— Готовили несколько иначе, а недавно внесли коррективы, — пожал плечами Даэло, — Вы не обратили внимания на то, что некоторые сцены в первом и втором актах не слишком хорошо связаны?

Лавора на миг задумался, а затем утвердительно кивнул.

— Вы правы. Ладно, сэр Вазма, пойдемте-ка отдыхать, мне завтра рано вставать. Охота, Бездна ее забери, да еще благородным Корзуна сегодня надо выразить соболезнования. Сэр Кас теперь преторианский легат, как-никак.

Сэр Алан подъехал к особняку сэра Каса Корзуна одним из первых — весть о смерти одного из членов "великолепной шестерки" еще не успела распространиться по городу, однако благородные Корзуна все же успели принять все подобающие меры. В атриуме особняка уже находился гроб с телом сэр Страя, рядом с которым находились мрачные и злые как собаки братья. Среди соболезнующих, кроме нескольких друзей «шестерки», первый советник заметил сэра Рэндома Витару в обществе почтенного Нильва Нотора, главы «единорогов», а также Предстоятеля Фарсониана, отгоняющего от покойного злых духов посредством ароматической свечи в кадиле. Лавора ничуть не сомневался, что все столь быстро для траура подготовил никто иной, как невероятно прагматичный и выдержанный сэр Зим. Он и сейчас стоял чуть поодаль от остальных братьев, отрешенно наблюдая за окружающей его суетой. Время от времени к нему подходил кто-то из слуг, чтобы получить необходимые распоряжения, выслушивал чуть слышные приказы и беззвучно растворялся.

Старший из братьев о чем-то говорил со вторым советником и начальником Третьего стола его Канцелярии. Говорил стиснув зубы, играя желваками и буквально цедя каждое слово. Рядом тяжело оперся на спинку одного из кресел сэр Язь. Декурион молчал, но от всей позы этого русоволосого крепыша исходила угроза.

Ру Корзуна нервно расхаживал в противоположном конце атриума, кусая губы и заложив руки за спину. Видя его состояние, никто из присутствующих не лез к нему с дурацкими и ненужными разговорами. В этот момент сэр Ру вполне мог и убить кого-нибудь.

А рядом с гробом, не отрывая взгляда от лица покойного, застыл сэр Каа. Юноша едва сдерживал бьющую его крупную дрожь, в глазах застыли боль и слезы.

"Надо же, дракон, а такой впечатлительный", подумал советник, подходя к усопшему. Лицо сэра Страя было отрешенно-умиротворенным, будто бы перед кончиной он познал некую высокую истину, столь великую, что весь окружающий мир мерк перед ней. Ни намека на постоянную полуулыбку полную ехидства, не сходившую с его лица при жизни, не было на хладном застывшем лике.

Постояв минутку у домовины, сэр Алан подошел к дракону.

— Как вы? — тихо спросил он, положив руку ему на плече.

— То о чем мы договаривались, я исполню, — с горечью прошептал он, — Не сомневайтесь.

— Я не об этом, — покачал головой Лавора. Странно, но ему, законченному цинику, и впрямь сейчас было жаль дракона, мальчишку еще по сути. Нерастраченный отцовский инстинкт прямо толкал загородить Кааха от зла и подлости мира. Первый советник с трудом отогнал от себя это наваждение.

Дракон оторвал взор от тела Страя и с болью посмотрел в глаза советника. На миг благородному Лаворе показалось, что его, от затылка до пят, пронзила ледяная молния. Зрение начало мутиться, а сам он будто бы начал взлетать куда-то вверх и вбок. Сэр Алан тяжело сглотнул, но не отвел взгляда, подавив странную слабость усилием воли. Осталось только небольшое головокружение и удивительная пустота в мыслях.

— Его убили, — проговорил Каах и отвернулся, встав спиной к гробу — Я точно чувствую это.

— Я знаю, — ответил Лавора так же тихо, чтобы не услышал Предстоятель, — Мы найдем и покараем убийц, korlat.

Дракон прикрыл глаза и кивнул. На длинных ресницах задрожала одинокая капля влаги.

Первый советник отошел от гроба и приблизился к сэрам Касу и Язю.

— Благородные сэры, — произнес он, игнорируя барона Тайра и почтенного Нотора, — Приношу вам свои самые искренние соболезнования, в связи с безвременной кончиной вашего брата. Если я могу что-то для вас сделать…

Сэр Кас бросил на Лаввору обжигающий взгляд, но сдержал себя в руках. Он отлично осознавал, кто стоял за его спиной все те годы, когда молодой и самоуверенный мальчишка приехал из нищего, затерянного в горах поместья, чтобы покорить столицу. Условие было простым: все братья, которым еще только предстояло вырасти, идут по его стопам, ему и им оказывается неявная протекция, но в обмен надо было принимать в семью чужаков, и выдавать их за родню. Вполне приемлемое условие — традиция приема в семьи существовала еще во времена ранней Империи, а он, как старший мужчина в семье был ее патерфамилиа. Другое дело, что он относился к узам родства очень серьезно, и тот, кого он называл своим братом, таковым для него и становился.

— Благодарю, сэр Алан, — произнес он, — Ваше участие в нашем горе — уже помощь, — и, повернувшись ко второму советнику резко спросил, — Так что, расследования не будет?

— Расследования чего, сэр Кас? — спросил в ответ Нильв Нотора, — Медикусы дали однозначное заключение, что у сэра Страя была редкая болезнь сердца. Смерть преторианца, это всегда чрезвычайное происшествие, мой Стол неизменно тщательно расследует такие случаи, но в этот раз… — почтенный Нотора развел руками.

Преторианский легат переводил тяжелый взгляд с Нотора на Витару, но те стойко выдерживали его.

— Хорошо, — наконец сдался Корзуна, — У меня нет оснований вам не верить.

Лавора поспешил откланяться и подошел к сэру Зиму, сидящему с прикрытыми глазами.

— Только не говорите, что и вы считаете смерть Страя естественной, сэр Алан, — негромко произнес он, не открывая глаз, — И избавьте меня от дежурных фраз.

— Не считаю, — согласился советник, — Но и зацепок у меня никаких нет. Если это был яд, то мне он не известен.

— Не удивительно, этим в Айко еще никого не травили, — спокойно ответил сэр Зим, — Зато он известен Ру. Это яд василиска — братец в таких вещах разбирается.

— Не сомневаюсь… — задумчиво проговорил сэр Алан. Именно познания в ядах некогда заставили молодого аазурского сэра искать убежища в Айко, — Значит, яд василиска? Это кое-что проясняет.

— Это ни Бездны не проясняет, благородный Лавора, — ответил сэр Зим, так и не открывший глаз за все время разговора, — Вы знаете, где еще водятся василиски? В Гремучих пустошах. Это очень далеко. Я не хочу сказать, что караваны из тех мест никогда не приходят в наши края, но они очень, очень редки, и все, что они привозят, стоит бешеных денег. Кто, простите, будет тратить столь дорогое зелье на простого преторианца? — Зим распахнул глаза и требовательно посмотрел на сэра Алана, — Во что вы втягиваете нас, господин первый советник? Кто из нас умрет следующим?

— Можете мне не верить, но у меня и мысли не было, включать вас в игру, — пожал плечами советник, — Для меня смерть Страя стала полнейшей неожиданностью.

— Я вам верю, — Корзуна вновь прикрыл глаза, — К сожалению, я вам верю.

Лавора отошел от сэра Зима и направился к мечущемуся как тигр в клетке сэру Ру.

— Лучше уйдите, — прорычал тот, едва сэр Алан приблизился, — Я за себя сейчас не отвечаю, благородный Лавора.

— Всего один вопрос, — ответил первый советник, — Вы уверены, что это яд именно василиска, а не какой-то другой?

— Как в себе самом! — отрезал сэр Ру.

Сэр Алан со скорбным видом покинул особняк сэра Каса и остановился у входа. Ждать пришлось недолго — Витара и Нотора вышли почти следом.

— Ждете нас, благородный Лавора? — спросил сэр Рэндом.

— Совершенно верно, Ваша Милость, — спокойно ответил первый советник, — Если помните, у нас есть небольшая договоренность… — сэр Алан внимательно поглядел на Нотору.

— Можете говорить при нем, — второй советник правильно понял взгляд Лаворы, — Почтенный Ноторо в курсе дела.

— Хорошо, — согласился Лавора, — Из надежных источников стало известно, что банда, промышлявшая кражами антиквариата из Верхнего города, планирует проникнуть на бал в честь совершеннолетия коронессы.