Он не был в родительском доме уже много лет: сначала Академия, потом война, миссии в других эпохах… Ключей у Майкла не было. Он прошел по дорожке, когда-то покрытой плитами, а ныне сорняками, и попросту толкнул входную дверь, надеясь, что сканер отпечатков пальцев еще работает. Дверь открылась — старинная, с круглой ручкой и замысловатой резьбой, в детстве казавшейся ему двумя скрещенными стрелами.

Длинный коридор с прозрачным потолком вел в гостиную. Ночное небо влекло к себе взгляд, но уставшему Майклу больше не хотелось вспоминать о наивных детских мечтах, мелькавших перед ним, когда он сидел на полу, в этом самом коридоре, и глядел вверх, на звезды… Гостиная, широкая, но унылая в своей пустоте, не задержала его дольше нескольких секунд. Оказавшись на кухне, Майкл попытался открутить вентиль ржавого крана, чтобы выпить хоть немного воды. Первая попытка оказалась неудачной. Майкл нажал на вентиль сильнее, но рука соскользнула, и кровь из свежего пореза скатилась по запястью.

— Кровь… — произнес он и мрачно усмехнулся. — Вот вам и кровь, мистер Роджерс…

Кран заработал с третьей попытки. Вода была не очень приятной на вид, но Майкла это не смутило. Он открыл дверцы посудного шкафа, выудил оттуда чашку, стоявшую на горке из блюдец… и мысль, внезапность которой равнялась ее абсурдности, заставила его бегом броситься в гостиную.

— Не может быть… — прошептал он, остановившись за шаг до высокого шкафа. Кусочки мозаики медленно двигались навстречу друг другу, грозясь дать ответ на опасный вопрос. Майкл вытащил из шкафа потрепанный картонный ящик, собрав всю пыль, которая хранилась на деревянных полочках. Он поставил его на ковер, присел рядом и начал осторожно вытаскивать старые вещи — по большей части, сломанные, но из таких, которые было жаль выбрасывать. Сердце Майкла билось все чаще; он дрожал от волнения, словно искатель сокровищ. Наконец, его пальцы наткнулись на то, что он хотел найти, — хотел подсознательно, даже не надеясь результат.

Майкл поднялся и подошел к зеркалу, сжимая находку в кулаке. Монокль подошел ему, словно был его собственным, и в отражении лица вдруг проступили черты, до боли напоминавшие грубоватый облик Флэтчера.

— Не может быть… — снова вырвалось у Майкла. Что это значило? Кем приходился ему Координатор Роджерс? И почему, почему он всегда оказывался заложником незнания, послушно участвуя в чужих играх?..

Сняв монокль и швырнув его в ящик, Майкл устало опустился на кровать. Его больше не беспокоил ни тусклый свет люстры, ни странные находки, ни ожившие солдаты, — лишь мысль о том, что завтрашним утром он навсегда распрощается с Космическими Силами…

— Сэр, — прозвучало в темноте. Кто-то шевельнулся под самым окном спальни, поймав блик света на запонку из темного золота.

— Сэр, — повторил он, немного громче. — У меня "SNA" с собой… а он один… Разрешите попробовать?

От стены отделилась вторая тень — гибкая, бесшумная, нечеловеческая.

— Не спеши, — послышался тихий голос. — Я проверял его… силы явно не достаточно… Прежде чем действовать, я должен быть уверен, что это он, а не какой-нибудь каэсовский дилетант…

— Но, сэр…

— Не спеши, я говорю.

Четыре кольца на бледных, тонких пальцах сверкнули причудливым кастетом.

XXII

Кусочек неба над автостоянкой медленно затягивали тучи. Лицо Джонсона мрачнело с каждой минутой: стрелка часов показывала половину первого, а хозяин кабинета до сих пор не объявился. Майор нервно прохаживался мимо пустого стола, заложив руки за спину и погрузившись в свои мысли.

Без пяти час терпению Джонсона настал конец.

— Проклятье… — прошептал он под отзвуки грома. Дверь скрипнула, словно в ответ на его мысли. Майор обернулся, ожидая увидеть Майкла, но был жестоко обманут. Туфли, брюки и плащ вошедшего были изрядно выпачканы грязью; сам он вымок до последней нитки.

— Что с вами случилось? — спросил Джонсон, слабо улыбнувшись. — Неужели Третья мировая, генерал?

— Почти, — ответил Стил, бесцеремонно усевшись в кресло. — Присутствовать на собственных похоронах — неблагодарное дело, я вам скажу. Особенно при такой погодке. С другой стороны, забавно было узнать, о чем думали мои знакомые, провожая меня в последний путь.

— И о чем же?

— К примеру, генерал О'Хара долго вопрошал, какого черта он здесь делает и зачем я отнимаю у него драгоценное время этим фарсом. Полковник Хьюз размышлял на философские темы. Генерал Эксман напевал какую-то песню о быстротечности времени, а в перерывах между куплетами вспоминал, каким хорошим я ему был врагом. Мысли остальных были не столь интересны. Кстати, как ваши дела, майор? Слышал, на днях у вас случилась крупная неприятность?

— Какой у вас отличный слух, — натянуто улыбнулся Джонсон. — К счастью, все уже в прошлом. А вы как поживаете? Выглядите гораздо лучше, чем пару недель назад.

— Вы правы, — произнес Стил, постукивая пальцем по подлокотнику. — С тех пор, как я умер, мое здоровье заметно улучшилось.

— Что привело вас сюда? Ностальгия?

— Зашел пообщаться с вами прежде, чем покину планету. Вы ведь будете рады этому, не так ли?

— Несказанно. Так о чем вы хотели поговорить?

Улыбка Стила стала хитрой.

— А вы, я вижу, затеяли свою игру?

— С чего вы взяли? — холодно спросил Джонсон.

— Не стоит отрицать очевидное. Мы с вами живем в разных мирах и поэтому всегда должны быть в курсе важных событий у соседей. Я даже догадываюсь, куда вы так торопитесь уйти…

— Ах вот как? Я тоже наслышан о ваших делах, Эшли, и смею вас заверить, что своей разведкой могут хвалиться не только аллены: если бы вы прочли список тех, кто занят миссиями на Торре…

— Я читал этот список, — мягко перебил его Стил. — Хочу напомнить, что ваш новый "дружеский союз" немного расходится с тем, что вы преподносите остальным, и в особенности, грешит против наших с вами межпланетных договоренностей.

— Ваши "договоренности" научитесь для начала соблюдать сами. Каков ваш личный интерес в этом деле, Эшли?

Стил слегка сощурил глаза, отчего их холодный взгляд немного смягчился.

— Мы с вами уже немолоды, господин Симмонс, — ответил он. — Ручаюсь, что и у вас, несмотря на блестящие успехи, были свои ошибки и оплошности, о которых вы жалеете по сей день. Вот почему мне иногда хочется уберечь других от тех ошибок, которые совершил я сам. Единственное, что я могу сказать вам, — ни в коем случае не позволяйте генералу О'Хара играть в одиночку. Это может окончиться плачевно.

— Почему же?

Стил слегка улыбнулся.

— Вы хотите, чтобы я повторял очевидное?

— Не помешало бы.

— Хорошо. Вы понимаете, что связавшись с Зиггардом, О'Хара встал на опасный путь?

— Не вижу в этом никакой опасности. При всех своих грехах Зиггард всегда был фанатично предан Земле.

— Я говорю о Зигге не как о человеке, а как о Координаторе.

— И чем же он так опасен?

— Он опасен тем, что много знает. И тем, что знает того, кто знает гораздо больше.

— При чем здесь Майкл?

— Того, кто владеет знаниями, труднее контролировать — я сужу об этом по собственному примеру. А вы, я вижу, любите контроль. Не поэтому ли вы здесь, а не там, куда спешите уйти?

— Значит, вы считаете, что Майкл пытается эти знания заполучить?

— Если бы меня попросили составить список самых опасных землян, — продолжил Стил, чей голос становился все холоднее, — опасных не в плане силы, а в плане возможности влиять на судьбу планеты, я бы поставил на третье место сами знаете кого, на второе Зиггарда, а на первое — Флэтчера Роджерса. Не зря ведь его назначили Координатором, которому запрещено с кем-либо контактировать, а тем более, покидать свою эпоху. Я бы сказал, что издавший этот приказ поступил очень разумно, если хотел передвинуть себя на первое место в списке.