— Как вы узнали?.. — сдавленно пробормотал капитан.

— Обвиняйте в этом эффективную систему контрразведки. Я могу назвать каждого из членов вашей маленькой шайки, каждую деталь их замыслов…

— И вы позволили нашему плану зайти так далеко?

— Почему бы и нет? Одной из моих главнейших целей было отыскать вас и кое-кого еще.

Особенно вас. Я мог бы захватить вас еще несколько месяцев назад, пока вы все еще были рабочим на подшипниковом заводе в Ньютоне, но так куда лучше. Если бы основные детали плана не были вашим собственным изобретением, один из моих людей придумал бы для вас что-либо в том же духе.

Результат оказался очень драматичен — и одновременно юмористичен, при всей своей серьезности.

Взгляд капитана был жестким.

— Я тоже так нахожу. Теперь все кончено?

— Только начинается. Полно, капитан, садитесь. Оставим героику дуракам, на которых она производит впечатление. Вы же способный человек, капитан. Согласно имеющейся у меня информации, вы первым из Установления распознали мощь Мула. После этого вы — весьма смело, надо сказать — заинтересовались ранними годами Мула. Вы были одним из тех, кто увез его клоуна, которого, кстати, все еще не нашли, и за которого еще последует полная расплата. Естественно, ваши способности признаны, а Мул не из тех, кто опасается способностей своих врагов, коль скоро он может обратить их в новых друзей.

— Так вот к чему вы меня подталкиваете? О нет!

— О да! Это и было целью нынешней ночной комедии. Вы разумный человек, но ваш маленький заговор против Мула провалился самым жалким образом. Вы вряд ли можете вообще именовать это заговором. Разве при вашей военной подготовке вас учили терять корабли в безнадежных действиях?

— Сначала следует признать их безнадежными.

— Признаем, — мягко заверил его вице-король. — Мул завоевал Установление. Оно быстро превращается в арсенал для достижения его более великих целей.

— Каких великих целей?

— Покорения Галактики в целом. Объединения всех раздробленных миров в новую Империю.

Вы, тупоумный патриот, не понимаете, что это и есть осуществление мечты вашего собственного Селдона — за семьсот лет до срока, который он сам считал реальным. И в этом вы можете нам помочь.

— Я могу, без сомнения. Но наверняка не стану.

— Насколько мне известно, — продолжал вице-король, — только три из Независимых Купеческих Миров еще сопротивляются. Они долго не продержатся. Это будут последние силы Установления. Вы все еще упрямитесь?

— Да.

— Это ненадолго. Добровольцы наиболее эффективны. Но сойдет и по-другому. К несчастью, Мул отсутствует. Он, как всегда, возглавляет борьбу — против сопротивляющихся Купцов. Но он в постоянном контакте с нами. Вам не придется долго ждать.

— Чего?

— Вашего обращения.

— Возможности Мула, — холодно сказал капитан, — слишком малы для этого.

— Не скажите. Для меня они оказались достаточны. Вы не узнаете меня? Полно, вы же были на Калгане, так что вы меня видели. Я носил монокль, алую мантию с меховой оторочкой, шляпу с высокой тульей…

Капитан застыл в ужасе.

— Вы были военным диктатором Калгана.

— Да. А теперь я верный вице-король Мула. Как видите, он умеет убеждать.

21. Интерлюдия в космосе

Блокада была прорвана успешно. Даже все когда-либо существовавшие флоты, вместе взятые, не смогли бы достаточно надежно контролировать весь объем космического пространства. Только один корабль с опытным пилотом и при умеренном везении мог найти свободные дыры, чтобы ускользнуть.

С хладнокровным спокойствием Торан гнал протестующее против подобных нагрузок судно от одной звезды к другой. Если соседство огромных масс затрудняло межзвездный прыжок, то оно одновременно делало практически бесполезными поисковые приборы противника.

А как только был пройден пояс кораблей, позади оказалась и внутренняя сфера мертвого пространства, через которую не могли прорваться блокированные субэфирные сообщения. Впервые за три месяца Торан почувствовал себя в большом мире.

Прошла неделя, прежде чем вражеские программы новостей занялись чем-то, помимо скучного смакования подробностей победы над Установлением. Всю эту неделю бронированный торговый корабль Торана беспрерывными прыжками покидал Периферию.

Эблинг Мис связался с пилотской рубкой, и Торан, потирая глаза, оторвался от карт.

— В чем дело? — Торан ступил в небольшое центральное помещение, которое хозяйственная Бейта превратила в жилую комнату.

Мис покачал головой.

— Провалиться мне, если я знаю. Муловские дикторы объявили о специальном выпуске новостей. Подумал, что он может тебя заинтересовать.

— Вполне возможно. А где Бейта?

— Накрывает стол к обеду и подбирает меню — или занимается какой-нибудь чепухой в том же роде.

Торан присел на кушетку, служившую ложем для Маньифико, и стал ждать.

Пропагандистское однообразие «специальных выпусков» Мула было удручающе утомительным.

Сперва военная музыка, затем масляно-гладкая болтовня диктора. Одна за другой незначительные новости — терпеливо, размеренно. Потом пауза. Потом фанфары, всеобщее возбуждение и апофеоз.

Торан переносил это, но с трудом. Мис ворчал себе под нос.

Диктор, пользуясь общепринятой фразеологией военных корреспондентов, выплевывал елейные слова, которые переводились в образы расплавленного металла и разорванной плоти космического сражения.

«Эскадрилья скоростных крейсеров под командованием генерал-лейтенанта Саммина отбила сегодня в тяжелых боях отряд, наносивший удар с Исса…» Невыразительное лицо диктора на экране исчезло в космическом мраке, рассеченном быстрыми полосами кораблей, вертящихся в пустоте в смертельной схватке. Пока они наносили друг другу беззвучные удары, голос продолжал вещать…

«Наиболее впечатляющим эпизодом сражения явился не имевший решающего значения поединок тяжелого крейсера „Скопление“ с тремя вражескими кораблями класса „Нова“…»

Картина на экране переместилась и приблизилась. Огромный корабль заискрился, и один из отчаянно нападавших звездолетов гневно вспыхнул, вывернулся из фокуса лучей и с разгона пошел на таран. «Скопление» выдержало скользящий удар, резко вильнув и отбросив в сторону нападавший корабль…

Гладкое, бесстрастное изложение комментатора продолжалось вплоть до того, как аналогичная судьба постигла остальные нападавшие звездолеты.

Последовала пауза, и похожий голос, сопровождаемый аналогичным изобразительным рядом, поведал о сражениях за Мнемон; для разнообразия было добавлено подробное описание кратковременного налета: взорванный город, сбившиеся в кучу, усталые пленные — и отход нападавших.

Мнемону недолго оставалось жить.

Снова пауза, которая на этот раз сменилась, как обычно, резким ревом медных труб. На экране показался длинный, окаймленный шеренгами солдат коридор, по которому быстро шагал представитель правительства в мундире советника.

Молчание подавляло.

Раздавшийся наконец голос был торжественным, размеренным и жестким: «По приказу нашего властелина извещается, что планета Хэйвен, доныне находившаяся в военном противостоянии его воле, сдалась, признав свое поражение. В данный момент силы нашего властелина оккупируют планету. Оппозиция раздроблена и быстро подавляется.»

Сцена исчезла, и появился прежний комментатор, объявив с важным видом, что информация о прочих событиях будет сообщаться по мере их развития.

Затем последовала танцевальная музыка, и Эблинг Мис отключил питание.

Торан поднялся и неуверенной походкой вышел, не сказав ни слова. Психолог не пытался его остановить.

Когда вошла Бейта, Мис жестом показал ей, чтобы она молчала, и добавил:

— Они взяли Хэйвен.

— Уже? — сказала Бейта, и ее глаза сделались круглыми и усталыми.

— Без борьбы. без ублю… — Мис остановился, проглотив слово. — Лучше бы ты пока оставила Торана одного. Это для него не очень-то приятно. Давай сегодня пообедаем без него.