— А я одна. Не возражаешь, если я присяду?

Она юркнула в кресло, только что оставленное Сэмом.

— Устраивайся, но мой друг скоро придет.

Она не ответила, но сделала знак официанту.

— Коричневый специальный, Джигглс.

Макс отчаянно затряс головой.

— Нет!

— Что случилось, дорогой?

— Послушай, — ответил он, заливаясь краской. — Может, я и выгляжу зеленым юнцом, но я не покупаю водичку по ценам этого заведения.

Она встревожилась.

— Но ты должен заказать что-нибудь, иначе я не смогу посидеть с тобой.

— Что ж… — он бросил взгляд на меню. — Полагаю, сандвич будет мне по карману.

Она снова повернулась к официанту.

— Отставить специальный, Джигглс. Сыр и ржаной хлеб, да побольше горчицы. — Она повернулась к Максу. — Как тебя зовут, милый?

— Макс.

— А меня Долорес. Откуда ты?

— Озаркс, это на Земле.

— Вот это совпадение! Я из Виннипега, мы соседи.

На таком расстоянии от Земли это можно назвать соседством, решил про себя Макс. Однако из дальнейшего разговора он понял, что Долорес не имеет ни малейшего представления о местонахождении ни Озаркса, ни Виннипега, и что скорее всего она никогда не была на Земле.

К моменту возвращения Сэма она уже успела доесть свой сандвич, попутно сообщив Максу, как она обожает астронавтов и какие они все романтичные.

— На сколько ты его растрясла? — осведомился Сэм.

— Здесь не о чем говорить! — возмутилась Долорес. — Мистер Липпи не позволяет…

— Успокойся, крошка, — мягко прервал ее Сэм. — Ты не знала, что мой приятель — гость Липпи. Поняла? Никаких «специальных», никаких «заплати за меня», ты просто тратишь время. Итак, на сколько?

— Все в порядке, Сэм, — вмешался Макс. — Я купил ей лишь один сандвич.

— Ну ладно, прости, сестричка. Может, в другой раз…

Она пожала плечами и поднялась с кресла.

— Спасибо, Макс.

— Пустяки, Долорес. Я передам привет твоим родителям в Виннипеге.

— Сделай это.

— Сынок, — обратился к нему Сэм. — Я должен отлучиться.

— Идет, — произнес Макс, поднимаясь, но Сэм остановил его:

— Нет, я пойду один. Подожди меня здесь. А если будут приставать, обратись к Липпи.

— Все будет в порядке.

— Надеюсь. — Сэм выглядел озадаченно. — Не знаю, в чем причина, но что-то вызывает во мне материнские чувства по отношению к твоей персоне. Может быть, все дело в твоих голубых глазах?

— Не говори глупостей! К тому же они у меня карие.

— Я говорил о глазах твоей нежной розовой души, — мягко произнес Сэм. — И не разговаривай с незнакомыми людьми.

Макс скорчил страшную рожу, чем-то напоминающую мистера Джи; Сэм усмехнулся и вышел.

Однако мистер Саймс, входивший в этот момент в заведение, испытывал явно иные чувства. Его лицо было краснее обычного, глаза затуманены. Он медленно обвел взглядом зал и, заметив Макса, неприязненно ухмыльнулся.

— Отлично, — произнес он, подходя к Максу. — А вот и наш умненький мальчик.

— Добрый вечер, мистер Саймс, — поднялся на ноги Макс.

— Ты говоришь «добрый вечер», а что при этом думаешь про себя?

— Ничего, сэр.

— Я знаю! Но я думаю точно так же про тебя, только намного хуже. — Не получив ответа, он продолжил. — Ты не хочешь предложить мне сесть?

— Садитесь, сэр, — без энтузиазма произнес Макс.

— Вы только подумайте! Умненький мальчик хочет, чтобы я посидел рядом с ним. — Он сел и, сделав заказ, повернулся к Максу. — Умненький мальчик, ты знаешь почему я сижу с тобой?

— Нет, сэр.

— Чтобы промыть мозги. С тех пор, как ты устроил эту заваруху с компьютером, ты стал любимчиком у Келли, — едва выговорил он заплетающимся языком. — Но только не у меня. Заруби себе на носу: если ты только попробуешь подмазаться таким же образом к астрогатору, вылетишь из контрольного отсека в два счета. Понял меня?

Макс почувствовал, что начинает терять терпение.

— Что вы подразумеваете под «заварухой», мистер Саймс?

— Ты знаешь. Зазубрил, наверное, полдюжины последних прыжков, а Келли и профессор думают, что ты выучил всю книгу. Гений среди нас! Все это…

К счастью для Макса он почувствовал, как тяжелая рука легла на его плечо, и голос Сэма произнес:

— Добрый вечер, мистер Саймс.

Саймс было смешался, но, узнав Сэма, просветлел.

— О, наш полицейский. Садитесь, констебль, выпейте с нами.

— Не возражаю, — Сэм придвинул кресло.

— Вы знаете умненького мальчика?

— Встречал как-то.

— Не спускайте с него глаз, это приказ. Он очень, очень умный. Даже слишком. Назовите любое число от одного до десяти.

— Семь.

Мистер Саймс застучал по столу.

— Что я вам говорил? Он запомнил его еще до того, как вы произнесли его вслух. Знаете что, констебль? Я не доверяю умным мальчикам. У них полно идей.

К столу подошел Джигглс. Сэм что-то написал на оборотной стороне меню и вместе с деньгами протянул гуманоиду. Саймс был слишком занят своим монологом, чтобы заметить это.

Внезапно Сэм перебил его.

— Кажется, у вас здесь есть друг, сэр.

— Где?

Сэм показал на стоящую у бара Долорес. Она улыбалась и знаками подзывала к себе помощника астрогатора. Усмехнувшись, Саймс произнес:

— Конечно, это моя тетушка Седди.

Он резко поднялся на ноги и отошел от столика. Сэм потер руки.

— Все устроено. Наверно, он доставил тебе массу неприятных минут, малыш?

— Вроде того. Но мне не нравится, что он полез к Долорес, она приятная девчонка.

— Не беспокойся за нее. Она выпотрошит его до последней монеты, и правильно сделает. — Его глаза посуровели. — Мне нравятся офицеры, которые ведут себя как офицеры. Хватит о нем. В твоей жизни немало переменилось, малыш, с тех пор как мы погрузились в корабль на Земле.

— Еще как.

— Тебе нравится в «беспокойной» команде?

— Лучшее, что у меня было в жизни. Я быстро учусь, так говорит мистер Келли. Они все отличные ребята, за исключением Саймса.

— Не позволяй ему приставать к тебе.

— А я и не собираюсь.

Сэм оглядел его и мягко спросил:

— Готов слинять?

— Что?

— Все устроено.

Макс растерялся. Он знал, что изменения в его жизни временные, он по-прежнему находится в опасности. Но радость от тяжелой, интересной работы целиком поглощала его, не оставляя места для грустных мыслей.

— Мне хотелось бы, — медленно произнес он, — чтобы был какой-нибудь выход из этого.

— И он есть. Сделай так, чтобы твоя запись исчезла.

— А что толку? Это дает мне возможность устроиться еще на один корабль. Но я не хочу этого, я хочу остаться на «Асгарде». Поэтому я пойду с тобой, ведь на Земле меня ждет тюрьма.

— Чепуха.

— Что?

— Пойми, малыш, я бы хотел, чтобы ты был со мной. В такие времена очень важно иметь надежного партнера, такого как ты. Но ты можешь остаться в космосе с записью чистой, как душа младенца.

— Каким образом?

— Ты перешел из одного Союза в другой. Теперь необходимо уничтожить лишь одну запись; ту, где ты числился стюардом, коком и клерком. А в компьютере Союза ты никогда не числился. Ты начинаешь все с начала в качестве картографа и оператора, все чисто и законно.

— А как насчет рапорта в Департамент Союзов и труда?

— То же самое. Разные бумаги в разные конторы. Я все проверил. Одна бумага теряется, другая уходит — и помощник стюарда Джонс исчезает, а появляется ученик картографа Джонс.

— Сэм, а почему бы и тебе не поступить так же? Твое нынешнее положение позволяет…

— Позволяет что? — Сэм грустно покачал головой. — Нет, старина, ничего не выйдет. Кроме того, есть причины, побуждающие меня осесть поглубже. Вот что, перед тем как смыться, я сообщу тебе свое новое имя. А через два года, десять лет, двадцать ты встретишь меня на Нова-Терра. Мы разопьем бутылочку и вспомним времена, когда мы были молодыми и веселыми. Ну как?

Макс улыбнулся, хотя на душе у него скребли кошки.

— Так и будет, Сэм. Несомненно, мы встретимся. — Он нахмурился. — Но я не знаю, как мне все это провернуть, ведь ты уйдешь, а я останусь совсем один.