отчет был целиком фальшивый и выдуманный. Ю. вместо того, чтобы пойти в рейд, тихо отсиделся на другой территории, про что было известно его начальникам. Ю. предали суду. Следствием установлено, что он был агентом НКВД и поэтому так поступил.

Для рев. отделов опасны попытки агентов, которые влезли туда и действуют по инструкциям НКВД — портить автоматическое оружие, в частности, пулеметы, перед боем. Это может являтся причиной поражения отдела. Поэтому нужно обращать внимание на оружие, всегда проверять его состояние. Агентов большой степени можно распознать по их работе. Путем внимательности, наблюдения и проверки необходимо научиться революционерам этому умению.

К наиболее подлым способам, которые употребляют НКВД в борьбе с революционным движением, принадлежат организованные и исполненные специальными агентами атентати [так!] на проводников и командиров.

Агент М. признался, что от НКВД получил задание выкопать хорошую краивку, хорошо замаскированную, и передать в НКВД точное место, где она находится. Если будет проходить через эту станицу какой-нибудь значительный проводник, стараться заманить его в эту “очень хорошую” краивку. Перед тем как они зайдут в эту краивку, известить НКВД через заранее приготовленного посыльного агента. Когда НКВД, якобы случайно, прибудет и будет искать /хотя они заранее знают где краивка/ и открывать краивку — он, агент М., должен повлиять на этого проводника так, чтобы тот сдался живым в руки большевиков, а если этот проводник не даст себя переубедить, а примет решение защищаться и погибнуть, то агент М должен его застрелить, а сам сдаться и распространить известие, что этот проводник сам себя застрелил.

Известны в нашей рев. жизни такие случаи, что таким способом погибло много замечательных революционеров. Чтобы можно было использовать таких частично замаскированных агентов, НКВД организует комедию с “арестованным” по дороге к району, и такой агент “удирает”, по нем очень стреляют.