— Ты и есть посланник, Юниэр, — выдали они ему очередное откровение. — Только ты укажешь путь к отчему дому своему народу. На тебя они уповают. Неужели ты обречешь их вечно жить в изгнании?

Юниэр колебался. А вдруг они не лгут? Соблазн узнать, где находится звезда, с которой пришло его племя, и как туда вернуться, был велик. Нет, нужно уничтожить Азбуку Врага. Не затем ли отправили его в Средиземье люди- птицы? Нельзя поддаваться их лжи, они искушают любого, кто их слушает.

— Мы многому научим тебя, воин. Даже тому, как не гореть в огне, — издевались книги. Но на этот раз противник им достался упрямый. «Если они улещивают меня, то, стало быть, опасаются, что я уничтожу их, — рассудил Юниэр, — значит, это возможно. Попробуем еще раз». Он набрал еще больше хвороста и разложил вокруг книг. Те зашипели презрительно. «Не сгорите, — решил Юниэр, — размочу вас в море и разорву на клочки». Снова ярко заполыхал хворост.

Он никогда прежде не испытывал ничего подобного. Его воля спотыкалась о чью-то чужую непомерно сильную волю, как будто не книги были перед ним, а их хозяин и создатель хотел сокрушить его. И тут в стороне от костра Юниэр увидел мелькнувшую тень. Перед ним возник красноглазый волк. Он подумал, было, что этот образ вызвали к жизни книги, чтобы напугать его, но потом понял, что это Саурон. В прошлый раз он сам в облике волка атаковал жреца, и тот пришел отомстить. Как противостоять одновременно и Саурону, и его повелителю — Морготу, действующему через черные знаки своих неистребимых книг? Если он проиграет битву, Саурон завладеет азбукой врага, свершится зло, которое и представить страшно. Быть может, Эа погибнет, а Моргот восторжествует. Если он проиграет битву, то Саурон доберется до принцессы, и некому будет защитить ее. Так почему же ему — избранному, так до сих пор и неизвестно, как он может победить своих врагов?

Юниэр и волк не сводили глаз друг с друга и медленно передвигались вокруг костра. «Если бы у нас были сильмарилы, — вспомнилось Юниэру простодушное замечание Исилдура, — да, больше, избранный, ты ничего придумать не можешь», — горько усмехнулся Юниэр. В это мгновение он увидел в приблизившихся зрачках волка, как звезда Эарендила выглянула из-за туч, волк ощерился и на миг отвел взгляд. «Сильмарил на небе», — мелькнула мысль, и тут его осенило. Молниеносным движением Юниэр выхватил из кармана кристалл, который вручил ему оракул, и поймал в него луч звезды Эарендила. Молния проскочила сквозь кристалл и ударила в волка, но тот, хитрая бестия, уже догадался, в чем дело и бежал прочь, прижав уши. Все же ожог он получил немалый. Весь бок был опален. Сам Юниэр едва удержался на ногах от удара молнии и от неожиданной удачи. «Пламя сильмарила смертельно для плоти врага», — снова вспомнил он Исилдура с благодарностью и, не дожидаясь пока звезда Эарендила снова зайдет за тучи, Юниэр поймал вторую молнию и направил ее на книги Моргота. Вот оно пламя, от которого книгам пришлось не сладко! С наслаждением наблюдал Юниэр, как скукожились пропитанные магией зла страницы, как они чернели и превращались в прах. Книги свистели от злобы и стреляли искрами в своего убийцу, и все-таки они умирали! Юниэр не успокоился, пока от книг не осталось ничего, даже пыль ушла под землю. Где-то далеко, далеко, за пределами Арды, его проклял могучий мятежный дух, но это не имело значения. Он справился. Он совладал с искушением и уничтожил Азбуку Врага.

Грянул гром, из скопившихся туч хлынул ливень, и изнемогший Юниэр побежал назад в башню. Он никак не мог поверить, что все сошло так удачно. Но по дороге наверх ужасная мысль посетила его, что, если пока он возился с книгами, Саурон побывал в башне, и принцесса…бедная Мириэль…что если она мертва? Скачками преодолел он последние ступени и подбежал к принцессе, ощупывая ее в темноте. Мириэль проснулась.

— Что такое? Что случилось?

Он, смеясь, обнял ее, прижал к себе.

— Там дождь? — она коснулась его мокрой щеки.

— Да, дождь. Как я люблю тебя! — он прильнул к ее губам в долгом страстном поцелуе. Они так и уснули в объятьях друг друга, а прежде он подумал: «Моя хорошая, завтра я расскажу тебе о моем открытии. Вместе мы одолеем Саурона».

— О, ужас! Юни, ты не представляешь, что произошло! Мы пропали!

Юниэр взглянул в ее растерянное лицо.

— Что такое?

— Книги. Мои книги куда-то исчезли, — всхлипнула Мириэль. — Неужели, кто-то был здесь, пока мы спали?

— Ты уверена, что хорошо искала? — не мог удержаться Юниэр, чтобы не подразнить ее.

— Ну, конечно! Юниэр, это же катастрофа. Ты понимаешь, если книги попадут ему в руки…. О, Юни! Там столько всего! Мир погибнет.

— Тише, Мирэ. Может все не так плохо. Мы что-нибудь придумаем.

— Мы уже ничего не придумаем! — заламывала она руки в отчаянии. — Как я могла так забыться? Я должна была следить за ними, не спускать с них глаз! Что я наделала, Юни!

Ее горе было таким трогательным, таким искренним.

— Почему ты улыбаешься? — возмутилась она.

— Иди ко мне, Мирэ, — позвал Юниэр, — не убивайся так. Ничего страшного не произошло, и мир не погибнет. Твои книги не достались врагу. Я сжег их, Мириэль.

Какое-то время она безмолвствовала, застыв посреди комнаты, не веря своим ушам.

— Ты, что? — переспросила она, облизнув сухие губы.

— Сжег их. Сегодня ночью. Больше они не потревожат тебя, — добавил он.

И тут у принцессы началась истерика. Она залилась искусственным смехом.

— Ну, конечно! — вздрагивала она, захлебываясь от негодования. — Я должна была догадаться. Ты все время следил за мной. Шпионил. Как это низко, низко! Ты заставил меня поверить, что все еще любишь меня. О, подлое племя! Тебя подослали сюда, чтобы обезоружить меня, проклятый предатель!

— Нет, Мирэ, нет! — Юниэр вскочил. — Что ты такое говоришь?! Я люблю тебя, я сделал это для твоего же блага.

Он пытался подойти к ней и успокоить, но она не давалась. Взгляд ее стекленел, губы дрожали.

— Мерзавец! Не подходи! Не касайся меня! Как смел ты тронуть мои книги? Ничего, не обольщайся. Думаешь, обезвредил меня, да? Я знаю их наизусть! Они живут во мне. Так что ты зря старался, обманщик!

— Мирэ! Успокойся же, наконец! — Юниэр прыгнул вперед, чтобы схватить ее, но не успел.

— Это ты успокойся, предатель, — принцесса произнесла заклятие, и Юниэр застыл в своем порыве к ней, а потом упал на каменный пол бездыханным.

— Вот так-то лучше, — ее все еще трясло от припадка. Никто не смеет лгать ей, играть на ее чувствах и трогать ее вещи. Никому нельзя доверять. Она была права, рассчитывать можно только на себя. Что за затмение нашло на нее вчера? Теперь ей все стало ясно. Она опустилась перед Юниэром на колени и обшарила его одежду. Ничего кроме кристалла там не было. «Заберу эту вещицу, — решила принцесса, — кто его знает, что еще задумали эти хитроумные люди-птицы?». Поднявшись, она бросила полный презрения взгляд на того, кто притворялся ее другом, и ушла прочь, бросив его в башне. Но не в Роменну отправилась она. А куда? Едва ли она сама представляла в тот момент куда идет.

Неподвижного Юниэра обнаружили в башне Слютко и Громилло. Саурон порадовался удаче. Больше, чем этот человек, ему никто прежде не досаждал. Он сдержался и не размозжил ему голову немедленно. От него можно было многое выведать о таинственной Стране Вечных Льдов.

Так Юниэр был захвачен в плен, и очнулся только в застенках Черного жреца, глубоко под землей, под храмом Моргота, где Саурон пытал своих врагов.