Как и любая другая планета с магнитным полем, Растум был окружен высокоразрядными частицами, которые образовывали вокруг него кольца на различных расстояниях от центра планеты. Когда «Скиталец» проходил через одно из таких колец, Киви заметил, что, несмотря на защитные экраны, включенные на полную мощность, радиация все-таки проникала внутрь корабля небольшими дозами. В этом, конечно, не было ничего страшного до тех пор, пока детекторы не предупредили о появлении метеорита, траектория полета которого пересекала путь корабля.

В течение нескольких секунд, автопилот должен был перевести бы корабль на пятикратное ускорение и убрать бы его с дороги метеорита. Прозвучал предупредительный свисток. У каждого было достаточно времени, чтобы упасть ничком и схватиться за что-нибудь неподвижное. В космосе не слишком часто встречаются метеориты, достаточно большие, чтобы из-за них стоило совершать такой маневр, но и не так редко, особенно поблизости от планет, чтобы команда была не готова к подобным случаям.

Однако именно в этот момент Ян Свобода освободил от привязи предмет, весивший более тонны, — часть атомного генератора. Он хотел освободить проход, чтобы разобрать на части остальное. Теперь эту деталь поддерживал только легкий алюминиевый каркас. Когда корабль резко набрал скорость, она сорвалась с этого каркаса, пробила тонкую заднюю палубу, отскочила от щита, закрывающего камеру зажигания, и продела в стене машинного отделения огромную дыру, через которую в корабль насмешливо заглянули звезды.

Никто из людей не пострадал. Разрушение не было таким уж непоправимым. Однако оно затронуло большую часть оборудования, предназначенного для постройки термоядерной электростанции. Поскольку такой случай не был предусмотрен и соответствующие меры предосторожности не были приняты перед стартом с Земли, произошла мгновенная реакция слияния. Батареи не выдержали, поскольку они могли обслуживать только внутреннюю электрическую систему.

Корабль внезапно наполнился излучением.

В транспортном судне не было места для антирадиационной аппаратуры. Единственное, для чего он был пригоден, — это как можно быстрее вывезти команду, прежде чем она не получила серьезной дозы облучения. Покинутый «Скиталец» остался плавать на орбите. Невидимые и неслышные, потоки яда бурлили в его корпусе.

— Понимаю, — кивнула Джудит. И вновь при этом движении ее волосы сделали волнообразное движение. — Спасибо.

В горле Киви пересохло больше, чем при обычном коротком разговоре, занявшем несколько минут.

— Рад был служить, — пробормотал он.

— Что вы собираетесь теперь делать?

— Я… — Киви сжал губы. — Ничего. Не беспокойтесь.

— Вы пришли, чтобы проведать Яна? Я собиралась устроиться где-нибудь на корабле, пока у меня не будет возможности вернуться назад со следующим транспортным судном. Я уверена, что Ян был бы рад, если бы вы… — ее голос вдруг стих.

Свобода довольно грубо вел себя по отношению к капитану, когда они все вместе работали в лагере на Растуме. Киви ядовито улыбнулся.

— Безусловно.

И тут он с изумлением осознал, что сам не понимает, зачем пришел сюда. Может быть, затем, чтобы избавиться от отчаяния, выместив злобу на раненом? Киви боялся, что именно эта или подобная ей идея привела его сюда, и понимал, что поддался он ей почти сознательно. Но почему? Свобода был угрюмым, вспыльчивым, неразговорчивым человеком, но не более неприятным, чем любой другой из его собратьев-конституционалистов. Как лидер их движения, он помогал осуществлению проекта колонизации, и, хотя никто из астронавтов не горел желанием взяться за выполнение этого задания, все же работа есть работа, и ее надо выполнять, а не ворчать.

— Я… да, я хотел его проведать, — соврал Киви, — и… и посоветоваться с ним.

— Ну так вы вполне можете это сделать! — послышался внезапно чей-то голос.

Киви обогнул пиллерс, за который держался, и посмотрел на дверь лазарета. Она была открыта, и в проеме парил Свобода.

На нем была больничная пижама, лицо почти целиком скрывали бинты. Каркас шины мог двигаться вокруг его сломанной левой ключицы, давая ему некоторую возможность пользоваться рукой.

— Ян! — закричала Джудит. — Сейчас же вернись в постель!

Свобода прорычал:

— Какая может быть постель в невесомости, кроме сбруи, которая только удерживает на одном месте, чтобы тебя ненароком куда-нибудь не сдуло? Я услышал, как вы разговариваете.

Свобода из-под своей белой маски впился глазами в капитана.

— О’кей, я здесь. Говорите же, что вы хотели сказать.

— Врач… — запротестовала Джудит.

— Я не подчиняюсь его приказам, — отрезал Свобода. — Я сам знаю, сколько мне положено двигаться.

— Ян, — умоляла жена, — пожалуйста…

— Какую степень вежливости я должен проявить к человеку, который пытался меня убить?

— Такую же, как сейчас! — рявкнул Киви.

И тут же подумал, что в этот момент, наверняка, рот Свободы, скрытый под повязкой, скривила саркастическая усмешка.

— Ну, продолжайте, — хмыкнул Свобода. — Я сейчас не в состоянии с вами драться. Или, может быть, вы, будучи капитаном, просто арестуете меня? Продолжайте же, делайте то, за чем вы пришли.

Джудит побледнела, как полотно.

— Прекрати, Ян, — сказала она. — Это нечестно, называть человека трусом, если он не нападает на тебя, и бахвальство — если нападает.

Снова наступила тишина. Прошла целая минута, прежде чем Киви осознал, что, не отрываясь, смотрит на Джудит. Наконец Свобода жестко сказал:

— Хорошо. Согласен. Я думаю, мы можем обсудить практическую проблему без вспышек раздражения. Можно ли починить корабль?

Киви, оторвал взгляд от Джудит.

— Не думаю, — ответил он.

— Ну тогда нельзя ли приступить к разгрузке? Я все еще в состоянии присмотреть за этим, хотя, возможно, мне понадобится помощник.

— Разгружать? — Киви с трудом отвлекся от своих мыслей. — Что вы имеете в виду? «Скиталец» находится в опасной зоне. Его нельзя разгружать.

— Минуточку! — Свобода ухватился за дверную раму. Суставы его пальцев побелели. — На корабле находится оборудование, необходимое для колонии.

— Колонии придется обойтись без него, — сказал Киви. Его опять охватил гнев, холодный и ровный.

— Что? Вы что… Нет, это невозможно! Должен же быть какой-нибудь способ достать оборудование с корабля.

Киви пожал плечами.

— Мы, конечно, проведем осмотр. Но надежды очень мало. Поверьте мне, Свобода, для меня потеря «Скитальца» — такая же катастрофа, как для вас — потеря груза.

Свобода истерично затряс обмотанной головой:

— О, нет! Это не так. Нам до конца своих дней придется жить на Растуме. Если у нас не будет этого оборудования, то мы долго не протянем. А вы возвращаетесь на Землю.

— До Земли очень далеко, — сказал Киви.

«Кочевник» отдыхал. Его двигатели издавали едва слышный гул. Свобода чувствовал, как тихо стучит под его ногами настил капитанского мостика. Возвращение хотя бы небольшой доли собственного веса казалось чудом.

Киви из своего кресла взглянул на контрольный экран.

— Он здесь, — сказал капитан. — Вы смотрите, а я подведу корабль вплотную к борту.

— Какое ускорение вы собираетесь использовать? — ехидно спросил Свобода.

Киви разразился лающим смехом:

— Не больше половины g. Можете не пристегиваться.

Он вновь сосредоточил все свое внимание на корабле, нажимая на кнопки, отдавая команды по интеркому.

Огромная махина «Кочевника» двигалась в основном под управлением автопилота, даже совершая такие маневры, как этот. Киви достаточно было только приказать ему:

— Иди вон к тому объекту.

Подавив внутреннее сопротивление, Свобода склонился к обзорному экрану.

При наибольшем увеличении «Скиталец» казался почти игрушкой, но быстро вырастал в размерах. Корабль описывал круг за кругом, оставаясь в одной и той же плоскости.

Тени и резкие пятна света гонялись друг за другом по его неуклюжему безобразному корпусу. И Свободе пришло в голову, что даже обтекаемые очертания транспортных судов тоже чем-то ему неприятны. Боже, поскорее бы снова оказаться на Растуме и увидеть, как последнее транспортное судно уходит в небо!