— Ошибаешься, Гарри! Надо только начать! Когда быть американцем станет почетно и сытно, многие начнут думать по-иному! Ричардс уравнял в правах и аборигенов, и наших! Это было оправдано тогда, в первые годы после ядерной зимы! Но сейчас другое время, и мы можем позволить себе больше! Надо только показать товар лицом! Лучшие продукты — для американцев! Клубы и лучшие девочки — для американцев! Усиленный паек — для американцев! Пенсия по старости — для лучших в мире! Хочешь быть с нами — будь! Пожалуйста! Вход открыт для всех! Только принимай наши правила. Человеком правят желудок и член, Гарри! Насыщай их и удивляйся результату!
— Будет много недовольных, — колебался Бернардо. — Местные традиционалисты. Старики. Церковь.
— Старики скоро передохнут, — отрезал Хунн. — Традиционалисты тянут нацию назад, а следовательно, — враги нации. С церковью можно договориться. Заткнуть рот подачками. Запугать. Нет более трусливых и алчных паразитов общества, чем разные святоши. Кстати, а почему бы нам не пойти аборигенам навстречу? Грузинам ведь тоже нужно расслабляться. Мы можем ввести свободную продажу алкоголя, даже легких наркотиков! Пусть радуются жизни!
— Так, а южные кланы, контролирующие электростанцию? — не унимался Бернардо. — В их руках серьезный козырь. Если они сейчас плюют на Хашури, что будет потом? Они слушаются только своих главарей!
— А что нам мешает тайно договориться с исламистами на юге? — наморщил лоб Хунн. — Тихо-тихо, чтобы никто не узнал? С бандитами? Пусть поднажмут на строптивых южан, поджарят их на медленном огне. Мы можем продать им оружие, продовольствие. Потом, когда наиболее строптивые южане погибнут, оставшиеся пойдут на наши условия. А мы договоримся уже с новой группировкой, например, с армянами, или со звиадистами, чтобы они крушили исламистов. В крайнем случае, мы всегда сможем смести их с лица земли авиаударами. Ты думаешь, почему Ричардс так редко помогал Боржоми?
— Почему?
— Да потому что хотел держать их на коротком поводке! Так же как и я! Я могу назвать как минимум два случая, когда он мог самолетами снести исламистов и звиадистов к чертовой матери, но он не сделал этого, сославшись на нехватку горючего!
— Кстати, Эдд, наша группа, уничтожившая одного из главарей, Ioseliany, так и не вернулась, — сообщил Бернардо. — Примчался только посыльный от нашего человека, сообщил о результате.
— Прошло мало времени, — ответил Хунн. — Ходили «иракцы»?
— Да, под присмотром толкового сержанта. Двое, правда, начали качать права, и их пришлось пристрелить по дороге.
— Да и гори они в аду! Главное, работу сделали!
— Ладно, Эдд, у меня что-то голова пухнет, — сдался Бернардо. — И все-таки Ричардса надо грохнуть, и как можно быстрее! Не дай Бог, он вырвется от нас и прибежит к тому же ван Деманну! У меня от этой мысли дрожь в коленках!
— Гарри, дай мне два дня! Куда он денется из моего подвала?
— А что с его бабой и щенком?
— Их нужно привезти сюда. Когда они будут в наших руках, Ричардс сразу станет податливей. Он и так думает, что они у нас. Так, а вопрос с китайцами?
— Решим в ближайшее время, — пообещал Бернардо.
— Русские?
— Остался только один. Десантник. Второй русский уехал с «Tbilisy».
— Жаль… Десантника нужно уничтожить в ближайшее время, и сделать это надо тихо. А второй русский. Он ведь мелкая сошка… Когда группа вернется, он неминуемо попадет в наши руки. Кстати, у него ведь есть семья?
— Да, Хунн. Жена, — местная. Но почти десять лет прожила в Москве. Там они и сошлись. Хорошо говорит по-русски. Детей — двое.
— Вот и хорошо было бы пригласить их к нам, — улыбнулся майор. — А потом, когда вернется их папаша, мы будем очень рады его встретить!..
— Понял тебя, Эдд! — оскалился Бернардо.
Хунн закончил писать, потом вызвал секретаря из приемной. Когда он вошел, майор протянул ему лист бумаги.
— Вызови ко мне нотариуса!..
Глава 11. Заказ на русского
Том Джаспер, лениво потягиваясь, вылез из джипа. «Джип… Одно название, что джип!» Русский GAZ, ведро с гайками! Надежный, правда, и простой, как топор, этого не отнять!
Старый боец напялил свою вечную ковбойскую шляпу, без которой представить его было невозможно. На нем была камуфляжная футболка, самодельный разгрузочный жилет и истертые форменные штаны, заправленные в высокие армейские ботинки. Носить тяжелую армейскую обувь в сорокаградусную жару было вынужденной необходимостью, — после того, как появились скорпионы, способные прокусывать даже самые прочные кроссовки.
Джаспера сопровождал приемный сын, — молодой грузинский парень по имени Виссарион. Он привычно выпрыгнул из машины и побежал к дверям Штаба. А Джаспер довольно похлопал по боку своего железного коня. На заднем сиденье лежали металлические бачки, кувшины и огромные кожаные фляги с непременной надписью «Jasper,s Water».
Том задымил трубкой, улыбнулся от удовольствия. В это время из здания вышли Виссарион и двое караульных — грузин и поляк, в сопровождении американского сержанта.
— Выгружайте, парни! — Том широким жестом пригласил бойцов к действию.
Выгружали, как водится с руганью, — емкости были тяжелыми. Уже на втором бачке поляк, глядя на стоящего в стороне Виссариона, возмутился:
— Hej, Baron, pom;; nam nie chce?!
— Слушай, сидит как князь! — подхватил его грузинский товарищ. — А мы таскать должны, да?
— Эй, парень! — распорядился сержант. — Давай-ка, помоги моим, а то мы будем до вечера возиться!
Виссарион покраснел и хотел было вылезти из машины, но Джаспер остановил его:
— Сиди, Ви-Эс! Меня слушай! — Потом насмешливо крикнул «грузчикам»:
— Давайте, вкалывайте! А то сидите весь день на заднице, геморрой наживаете! Сержант, мне только за воду платят, но не за разгрузку!
— Много говоришь, Джаспер! — недовольно проворчал сержант.
— Могу себе позволить! — довольно хохотнул «водный олигарх».
У Армии США и Тома Джаспера складывались очень интересные отношения. Джаспер был военнослужащим американской армии, имел чин рядового первого класса, но, одновременно был крупнейшим поставщиком минеральной воды в Хашури и его окрестностях. Только его воду пили американцы, и клиентами Джаспера были все его начальники. И Джасперу было плевать, сержант перед тобой или целый полковник. Джаспер, бывший фермер из Аризоны, был обепеченным человеком и имел на все свое мнение. Каждый месяц он грозился уволиться из армии и осесть на своем ранчо. Послать всех далеко и надолго и заняться разведением скота и торговлей водой. А год назад Джаспер прославился на весь Союз тем, что перекрыл нынешнему Главе Совета, майору Хунну, поставку воды из-за долгов. А у Хунна тогда, как на грех, заболел сын. И грозный майор был вынужден, чертыхаясь и матерясь, лететь в Гоми, на ферму к своему солдату, чтобы расплатиться с долгом.
Кстати, сам Хунн всем говорил, что нисколько не обижается на Джаспера, что сам был виноват, и что не стоит смешивать служебные отношения и коммерческие.
— Бизнес есть бизнес, — говорил матерый контрразведчик, разводя руками. Хотя, как знать, может и затаил Хунн для Джаспера камень за пазухой.
Но Джаспера это мало волновало. Он курил трубку, привезенную, по слухам, из самого Азербайджана, наблюдая за тем, как солдаты Хунна перетаскивают воду в здание. Иногда он, посмеиваясь, давал издевательские советы поляку. Поляк скрипел зубами, но отмалчивался.
Вдруг Том почувствовал запах чужого табака, — даже не табака, а дешевой курительной смеси. Он оглянулся и увидел, что его воспитанник, шестнадцатилетний Виссарион, свернул самокрутку и пускает в небо кольца.
— Это еще что такое?! — Джаспер бухнул кулачищем по раскаленному капоту.
— Дядя Том, ты ведь сам говорил, что пока мне не исполнится шестнадцать, курить нельзя, — оправдывался мальчик. — Но вот мне уже шестнадцать. Значит, уже можно?!
— Я не о том… Что за дрянь ты куришь?! Хочешь, чтобы у тебя к двадцати годам зубы почернели, а к сорока «свисток» отвалился?! — ругался Джаспер. — Хочешь курить, кури качественный табак, а не всякую дешевку! А ну, выбрось! В следующий раз учую эту дрянь — пеняй на себя!