Он упорно не всматривался в лица спутников.

— Джонни, что ты делаешь? — негромко произнес Лю. И оборотень уловил упрек.

Он повернулся к висящему на столбе пленнику.

(что я делаю? А чего — я звезда, я снова звезда и тут все верят — я не фальшивка. Я зажег мой фонарик, черт, мне нет дела, на чьей стороне быть… эгоистично или нет, мы все деремся исключительно из-за собственных задниц — а все речи о спасении… кинокритик не дал бы и гроша, они-то как раз — хлопушки без сюрприза… ха-ха, плевать на прошлую жизнь, я — крутая шишка теперь… и к дьяволу правила!)

Он резанул Лю по свежей ссадине. Лю вскрикнул — скорее от сознания предательства и новой личины Джонни, чем от боли.

Оборотень — вот правда.

— Прекрати, Лю, это уже не Джонни! — сказала Китана.

Кейдж вернулся к Милине и плоской глыбе алтаря.

— …Узнайте ныне, народ мой, что обретете вы, когда кровь воинов Земли обагрит нашу степь! — Милина пропустила виртуальную тираду не-Джонни, по-прежнему играя королеву. Королеву извращения. — Назови их имена, суженый!

Кейдж барабанной дробью застучал по алтарю. Словно подхлестнутые им, веревки-змеи ожили с освеженным неистовством.

(стекло… стекло — это песок… сквозь пальцы — болью, что дальше?)

Не всякое стекло — разбиваемо. Саб-Зиро видел Кейджа и думал, что актера тоже застеклили… и он не сдерет с себя его кандалы. Ибо не желает этого.

— Джакс, — назвал Джонни-оборотень.

— Джакс, — повторила Милина громче. — Сильнейший из смертных Земли. Физическая сила — пусть и без особого искусства, но крепкие мышцы нужны нам, не так ли?

О да. Мутанты стремятся поглотить все ценное.

— Лю Кэнг. Саб-Зиро, — продолжал "жених" королевы монстров.

— Ах, эти. О народ мой, с кровью их — Лю Кэнга и Саб-Зиро — в нас войдет энергия разнородных Стихий. Они — порознь, но мы — высшая раса и мы объединим Пламя и Лед, и будут они частью нашего могущества!..

— Китана.

— Китана. Китана, — торжество стушевалось в зрачках Милины… и воспряло еще янтарней. — Чистенькая. Самая чистенькая из них — моя сестра, принцесса Эдении. Одна из тех, кто изгонял нас из городов! Ее мы убьем последней, и убивать будем медленно!

Бешенство Роя опрокинуло супницу земли и горизонта. Не-Мир сумасшедше хихикал. Каннибализм — пещерный и дикарский — вполне в его вкусе, а демоны слетаются на наиболее извращенные жертвоприношения.

Некромантия и вуду.

И стекло.

Кейдж подхватил самый большой факел и заплясал вокруг столбов с распятыми Защитниками Земли, Милина же постукивала саи, словно барабанными палочками. Толпа мутантов была пульсом термитника. Никакого разума — инстинкты и число Зверя татуировкой.

Факел ожег пленников. Кейдж стащил Джакса с его тотема, и майор к своему ужасу не сумел противостоять экс-киноактеру. Джонни, подбадриваемый Милиной и номадами, поволок Джакса к алтарю, опрокинул его на плоский камень. Милина торжествующе вознесла саи над майором. Тьма и искры растянулись в глазах Джакса клекочущим котлом ужаса. Он не хотел умирать… не хотел, чтобы его сожрали мерзкие твари Внешнего Мира…

(и еще — несправедливо, а? Мы ведь выбраны, чтобы выжить…)

Почему-то он воззрился на Саб-Зиро. Будто Посвященный Холода — виновен в том, что его, Джакса, сейчас принесут в жертву каннибальским верованиям.

Саб-Зиро выдержал взгляд.

Но неидентифицируемый отблеск ярко мелькнул у его сапога.

Алмазный кинжал. Тот самый, трофей из Шао Канновской Башни. Он так и не успел передать его Китане.

Ну и что?

(алмаз режет стекло, вот что… если бы я сумел перебросить кинжал Джаксу, а тот исхитрился вспороть неразрываемые веревки…)

Саб-Зиро сморгнул, моля, чтобы религиозно-первобытный транс Милины, Кейджа и их "народа" не прервался.

Чересчур много "если". Вряд ли замотанный куколкой гусеницы Саб-Зиро сможет метнуть кинжал, вряд ли американский полицейский достаточно ловок, чтобы поймать его…

Так. Несколько часов назад в оазисе-капкане Джакс посоветовал ему не высказываться столь пессимистично… следует припомнить рекомендацию.

Иного шанса — нет. Боги сотворили безбрежные океаны ада, и соломинки тонки… но кроме них — нет ничего. Бриллиантовое оружие — хрупкая травинка, мерцающая, как звездная холодная осока… но — альтернативы не предоставлялось.

— Джакс! — беззвучно выдохнул Саб-Зиро, когда исперщенное ужасом лицо майора вновь появилось из-за спин танцующих Милины и Кейджа.

(не расслышит… разумеется, не расслышит — тешиться иллюзиями легко, но боги отвернулись от них…)

— Чего? — просипел Джакс.

(услышал?!)

Противоречие. Коэффициент везения Саб-Зиро равняется нулю — жестокий и правдивый каламбур.

Но Джакс расслышал. Окей, еще надо вывернуться, возможно, разорвав сухожилия и вены…

А ему — поймать. И времени — минута, ибо Кейдж уже воздел роговые выросты лезвий, и Милина бренчит саи похоронным колоколом дьявола.

Будь на месте Саб-Зиро кто-то другой — даже Лин-Куэй, вряд ли ему удалось бы взять себя в руки, запечатать дрожь в истерзанных мышцах и выполнить все как нужно.

Он сумел.

Многоточие Созвездия Агонии радужной веселой спиралью затуманилось в висках Саб-Зиро, и собственные путы скрылись внутри тела… но алмазная надежда блестящей стрекозой вспорхнула точно по направлению к Джаксу.

И майор вцепился дрожащими ногтями в нож.

— …И пусть начнется

(Смертельный Бой?)

Ритуал!!! — прокричала Милина, а Кейдж приготовился погрузить жадные когти в Джакса… но маленький искристый треугольник перетер стеклянные волокна. По лбу Джакса тек пот, щипал глаза и горько-солеными крупицами оседал на языке. Он думал, что никогда не зависал так близко к небытию… и все-таки бечева поддалась.

Он улыбнулся. Улыбка была инь-янем. Светлая ее половинка адресовалась Саб-Зиро, темная — животная радость возможной победы — Милине и Кейджу.

— Черт бы тебя подрал, оборотень! — Джакс подпрыгнул со своего жуткого ложа, и алмазная волшебная палочка вонзилась в ключицу экс-Джонни.

Тот пошатнулся. Из раны хлынула синеватая густая псевдокровь.

Рой завыл. Пчелиный гнев — это яд… но прежде женщина-Искажение с избранником исправит мелкие неприятности. Двойная молния саи антонимом алмазной соломинки ринулась к майору, но Джакс уже пришел в себя, он наслаждался свободой. Он врезал Милине в подбородок, отчетливо заскрипела ее разбитая челюсть.

Королева монстров зашипела, и ее Рой замер в священном трепете. Они не знали, как действовать. Без приказа Милины — ничто.

Пользуясь замешательством врагов, Джакс быстро развязал спутников. И вовремя: Милина очухалась и набросилась на него, душа фиолетовыми когтями, и только сгусток плазмы Лю Кэнга отшвырнул ее.

Саб-Зиро и Китана занялись полезшими на них мутантами. Лезвиерукие создания смотрелись неуклюжими, но после команды королевы проявили себя опасными противниками. Саб-Зиро удалось заморозить четверых, но пятый — знакомый беспалый нахал — провел зазубренным локтем-мечом по колену. Саб-Зиро согнулся, и закат рогов Сатаны взошел над ним. А потом беспалый развалился пополам. Спасибо Китане.

Но число мутантов все же зашкаливало.

(обречены?)

— Надо — убить — Милину! — закричала Китана.

(да, верно, рой без матки — безмозглые кусочки мяса…)

Впрочем, ее и Саб-Зиро оттерли от лиловой повелительницы монстров. А Джакс и Лю явно не справлялись с ней и Кейджем — истекающим кровью, но злобным, будто тысяча бультерьеров. Оборотень опрокинул Лю Кэнга

(слышишь ты, китайский монах — может ты и Чемпион, но здесь Я — Король, а Милина — Королева!.. А ты — сдохнешь!)

и избивал его, вскрывая свежие синяки, точно патологоанатом. Милина молотила Джакса, причем теперь майор ничего не мог противопоставить юркой лиловой твари.

Саб-Зиро с отстраненным отчаянием осознал, что, несмотря на алмазы и соломинки, несмотря на лучики надежды, битва проиграна, а волчья луна всемогуще заслонила все солнца. Мутанты в количестве пятидесяти штук обхватили его и Китану, выбив из рук принцессы оба веера. Ему вывихнули обе руки и ноги.