- Ты где, Наход… — обернулся с чувством выполненного долга Иванушка в поисках рыжеволосой девушки, но увидел ее прежде, чем закончил фразу.
Находка сидела на земле метрах в ста от них, почти у самого основания башни Звездочетов, словно склоняясь над чем–то низко–низко, и была бы совсем не заметна во тьме, если бы не крошечные синие искры, роем кружившие вокруг ее рук и головы.
Над ней неподвижно висел белесый туман.
- Находка?.. — тревожно окликнул ее Иван, но она как будто не слышала, и он, не теряя больше времени, кинулся к ней, и краем глаза уловил, как вслед за ним, звеня и гремя на ходу всем имеющимся в их распоряжении арсеналом, мгновенно бросилась его гвардия.
- Находка, что с то… — начал было царевич, подбегая к ней, но осекся, задохнувшись от радости и, не произнося больше ни слова, осторожно опустился на колени рядом с ней.
Октябришна сидела с закаменевшим от напряжения лицом, зажмурившись и положив руки на залитую кровью грудь Кондрата, и мечущиеся веселые синие искры пронзали их обоих, будто связывая воедино.
При приближении Иванушки веки солдата дрогнули, и он слабо, но явственно прошептал:
- Тс–с–с!..
Туман над ними заколыхался, и из него, как на фотоотпечатке в проявителе, стали выступать отдельные фигуры и лица.
- Не мешай ей, — просочившись сквозь бестелесную толпу, перед Иванушкой завис старик с длинной бородой, в мантии и остроконечном колпаке, расшитом звездами. — Еще несколько минут — и вашего солдатика можно будет перенести в более удобное для раненого место, нежели холодная и грязная мостовая.
- Так он был живой? — улыбаясь от уха до уха, все еще боясь окончательно поверить в такое счастье, спросил у привидения срывающимся шепотом царевич.
- Живой, — вынырнула из–за плеча старика и закивала толстуха в пышном платье придворной матроны. — Рано еще ему к нам.
Сквозь нее просвечивала стена Пальца и брошенные собакоголовыми факелы.
И тут до Ивана дошло, с кем он разговаривает.
Пугаться было вроде уже поздно, да и неприлично, после того, как к тебе отнеслись с таким пониманием, и царевич, на несколько секунд задумавшись над дальнейшей линией поведения, пришел к определенному выводу и вежливо продолжил беседу:
- Можно задать вам один вопрос? Вернее, пока один… — тут же честно уточнил он.
- Задавай, — милостиво махнул рукой призрачный офицер в старинных доспехах и в парадном шлеме с пучком курчавых перьев.
- Сегодня, чуть раньше… когда стража чего–то испугалась…
- Видишь ли, молодой человек… Когда умруны вытащили тебя из башни Звездочетов, наша Находка… — начал степенно свое повествование старик в колпаке со звездами, но привидения не дали ему договорить и загомонили наперебой:
- Это я первый узнал ее, я ее сразу узнал, как только у ворот увидел!..
- Нет, я!..
- Как же, ты! Когда я показал тебе ее, тогда ты и…
- А я зато первый увидел царицу Елену!..
- Которая оказалась совсем не царицей Еленой, кстати…
- …да уж сам понял…
- …но это не имеет никакого значения…
- Я все равно ее первый увидел!..
- Ну, естественно, кто же еще!..
- А я говорю…
- А Я ГОВОРЮ, — сурово обвел собратьев взглядом из–под кустистых бровей Звездочет, подождал, пока многоголосие утихнет, и продолжил рассказ: — …Находка хотела броситься тебя спасать, но мы остановили ее…
Оказалось, многоголосие утихало только за тем, чтобы собраться с мыслями и силами:
- Едва успели, кстати!..
- …и мы сказали ей, что у этой честолюбивой свиньи Сабана всё одно ничего не выйдет…
- …и что, хоть и не знаем, как…
- …но он за всё еще поплатится…
- …отольются мышке кошкины слезки!..
- …и она стала ждать…
- …а когда собакоголовые перешли в наступление одновременно по всем направлениям, что, принимая во внимание их вооружение и численный состав, было чистой воды авантюрой, им нужно было применить совершенно другое построение…
- …она испугалась за вас…
- …и сказала, что вы не сможете справиться со всеми….
- …и она одна — тоже…
- …и тогда мы с ней поделили их пополам.
- Она навела на них чары огня…
- …а мы порезвились со своими старыми знакомыми.
- Ха–ха–ха!..
- Как они были рады нас увидеть снова!..
- Ты думаешь, Сабан отчего с ними в Проходной башне ночевал всегда?
- Чтобы от нас защищать!
- Одни они даже вдесятером уже оставаться боялись!
- Ха!.. Десять на часах с Сабаном, а сорок–то — всё равно наши!..
- Ха–ха–ха!..
- Спасибо… — прижал руки к сердцу Иванушка, — огромное вам спасибо за помощь от нас от всех…
- Обращайтесь, — разрываясь от довольства, милостиво кивнул толстый солдат.
- Если надо кого–нибудь напугать…
- Ошарашить…
- Устрашить…
- Привести в ужас…
- Но я же помню — вы те самые демоны… — вклинился в хор дружелюбных привидений непонимающий голос Наума.
- Призраки, я бы внес уточнение, — вежливо поправил его Звездочет.
- Да? А говорили, что…
- Говорят, в Узамбаре кур доят!.. — расхохоталась молодуха в одежде служанки и игриво пихнула в бок долговязого пажа.
Тот в ответ попытался ее ухватить за талию, она увернулась, захихикала, бросилась от него наутек, маневрируя сквозь сонм развеселившихся привидений, и Наум, наконец, получил возможность закончить свой вопрос:
- …Я имею в виду, почему вы решили нам помочь?
- О, это длинная и страшная история, — оживился вновь Звездочет.
- И веселая, — уточнил здоровяк в поварском колпаке.
- Страшно веселая, я бы сказала, — обмахнулась прозрачным веером толстая дама.
- И страшно длинная, — сообщил призрак с пером за ухом и свитком пергамента подмышкой.
- И если ты никуда не торопишься…
- …то, пока мы ждем твою супругу…
- …я могу…
- …то есть, ты хотел сказать, мы можем…
- …вам эту историю рассказать.
Супруга.
Всю радость с Иванушки как волной смыло.
Сеня.
Пока они тут…
Она там…
Серафима снова утерла пот со лба колючим рукавом выменянного ими в октябрьской деревне полосатого долгополого армяка (неужели это было всего с неделю назад?!..), пробежала несколько ступенек, сообразила, что как раз для такой оказии Иванушкой был выдан ей трофейный ковер, и торопливо вернулась за ним в прихожую.
Прорепетировав со скрежетом зубовным над карнизом маневры типа «вверх–вниз» и «вправо–влево» и в очередной раз с печальным вздохом пожалев об отсутствии Масдая, она отдала ковру приказ «вверх на метр — вперед на пять метров и медленно–медленно вниз», легла на живот, свесила голову через край, и стала смотреть, как стеклянный гроб, играющий всеми оттенками красного, неспешно приближается, на глазах превращаясь в хрустальный сундук огромного размера.
Или, скорее, даже ларь…
Чтобы не сказать ящик…
Хотя от перемены наименования габариты его, увы, не изменялись.
«Метра три в длину — три с половиной, не меньше… Да в ширину метра два», — кисло предположила царевна, вывернула шею и еще раз окинула взглядом свое транспортное средство — метр семьдесят на метр двадцать по максимуму.
Государственный стандарт, ёшки–матрешки…
Больше пяти умрунам и сержанту и не нужно.
Сразу было видно, что при изготовлении этого ковра никто не подумал, что в один прекрасный день (или ночь, если быть пунктуальным), одинокой девице совсем не богатырского телосложения придется на него грузить и вывозить за тридевять земель Змеево яйцо.
Впрочем, может, если как–то исхитриться поставить прозрачный ящик на попа…
«Два на два», — услужливо подсказало подсознание.
«Метр семьдесят на метр двадцать…» — тут же мрачно напомнила себе Серафима и озабоченно поджала губы. — «И еще где–то там должна быть я».
Ковер продолжал плавно снижаться, и мимо царевны неторопливо проплывали вверх отполированные до зеркального блеска черные каменные блоки, из которых были сложены стены гигантского колодца. На их глянцевых боках, смазывая и размывая ее отражение, играли в свои непонятные, но зловещие игры багровые отблески пламени Сердца Земли, весьма некстати наводящие на воспоминания о всех когда–либо слышанных ей легендах народов Белого Света о подземных пенитенциарных учреждениях для мертвых, которые в свое время были не очень хорошими живыми. В довершение картины, в глубине геенны огненной что–то заворочалось, закашляло, зарокотало, и из ниоткуда возник низкий гул, от которого засвербело в ушах, зашкворчало в мозгах и стали прикипать друг к другу сведенные зубы.