В данный момент дело выглядело так, словно были какие-то сомнения относительно того, что Кикаха сумеет спасти даже самого себя, не говоря уж обо всем мире. Восьмерка слезла с мотоциклов и теперь приближалась к ним с разным оружием в руках. Трое держали длинные цепи, двое — железные трубки, один — пружинный нож, а двое последних — кастет и финку.

— Вы собираетесь напасть на нас среди белого дня и в такой близости от фараонов, я полагаю? — подивился он.

— Старик, — откровенно признался юнец в фуражке Африканского корпуса, — обыкновенно мы б вас не стали беспокоить. Но когда я увидел эту цыпочку, это было чересчур! Какая куколка! Я никогда не видел цыпочки, способной утереть ей нос.

— Чересчур! Мы должны поиметь ее! Врубаешься?

Что означало последнее слово, Кикаха не понял, но это не имело значения. Люди это были жестокие и собиравшиеся получить то, что им понадобилось.

— Вам лучше приготовиться к смерти, — посоветовал Кикаха. Вид у них стал удивленный. Юнец из Африканского корпуса признал:

— Отдаю тебе, Рэд, должное, у тебя высокий класс. Слушай, мы могли бы сплясать на тебе и с большим удовольствием выпустили бы тебе кишки, мы б, в натуре, торчали от этого, но я восхищаюсь твоим стилем, старик. Дай нам поиметь цыпочку и через час—другой мы ее вернем. — Тут член Африканского корпуса усмехнулся и добавил: — Конечно, она, может, будет и не в том состоянии и такого качества, как сейчас, но какого черта? Никто не совершенен!

Кикаха сказал на языке Властелинов:

— Если будет возможность, то укатим на одном из мотоциклов. Он довезет нас до Лос-Анджелеса.

— Эй, что за чудная феня? — африканец сделал знак парням и те, усмехаясь, шагнули вперед, помахивая цепями. Они замахнулись, собираясь хлестнуть, и Кикаха с Ананой брызнули из своих колец лучами. Кольца были установлены на «оглушающую» мощность. Трое выронили цепи, схватились за животы и согнулись пополам. Когда лучи попали по их макушкам, они упали лицом вниз. От внезапно лопнувших кровеносных сосудов лица их побагровели. Когда очухаются, то будут не один день страдать от тошноты и головокружения, а животы останутся красными и их будет саднить от разорванных вен и артерий. Остальные вдруг обрели странную неподвижность, а лица у них побелели.

Кикаха выхватил из ножен нож и метнул его в плечо африканца. Тот пронзительно вскрикнул и выронил свою финку. Анана нокаутировала его лучом, а Кикаха скосил остальных.

К счастью, в последующие несколько минут не проехало ни одной машины. Парочка уволокла стонущих парней, находящихся в полубессознательном состоянии, к краю дороги и столкнула вниз. Они прокатились по склону футов двадцать и разлеглись на скальном карнизе.

Затем все мотоциклы, кроме одного, тоже столкнули вниз в таком месте, где их ничто не могло остановить. Мотоциклы подскакивали и катились по крутому склону, вновь и вновь переворачиваясь, разваливаясь, и некоторые полыхнули ярким пламенем.

Кикаха сожалел об этом, поскольку не хотел, чтобы дым привлек чье-то внимание.

Анана слышала, что собирались сделать с ней парни. Она спустилась по склону к сваленным в кучу телам. Установив кольца на самую низкую обжигающую мощность, она сожгла всем неудачливым самцам штаны и немало кожи. Надолго запомнят они Анану. И если впоследствии будут проклинать ее, то им следовало бы благодарить Кикаху, тот удержал ее от полного уничтожения.

Кикаха забрал бумажник африканца. Водительские права гласили, что его звали Альфред Роджер Гудрих. Его фотография ничуть не напоминала Кикаху, но с этим уж ничего не поделаешь. Среди прочего в бумажнике он обнаружил сорок долларов.

Он проинструктировал Анану, как держаться в седле позади него и чего ожидать, когда они окажутся на дороге. Через минуту они выехали на шоссе, направляясь к Лос-Анджелесу. Не воскресил рев мотора счастливых воспоминаний о тех временах, когда он гонял свой мотоцикл по Индиане. Его беспокоила дорога и раздра-жала вонь бензина и масел. Он слишком долго прожил в тихом мире со сладким воздухом.

Обхватив его за талию, Анана долгое время молчала. Разок оглянулся и увидел, как развеваются ее черные волосы. Глаза ее за солнцезащитными очками, которые она позаимствовала у одного из Лоботрясов, были полузакрыты. Тени делали их непроницаемыми.

Позже она что-то ему крикнула, но ветер и шум двигателя отбросили слова назад.

Кикаха опробовал мотоцикл и решил, что его владелец снял множество деталей, главным образом, для снижения веса. Оказались снятыми, например, передние тормоза. Коль скоро он узнал, в чем заключались слабые и сильные стороны машины, он погнал по шоссе, пристально наблюдая за дорогой впереди, но мыслями уносясь совсем в другие места.

Он прошел долгий и фантастический путь от того кампуса в университете Индианы до этой дороги в горах южной Калифорнии.

Находясь с Восьмой армией в Германии, он нашел в развалинах местного музея тот полумесяц из твердого серебристого металла.

Он забрал его с собой в Блумингтон, и там однажды появился человек по имени Ваннакс и предложил ему за этот полумесяц фантастическую сумму. Он отказался от денег. Позже, той же ночью, он проснулся и обнаружил, что Ваннакс вломился в его квартиру.

Ваннакс прикладывал к его полумесяцу другой металлический полумесяц, образуя круг. Кикаха бросился на Ваннакса и случайно ступил в этот круг. Не успел он и глазом моргнуть, как его перебросило в очень странное место.

Два полумесяца образовали врата, устройство Властелинов, проделывающее своего рода телепортацию из одной вселенной в другую. Кикаху телепортировало в другую вселенную, созданную Властелином по имени Джадавин. Но Джадавина в этой вселенной больше не было, другой Властелин вытеснил его оттуда, а самого забросил на Землю. Джадавин потерял память и стал Робертом Вольфом.

История Вольфа и Кикахи была длинной и запутанной. Кикаха помог Вольфу вернуться в свою вселенную. После серии приключений Вольф восстановил свою память. Он также восстановил свое господство над этой конкретной вселенной, созданной им, и поселился со своей возлюбленной Хрисендой. Он правил во дворце на вершине, похожей на Вавилонскую башню планеты, висевшей в середине вселенной, «стены» которой содержали меньший объем пространства, чем в пределах солнечной системы Земли.

Недавно Вольф и Хрисенда таинственно исчезли, вероятно, из-за козней какого-то Властелина из другой Вселенной. Кикаха наткнулся на Анану, бежавшую вместе с двумя другими Властелинами от Черных Коло-кольников. Первоначально Колокольники были созданы в лабораториях Властелинов устройствами, предназна-чавшимися для хранения разума Властелинов во время передачи разума из одного тела в другое. Но колоколообразные и неразрушимые машины развились в существа со своим собственным рассудком. Им удалось передать свой разум в тела Властелинов, а затем они начали вести против Властелинов тайную войну. Их раскрыли и началась долгая и жестокая борьба, в ходе которой всех Колокольников предположительно захватили в плен и заточили в специально созданной вселенной. Однако проглядели пятьдесят одного и они после десяти тысяч лет спячки вновь попали в человеческие тела и снова очутились на свободе.

Прямо или косвенно Кикаха убил их всех, кроме одного. Этот, обладая разумом и телом человека по имени Табууз, ушел через врата на Землю. Вольф и Хрисенда вернулись во дворец как раз в тот момент, когда он подвергся нападению Колокольников, и сбежали через врата на Землю. Позже этими же вратами воспользо-вался Табууз.

Теперь Кикаха и Анана искали Вольфа и Хрисенду. А кроме того, они также твердо решили найти и убить последнего Черного Колокольника. Если Табууз сможет от них ускользнуть, со временем он наделает новые колокола и с ними начнет тайную войну против людей на Земле, а позже вторгнется в личные вселенные Властелинов и будет разряжать из мозги и занимать их тела. Властелины никогда не забывали Черных Колокольников и до сих пор носили кольца, способные засекать металлические колокола их древних врагов и передавать предупреждение крошечному щиту и сигналы тревоги в мозгу каждого Властелина.