– Если когда я позову, не придешь, – грозно сказал он, испытующе глядя на магичку, – я тебя убью, а пан Дэн и его учитель воплотят в жизнь мою мечту.
– Приду! – пообещала она, положив руку на сердце.
Ее полные уверенности карие глаза будто сверкнули двумя золотистыми вспышками.
Дьявол развернулся и, широко шагая, вышел из зала. Некромант, магистр и волшебница Лина, то есть, Алина, смотрели ему вслед.
После того, как маг улетел, Юлиус целый час общался с гостьей, а Дэн с драконом отправились домой. Разговор их продлился бы дольше, если бы… вдруг в храм не вбежал ошарашенный некромант.
– Что случилось? – вытаращил на него глаза учитель.
Дэн в компании со скелетом Эльриком, стоял на пороге храма, тяжело дыша.
– Руки… Фифы… спёрли… из… моего… холодильника…
Алина тут же бросила разговор и, извинившись перед стариком, выбежала вслед за пришедшими.
Скелет и некромант так быстро шли в сторону общежития, что волшебница не поспевала за ними, путаясь в своей зеленой мантии. Подобный наряд одевала ее подруга, когда заканчивала университет. Алина как сейчас помнила парад выпускников новосибирского государственного, который ее попросили заснять на камеру. Только подруга ее не бегала в мантии, а шла в колонне, махая шапочкой. Тогдашней репортерше же выпала участь совершить кросс на двести метров с препятствиями в виде любопытных магов-первокурсников. Волшебница несказанно удивлялась, как Дэн и Эльрик не путаются в своих одеяниях, несутся словно спортсмены на олимпиаде, и вдобавок успевают обсуждать всякие мелочи насчет замков в комнатах и башнях, которые ввели на территории школы еще сто лет назад, когда алхимики обнаглели до такой степени, что принялись воровать у некромантов реактивы. До ушей девушки долетало не так много, но она успела уловить главное – то, что в школе называли замками – было весьма сильной ловушкой.
Магические запоры не имели ничего общего с теми железяками, которыми снабжают двери люди с первого слоя. Немагические приспособления тут называют засовами на ключе. Замок же – вещь страшная. По внешнему виду устройство не отличалось от банального магнитногозамка: такая же точно штуковина, в щель которой нужно вставлять пластиковую карточку-ключ. Зато при попытке взлома, через тело воришки проходил такой сильный электрический разряд, что жить расхочется.
– Замок не тронут, – констатировал Дэн, глядя на дверь.
Алина с Эльриком кивнули, и некромант вставил карточку в щель. Как только приглашенные вошли внутрь, все встали как вкопанные на пороге.
Когда волшебница впервые оказалась в гостях у друга-некроманта, его комната была аккуратно убранной, в углу стояли разобранный теннисный стол и рулон зеленого сукна, а маленький холодильник 'MagicFrost', обклеенный яркими магнитиками, она чуть не спутала со шкафом.
Теперь же теннисный стол выложили на диван, из-под которого выдвинули ящик. Увидев содержимое его, Алина хихикнула – под кроватью некромант держал полуразложившуюся мумию.
– Это муляж, чтоб грабителей пугать, алхимики за десять минут делают, – махнул рукой некромант, когда заметил полный ужаса взгляд волшебницы. – Хотя подумываю заказать в Каирском музее какого-нибудь малоизвестного фараона, ну, чтоб выпендриться.
Скелет хихикнул. Как поняла Алина, Эльрик впервые пришел в гости к самому странному ученику школы.
Перешагнув через две большие кучи поваленных с полок книг, вымазанных розовой слизью, она пробралась к открытому холодильнику.
Грабитель, как поняла волшебница, хотел не только забрать руки дьявольской дочки, но и хорошенько наесться. Всё, съедобное оказалось как минимум надкушенным, а хранившееся в нижнем ящике белое богемское вино, выпито. Алина от души рассмеялась, когда достала с верхней полки пустую перекушенную банку от кетчупа 'Чили'. Все, чего касался грабитель, было вымазано розовой желеобразной гадостью.
– Наш воришка-то – мазохист, – заметил тут же скелет.
– Хватит объедки разглядывать, – намекнул Дэн.
И волшебница заглянула в пустой морозильник, где на еще не успевшем растаять льду алели следы крови, как будто вор не заботился об оставленных уликах. На дверце морозильника красовалось три красных отпечатка: неудачно преступник взялся за пакет, и вытер руку о то, что подвернулось. Три маленьких пальца – поняла волшебница, изучая следы.
– Что, вызываем представителей Магического Совета? – холодно спросил Эльрик. – Проникновение в помещение по астралу, кража личного имущества…
– Нет, – отрезал Дэн, – не надо. Оно не наше, во-первых, а дьявольской дочурки, а во-вторых, пути проникновения вора нам не известны.
И он молча ткнул пальцем в сторону окна.
– Я думал, что раз мое жилище в башне, обросшей плющом, то никто не посмеет, однако…
Дэн и Эльрик уставились на разбитое окно. Девушка подошла к ним и посмотрела вниз. Там простиралась гигантских размеров смотровая площадка, с которой открывался наикрасивейший вид Праги, и росли клёны. Дэн, действительно, жил в высокой башне. Когда она поднималась в квартиру некроманта по винтовой лестнице, то не обратила внимания на то, насколько высоко он жил.
Через красивый изумрудного цвета плющ, закрывающий словно бархат каменную кладку башни почти до окна, пролегла 'дорожка' из разорванных стеблей и листьев, вымазанных розоватой слизью. Этим путем и спускался из комнаты грабитель. Вполне возможно, что и поднимался. Алина, рассмотрев это, позвала Дэна и Эльрика, и те принялись внимательно рассматривать листья.
– Вот вандал! Флоры его не простят! – шепнул скелет.
Девушка, услышав новое название, тут же поспешила расспросить, кто это такие. Оказывается, Флорами на втором слое звали волшебниц-ботаников. В отличие от садоводов из немагического мира, они специальными заклинаниями были способны довести растение до цветения за считанные часы. Почему они не заметили порванного плюща и не подлечили его, Эльрик так и не понял, и отправился выяснять обстоятельства.
– Дьявол не соблюдает договор с первой же минуты, – грустно сказала Алина.
– Нет, – сухо ответил Дэн, с жалостью глядя на разорванные плющи, – договор, скрепленный кровью, невозможно нарушить даже ему. Знаешь, что произойдет, если расписавшийся, увильнет от ответственности или подставит партнера?
– Развоплотится? – округлив глаза, спросила волшебница.
Он кивнул в ответ. Хоть в чем-то фантастические книжки не врали. Но волшебница так и не могла понять, кому пригодились отрубленные конечности дьявольской дочери.
– Да мало ли, – вздохнул некромант, – у него столько доброжелателей, узнай хоть один, что у нас в холодильнике лежат руки дочурки их недруга, они бы выкрали их при первой же возможности и затребовали с нечистого выкуп. При условии, что кому-то известно, чья дочь Розовая Фифа.
Волшебница отошла от окна и уселась на коврик дракона, потому что писатель неизвестно где пропадал и пока не донимал скрипом пера и зачитыванием своих творений.
– Выкуп выкупом, но это значит невыполнение договора с моей стороны и развоплощение. Это на руку Дьяволу. Понимаешь? Неужели 'доброжелателям' это нужно? Они спят и видят, как бы насолить ему, а не исполнить его мерзкие планы.
Дэн вздохнул. Одно противоречит другому.
– Значит, дело не в нем, – озвучил очевидный вывод некромант.
Он убрал брошенную на диван крышку стола и пригласил Алину устроиться в более пригодном для поддержания беседы месте. Она послушалась.
Он достал из кармана листок и начал рисовать схему. Дьяволу не выгодно самому нарушать условия договора, потому что его развоплотят по приказу Магического Совета. Даже его 'Адская Неприкосновенность' и статья: 'Дьяволы – исчезающий вид' не смягчат приговора. Враги, коих у нечистого, несомненно, много, тоже не могли украсть ручки Фифы, потому что в этом случае исполнилась бы бриллиантовая мечта их оппонента. 'Претворение в жизнь гениальных планов Дьявола', как заметил Дэн, не является статьей уголовного кодекса, несмотря на то, что реализации оных не желает никто, кроме самого мага и ближайших его родственников.