Джерри криво улыбнулся виноватой улыбкой, потом пошел обратно. Брат девушки смотрел на него с таким выражением, что Джерри не смог смолчать:

— Я просто извинился, понятно?! Извиниться мне можно?! Если встречу того ублюдка, который это сделал, отрежу ему голову! Можешь не сомневаться!

К девушке подошел другой американский боец.

— Можете не бояться этого пустозвона, леди! Я вас защищу от него!

Джерри, услышав это, оглянулся:

— Ты скотина, Тэд! — крикнул он «защитнику» девушки.

— И я тебя люблю, Джей Би! — Тэд показал ему средний палец правой руки.

Девушка шла к дому, а рядом с ней на почтительном расстоянии шел Тэд, с таким видом, будто он гвардеец, охраняющий королеву. И в этот момент метрах в пяти от них раздался взрыв.

Взрывной волной в доме повыбивало остатки стекол. Заржали в конюшне кони. Бойцы, до того расслабленно занимавшиеся своими повседневными делами, повскакивали, хватая оружие.

— Из миномета стреляют! — заорал Джерри, кидаясь к пострадавшим.

Из дома хозяина выскочил Крайтон в сопровождении пехотинца. За ним — старик и его жена.

Нового взрыва не последовало. Минометный обстрел не входил в планы неизвестного врага. Хотя нет, вновь послышался характерный свист… Что-то тяжелое бухнуло в землю на грядке. Взрыва не последовало…

— К бою! — заорал Крайтон. — Неразорвавшуюся мину уничтожить! Врача сюда! Джи, какого хрена я тебя туда посадил?! Для красоты, мать твою?! — Это уже адресовалось бойцу на башне. Тот виновато ответил:

— Сэр, дорога чистая! С дороги стрелять не могли!

— Гарри, на броневик быстро, с тобой трое! Обшарьте все вокруг, но разыщите этих минометчиков, мать их так!

Обстрел прекратился…

Джерри первым подбежал к месту взрыва. И девушка, и американский сержант-майор были мертвы. Тэда даже бронежилет не спас.

Подошел, хромая, старик. При виде погибшей девушки, он схватился за сердце:

— Лали, девочка моя… За что, Господи?!

— Какого @@@@?! Вторая мина может взорваться?! Куда вы?! — крикнул Крайтон.

— Тэд, очнись! — Джерри попробовал оказать хоть какую-то помощь своему товарищу. Бесполезно…

— Джерри, он мертв…

По щекам старика-труженника и подбежавших братьев катились слезы. Жена старого фермера упала на колени и закричала от страха и горя. Ее причитания прерывались только, когда у нее перехватывало дыхание от слез. Рядом с ними Джерри застыл над телом убитого товарища.

Первый убитый в экспедиции… Первая безвозвратная потеря…

— Где эти твари?! — вскочил разъяренный Джерри. — Где они спрятались?! Где, говорите?!

— В Мухрани…

— Джон, ты меня слышишь?! — закричал Крайтон в рацию-наушник. — Быстро мне связь с Каспи! Связь с авиабазой! Мне плевать, что сегодня утром связи не было! Если ее не будет и сейчас, ты у меня бегом в Каспи побежишь, как марафонец! Снайперы, мину уничтожить! Всем в укрытие!

Бойцы помогли старику подняться, с трудом оторвали плачущую старуху от останков девушки. К силосной башне уже бежали двое бойцов, американец и грузин. Они несли тяжелую снайперку Barrett, напоминающую гибрид пулемета и небольшой пушки…

Село Мухрани не знало боевых действий… Над селом не сбивали самолеты, землю здесь не перепахивала бронетехника, не капал на землю расплавленный металл вперемешку с кровью. Но, если бы любопытный наблюдатель взглянул бы сейчас на это село с вертолета, он бы удивился количеству сгоревших домов, количеству мусора и разнообразных обломков на улицах. Как будто бы сюда специально стаскивали хлам со всех окрестных земель, чтобы потом бросить на узких улочках между заброшенными, частично разрушенными домами.

В селе уже давно не убирали урожай, не гоняли скотину на выпас, не дымила труба в доме кузнеца. Кузнец, как и многие другие жители Мухрани уже давно переселились в мир иной.

Здесь теперь правили бал другие хозяева…

На стенах средневекового замка и на массивных зубчатых башнях горели костры. Уже восемь часов вечера, но духота жуткая. Между домов сновали туда-сюда темнокожие мужчины в самых разнообразных одеяниях, от оборванного камуфляжа, до балахонов и хламид, сшитых из различных кусков тканей. Многие довольствовались драными штанами и патронташами, одетыми на голое тело. У каждого на шее или на пальцах красовались перстни, золотые кольца, даже женские бусы. Гвалт на улицах стоял неописуемый. Говорили по-английски, по-французски, на самых разнообразных африканских наречиях. Темнокожие бойцы, будто волки в дикой стае дрались прямо на улицах, показывая молодецкую силу, ели звериное мясо, поджаренное прямо на уличных кострах, что-то делили, выменивали. Стреляли в воздух, по окнам, по человеческим черепам, насаженным на колья. Рядом иногда проезжали облезлые автомобили с оторванными дверьми, без стекол, доживающие свой механический век. Церкви в селе были сожжены, превращены в скотобойни, отхожие места, алтари их были обагрены кровью. За исключением одной церквушки в самом замке. Там вожак темнокожих, Большой Дик устроил свое жилище.

Разбойничье логово… Сгоревший римский форт, разграбленный полчищами гуннов…

Спустя пятнадцать минут на башне замка появился высоченный, здоровый как бык, верзила. На нем красовались кожаные штаны, армейская драная майка и разгрузочный жилет, жилистая шея была увешана армейскими жетонами и блестящими украшениями. Его сопровождали дюжие африканские молодцы, обвешанные оружием.

Явление местной знаменитости вызвало овацию у тусующихся под стенами негров:

— Большой Дик идет!

— Эй, Дик, как там твой Дик?!

— Надоело сидеть на одном месте! Когда пойдем мочить проклятого уайти?!

— Когда настанет великий Черный Час?!

— Давай, Дик, зажги!

Тот, кого называли Большим Диком, важно поглядел на свою беснующуюся челядь, поднял руки, разогревая толпу. Один из охранников подал ему металлический «матюгальник». Дик выждал еще минуту, пока не уймется толпа, пока не заглохнут моторы вновь подъехавших машин, и после этого приложил рупор к губам:

— Братья! Чуваки! Я поздравляю вас с началом последнего отсчета до наступления Часа Черной справедливости!

Благодарная публика вновь наградила вожака овациями. Большой Дик жестами попросил толпу угомониться, затем продолжил:

— Вы знаете, чуваки, зачем десять с х@@@ лет назад мы приехали в эту чертову страну? Нас привезли сюда белые, как пушечно мясо, они обещали нам деньги, за то, что мы будем воевать и подыхать здесь! Скажите, братья, вам нужна была эта война?!

Вой десятков глоток подтвердил соображения Дика, что война была не нужна.

— Великий Черный Бог покарал белых. Они сами уничтожили друг друга в той войне. Я вам скажу, мы здесь для того, чтобы начать отсчет новой эры!

Овация длилась минут пять. Большой Дик снисходнительно подождал, пока его «подданные» уймутся, затем продолжил:

— Сотни лет белые считали нас за животных! Сотни лет наши братья пахали на них по всему миру, как рабы! Мы умирали, пока белый нежил свою задницу в тепле! Наши предки пахали на плантациях и в рудниках, а белый жил в шикарном доме с бассейном и телевизором. Скажите, после всего этого мы имеем право на возмездие?!

— Да-а-а!!! — заголосила толпа.

— Достойны ли белые, проклятые уайти, жить, после всех своих преступлений?

— Не-е-е-т!!!

— Какие права есть у белых?! Я вас спрашиваю?! Белый имеет право отдать все нам! Белый имеет право каяться!!! Белый имеет право…

— Сдо-о-х-ну-ть!!! — закончила за него толпа.

— Посмотрите туда, братья! — Дик простер руку, указуя на юг. — Что там, за дорогой? За дорогой в своем ##аном доме обосновалась семья проклятых уайти! Живут на нашей земле!

— Су-у-у-ки! Пусть сдохнут!

— Там много жратвы! Очень много! Сегодня я говорил с Великим Богом, и он сказал — идите туда и отрежьте уайти их проклятые головы!!! Заберите все, что у них есть! — Дик уже не кричал, а хрипел, выпучив глаза. — Пусть кровь белых прольется, как когда-то проливалась кровь наших братьев! Мы вырежем уайти по всей этой стране! Мы сделаем это!!!