Генерал уверил Ши-фу, что он и понятия не имел о планах заговорщиков захватить Президента, разрушить плотину водохранилища и тем более утопить китайский батальон вместе с механизированной бригадой, направленной в столицу. Генерал был обманут, как и все честные люди в этой стране.
Разумеется, в Центральном комитете коммунистической партии Китая вовсе не считают генерала изменником. Об этом и речи быть не может! Но его роль в связи с высылкой русского батальона...
Глупо отпираться — генерал Кьонг дал свое согласие на нейтрализацию русских. Ему казалось, это был разумный компромисс. Но он отнюдь не одобряет той оскорбительной поспешности, с которой это соединение — действительно, превосходное соединение! — было выдворено из страны. И уж тем более не возражает против импорта сюда новых русских солдат. К тому же, насколько ему известно, — а это известно только ему, и никому более, — русский батальон выведен не весь.
В том-то и дело, улыбнулся господин Ли Ван Вэй. И здесь очень желательна помощь генерала Кьонга, которая будет наилучшим доказательством его лояльности китайским товарищам.
Какая именно требуется помощь, — любезно осведомился генерал.
О, сущая безделица! Право, ничего особенного.
И все же?
Доступ в арсенал антитеррористической службы ВВС.
Для чего, если не секрет?
Так, кое-что получить оттуда.
Что именно?
Снаряжение. Совсем немного. И на короткое время — всего на один вечер. Разумеется, на условиях полной секретности.
Не угодно ли многоуважаемому господину Ли Ван Вэю сообщить, с какой целью будет использовано снаряжение?
«Осадить Вэй, чтобы спасти Чжао» — кажется, так называл это Сунь Цзы. А еще он говорил: «Избегая полного, проникай в пустое. Скорость важнее силы, а точность важнее скорости».
Кьонг задумался. Судя по всему, цитаты из классиков произвели на него должное впечатление.
Что ж, наконец ответил генерал, он не возражает. Сейчас будет сделан звонок дежурному офицеру, и арсенал открыт перед Ши-фу. Но возникает другой вопрос — такое посещение будет иметь свои последствия...
Как и все в нашем мире, — мягко улыбнулся господин Ли Ван Вэй.
Так вот, в этих последствиях генерал хотел бы видеть свое место... скажем так, наиболее адекватным образом. И кое-что предпринять с этой целью.
О да, разумеется, — кивнул Ши-фу. Господин генерал имеет на это законное право. Все, что угодно.
Генералу было угодно устроить прием. Завтра вечером, в этом доме. И на этом приеме сделать важное политическое заявление, разумеется, в присутствии прессы и представителей дипломатических кругов. Во всяком случае, в разосланных приглашениях было сказано именно так: «важное политическое заявление».
Пресса, дипломатические круги... что ж, это хорошо. А «Фалунгун»?
Нет, заявил генерал, представителям «Фалунгуна» приглашений отправлено не было.
И не будет?
Нет, не будет.
Не кажется ли генералу, что в свете складывающейся ситуации это выглядит несколько демонстративно?
Совершенно верно, именно так генералу и кажется. Не соблаговолит ли уважаемый Мастер посетить этот прием? А также помочь своими людьми в его охране?
Разумеется, Ши-фу почтет за честь присутствовать на приеме. Его лучший ученик Чен Сяован возьмет на себя охрану. Но вот в чем вопрос: полагает ли уважаемый генерал, что такого рода инициативы, наряду с посещением арсенала военно-воздушных сил, могут ускорить происходящие события?
Да, так генерал полагает. Кьонг любезно поклонился — воистину, его собеседник мудрый человек.
Но коль скоро события ускорятся, заметил Ши-фу, — а они и без того развиваются достаточно быстро, — какую позицию намерены занять в этом Военно-воздушные силы?
Позицию, адекватную ситуации, твердо заявил генерал. Гибкую, но бескомпромиссную! Твердую, но демократическую! О деталях генерал говорить не может — он человек военный, пусть уважаемый собеседник его простит.
Конечно, пусть секреты остаются секретами! Ответ генерала вполне устраивает господина Ли Ван Вэя, как и товарищей, стоящих за ним. На этом он хотел бы попрощаться — разумеется, с надеждой на новые встречи. Ближайшая из которых состоится на завтрашнем приеме.
На том беседа завершилась. Сев в такси, Ши-фу достал мобильный телефон и сделал один короткий звонок — назначил встречу китайцу Джекки.
Первое, что требовалось выяснить: от кого это Кьонг узнал о неполном выводе русских? И если Джекки — агент Кьонга... ничего не произойдет. Пока. Именно в качестве такового он и станет работать дальше, только сообщения, отправляемые генералу, будет предварительно обсуждать с Ши-фу.
Второе: надо взять у Рахима Даниярова размеры одежды и обуви русских солдат, снятые перед рейдом в магазин пляжно-спортивных товаров.
Третье, и главное: собрать всех «солдат триады», в данный момент находящихся в столице. Сегодня вечером предстоит редкая потеха, которую никто из пацанов старается не пропускать.
***
По полю военного аэродрома ходили бородатые люди с зелеными повязками на головах. Аэродром был пуст. После катастрофы с плотиной водохранилища (беспомощные «Апачи» лишь покружились над потопом), командующий ВВС генерал Кьонг приказал перегнать куда-то все машины; в пустом ангаре остался сломанный транспортник, да на поле сдуру приземлилась санитарная «Газель». Пилота и врача тут же пристрелили, а в вертолете обосновался военный летчик из Саудовской Аравии. Смуглый, горбоносый, с черной, как смоль, бородой, он выглядел настоящим бедуином, только вместо арабского скакуна управлял винтокрылой машиной. Ему бы «Апач»... Шайтаны! Но ничего, говорили повстанцы, и вертолеты заберем, а этого пса Кьонга первым расстреляем, дай только срок!
А за перевалом, над горной саванной ревели двигатели мощных транспортников — тяжелых двухмоторных «Чинуков». Лопасти рубили воздух, высохшая трава ходила волнами, когда вертолеты садились один за другим. На темных бортах виднелись красно-белые полосатые прямоугольники с голубым квадратом в левом верхнем углу — государственные флаги Малайзии. В небе барражировали «Миг-29» с теми же опознавательными знаками — малайзийские ВВС, в нарушение резолюции Совета безопасности ООН, осуществляли спешную переброску мусульманских отрядов. Опускались задние рампы «Чинуков», и на землю сходили бородатые, до зубов вооруженные исламисты.
Снова завязались бои. Разрозненные отряды макак, лишенные тяжелой техники, подвоза боеприпасов и поддержки с воздуха, из последних сил удерживали перевал, лишь недавно захваченный русскими и китайцами.
В воздухе явственно запахло резней.
Глава двадцатая
— Красивая схемка. — Чен неслышно подошел к Андрею, все еще сидящему в холле, и взял блокнот с квадратиками SADT. — А где тут я?
— Вверх ногами держишь. Сказать, за какое место?
— Не остри. Бумажку эту ты порвешь, но не здесь. Пошли, дела не ждут.
— Что за дела?
— Одно скучное, второе повеселее, — ответил китаец уже на улице.
— Я бы выбрал скучное.
— Я тоже — если бы меня кто-то спрашивал.
На стоянке их ожидал небольшой фургон Красного Креста, удобный для перевозки груза в большом городе. Чен открыл кабину, сел, вставил ключ в замок зажигания.
Ветер усилился, резкий белый свет вырывался из-под грузных туч. Все на мгновение стихло, потемнело. Первая волна ливня ударила в асфальт, который сразу покрылся слоем воды, словно кипящей под частыми струями. У девушки, бежавшей под дождем, ветер трепал платье, прижал к груди раскрытый зонтик, облепив тело мокрой тканью.
Чен открыл дверцу:
— Давай сюда, смоет!
Девушка втиснулась со стороны Андрея, зажав под мышкой зонтик и сумочку. Светлые волосы свисали тонкими прядями, мокрое платье обрисовало худые ноги, впалый живот, небольшие груди, уложенные в чашечки бюстгальтера. Андрей боком чувствовал тепло ее согревающегося тела. Девушка достала из сумочки носовой платок, протерла очки.