— Смотри, несколько пугал полетело. Похоже, они направляются прямо к стаду.

Макс нахмурился.

— Может, они несут донесение?

Элли рассмеялась.

— Эти-то штуки! Макс, я поняла, почему так неравнодушна к тебе. Ты напоминаешь Путци. У тебя такой же изумленный вид.

— Путци? Кто это такой?

— Это тот человек, из-за которого отец отослал меня на Землю; вот почему я устроила бунт в трех школах, чтобы побыстрей вернуться на Гесперу. Только папочка, наверняка, уже услал его куда подальше. Он у меня хитрец. Чипси, иди сюда. Не уходи далеко от меня.

— Ты полюбишь Путци, — продолжала она. — Он милый.

Макс почувствовал, что уже ощущает острую неприязнь к этому молодчику.

— Мне не хотелось бы огорчать тебя, но до Гесперы довольно далеко.

— Я знаю. Давай не будем говорить о неприятностях. — Она вновь окинула его взглядом с ног до головы. — Я могла бы держать тебя в резерве, не будь ты такой нервный.

Прежде чем он успел обдумать ответ, она спустилась вниз.

Кентавры всем стадом собрались рядом с небольшим лесом у подножия холма. Название «кентавр», казалось, было самым подходящим для них, хотя нижняя часть тела была мало похожа на лошадиный круп, а верхняя часть лишь смутно напоминала человека. Они не щипали траву, но что они делали, определить было невозможно. Над ними зависли два пугала. Элли настояла на том, чтобы приблизиться как можно ближе к кентаврам.

Они напоминали Максу загримированных под лошадей клоунов. У них было довольно глупое выражение, к тому же слишком мало места для мозгов. Кентавры оказались сумчатыми, спереди у них располагался карман; несколько детенышей прыгали среди взрослых особей.

Увидев людей, один из них затрусил к ним, фыркая и мыча на ходу. Один из взрослых кентавров отделился от стада и последовал за малышом. Жеребенок остановился в двадцати футах от Макса и Элли.

— О, дорогой, — пройдя несколько футов, Элли опустилась на колено. — Иди сюда, милый, иди к мамочке.

— Элли, вернись, — бросился к ней Макс.

Взрослый кентавр залез к себе в карман и, что-то вытащив оттуда, завертел это над головой наподобие лассо.

— Элли!

Едва Макс успел подбежать к ней, как «лассо» петлей захлестнуло их обоих. Элли завизжала. Макс попробовал разорвать или ослабить путы. Напрасно — они были опутаны, подобно Лаокоону, Еще одно «лассо» просвистело в воздухе, также захлестнув их, за ним еще одно.

Мистер Чипс с воплями пустилась в бежать. Остановившись у подножия холма, она закричала:

— Макс! Элли! Вернитесь! Пожалуйста, вернитесь!

Глава 18

Цивилизация

Элли не потеряла сознание и не впала в панику. Быстро оправившись от шока, она почти спокойно обратилась к Максу:

— Прости, Макс, это моя вина.

Ей пришлось говорить ему почти в самое ухо, настолько крепко они были притянуты веревками друг к другу.

— Я освобожу нас, — ответил он, пытаясь растянуть путы.

— Успокойся, — тихо сказала она. — Так ты затягиваешь их еще сильней.

Самый крупный кентавр трусцой приблизился к ним и оглядел их с ног до головы. При ближайшем рассмотрении его широкое лицо казалось еще более нелепым, а в больших карих глазах читалось выражение тупого удивления. С другой стороны, фыркая и мыча, к ним приблизился жеребенок.

Взрослый кентавр заревел, как лось, и жеребенок, испуганно отпрыгнув, вернулся к стаду.

— Успокойся, — прошептала Элли. — Думаю, они просто испугались, что мы можем сделать больно малышу. Может, они просто посмотрят на нас, а затем отпустят.

— Может быть, но мне хотелось бы добраться до своего ножа.

— Я рада, что ты не можешь. Тут нужна дипломатия.

Приблизившееся стадо окружило их, обмениваясь между собой странными звуками — смесью рева, воя и чего-то среднего между кашлем и фырчанием. Макс внимательно прислушался.

— Это их язык, — решил он.

— Конечно. Как жаль, что я его не выучила в школе мисс Мимси.

Наклонившись над ними, крупный кентавр погладил их путы, которые тут же ослабли, но по-прежнему держали их. Макс тихо произнес:

— Думаю, они собираются развязать нас. Приготовься бежать.

— Слушаюсь, босс.

Другой кентавр, забравшись к себе в сумку, достал еще одну веревку. Он опустил ее к переднему колену и встряхнул так, что ее конец петлей захлестнул левую лодыжку Макса. Петля держала его надежнее любого морского узла. С Элли он проделал то же самое. Крупный кентавр снова погладил веревки, связывающие людей и они упали на землю, где тут же свернулись в аккуратное кольцо. Он поднял их и положил в свою сумку.

Стреноживший их кентавр обернул концами веревок верхнюю часть своего туловища, как ремнем. Обменявшись с вожаком несколькими «фразами» в виде угрюмого рева, он погладил веревки, которые… растянулись в длину футов на двадцать наподобие жевательной резинки, при этом став заметно тоньше. Макс протянул Элли свой нож.

— Попробуй перерезать веревки. Если это удастся — беги, я задержу их.

— Нет, Макс.

— Перестань упрямиться, ты и без этого уже наделала немало глупостей.

Она взяла нож и просунула его под веревку, захлестнувшую ее лодыжку, Кентавры даже не попытались помешать ей, наблюдая за происходящим все с тем же тупым удивлением. Было похоже, что они никогда не видели раньше ножа и не знают, что это такое. Через несколько минут Элли сдалась.

— Ничего не выходит, Макс. Все равно, что резать дюрапластик.

— Странно, нож был острым как бритва. Давай я попробую сам.

Однако его попытка также не увенчалась успехом. К тому же в этот момент стадо двинулось с места. Он успел закрыть нож, прыгая на одной ноге, чтобы сохранить равновесие. Стадо неспеша прошло несколько шагов, затем вожак проревел, и кентавры перешли на легкую рысь, подобно древней кавалерии.

Элли тут же упала, и ее поволокло по земле. Макс успел руками ухватиться за веревку и, повиснув на ней, закричал:

— Эй, остановитесь!

Их похититель остановился и почти с жалостью посмотрел на них.

— Послушай, идиот, — обратился к нему Макс. — Нам не удержаться на ногах. Мы не лошади. — Он помог Элли встать на ноги. — Ты не ушиблась, малыш?

— Полагаю, что нет. — Она вытерла слезы. — Доберись я до этого придурка, уверена, что ему не поздоровилось бы!

— Ты ободрала руку.

— Это не смертельно. Скажи им, чтобы шли помедленнее.

Увидев, что они поднялись на ноги, животное тут же припустило рысью. Они вновь упали на землю. На этот раз вожак отделился от основного стада и начал совещаться с их стражником. Макс попытался принять участие в разговоре, компенсируя незнание языка жестами.

Его усилия увенчались успехом: охранник перешел на быстрый шаг, отпустив стадо далеко вперед. Еще одни кентавр пристроился за их спинами. Одно из пугал, зависших над стадом, вернулось назад и повисло над Максом и Элли.

Темп передвижения был вполне сносным; что-то среднее между быстрым шагом и собачьей рысью. Они шли по открытой плоской равнине, покрытой высокой, доходящей до колен травой. Некоторым образом трава спасала их, поскольку шедшему впереди кентавру казалось, что несколько падений через каждые сто ярдов — это оптимальное количество. При этом он никак не выражал своего неудовольствия, а, остановившись, давал им время, чтобы подняться. Макс и Элли прекратили разговаривать: в горле у них пересохло от бесплодных попыток удержаться на ногах. Долину, петляя, пересекал большой ручей, через который кентавр с легкостью перепрыгнул. Людям же пришлось переходить его вброд. Остановившись на середине ручья, Элли принялась с жадностью пить воду.

— Элли, — предупредил Макс, — не пей: мы не знаем, опасно это или нет.

— Надеюсь, что вода ядовита, тогда я смогу лечь и спокойно умереть. Макс, у меня больше нет сил.

— Держись, малыш. Мы выберемся отсюда, я запоминаю дорогу.

Его ужасно мучила жажда; помедлив, он тоже припал к воде. Дав им напиться, кентавр вновь потянул их за собой.