Наступил 1945 год. Великая Отечественная война подходила к концу. Деятельность органов прокуратуры, немало сделавших для приближения победы, была по достоинству оценена властями. В январе 1945 года Прокурор Союза ССР К. П. Горшенин от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил группе генералов и офицеров центрального аппарата Главной военной прокуратуры ордена и медали.

26 марта 1945 года указом Президиума Верховного Совета СССР большая группа работников суда и прокуратуры была награждена орденами и медалями «за выдающиеся заслуги в осуществлении социалистической законности, укреплении советского правопорядка и охране интересов государства в условиях Отечественной войны». Высоких правительственных наград удостоились многие судьи, народные следователи, прокуроры, работники военных трибуналов, военные прокуроры, руководители органов прокуратуры и юстиции. Высшую награду Родины — орден Ленина — получили 23 работника прокуратуры.

Орденом Красного Знамени были награждены 8 работников прокуратуры, орденом Отечественной войны 1-й степени — 19, 2-й степени — 3, орденом Трудового Красного Знамени — 113, орденом Красной Звезды — 81, орденом «Знак Почета» — 294, медалями «За трудовую доблесть» — 106, «За трудовое отличие» — 64. Всего же были удостоены правительственных наград 711 прокуроров и следователей и 481 работник органов юстиции.

За время войны резко снизился образовательный уровень руководящего состава органов прокуратуры. Чтобы срочно исправить это положение, К. П. Горшенину пришлось принимать решительные меры.

Своим приказом он обязал прокуроров республик, краев и областей и их заместителей, имеющих незаконченное высшее образование, пройти курс обучения в заочном юридическом институте и сдать государственные экзамены, а получивших среднее образование — немедленно приступить к занятиям в институте. Прокуроры, которые имели всего лишь начальное образование, должны были начать обучение по программе средней школы. Кроме того, своим приказом он поручил провести персональный учет всех ответственных работников, разбив их на несколько категорий, в зависимости от имеющегося образования. После этого прокуроры республик, краев и областей обязывались наметить формы обучения каждого прокурорско-следственного работника. В дальнейшем Горшенин строго контролировал выполнение своего приказа.

19 марта 1946 года по постановлению Верховного Совета СССР Прокурор СССР стал называться Генеральным прокурором СССР. 27 мая 1947 года, в связи с 25-летием органов прокуратуры и «за большие заслуги в осуществлении социалистической законности и укреплении советского правопорядка» К. П. Горшенин был вторично награжден орденом Ленина. Кроме него эту высокую награду получили еще 29 работников органов прокуратуры. Всего же ордена и медали получили в тот день более 900 прокуроров и следователей. Торжества по случаю юбилейной даты прошли во всех прокуратурах республик, краев и областей.

29 января 1948 года 4-я сессия Верховного Совета СССР 2-го созыва утвердила Константина Петровича в должности министра юстиции СССР, в связи с чем Президиум Верховного Совета СССР освободил его от обязанностей Генерального прокурора СССР. К. П. Горшенин пробыл министром юстиции более восьми лет.

31 мая 1956 года Министерство юстиции СССР было упразднено, а вместо него создана юридическая комиссия при Совете Министров СССР с ограниченными функциями. К. П. Горшенин автоматически утратил свой пост и работал директором Всесоюзного института юридических наук. В 1963 году он был назначен заведующим сектором трудового законодательства Всесоюзного научно-исследовательского института советского законодательства, а спустя четыре года вышел на пенсию, продолжая вести активную научно-педагогическую деятельность. В 1944 году он получил звание профессора, а в 1968 году стал доктором юридических наук.

Константин Петрович Горшенин был женат на Нине Витальевне, имел двух дочерей.

Скончался К. П. Горшенин 27 мая 1978 года в Москве.

«УМЕЕТ РУКОВОДИТЬ АППАРАТОМ»

Генеральный прокурор Союза ССР ГРИГОРИЙ НИКОЛАЕВИЧ САФОНОВ

Григорий Николаевич Сафонов родился 13 октября 1904 года в г. Ростове Ярославской губернии. Его отец, Николай Дмитриевич, до революции имел собственную кузницу, в которой работал до 1920 года. Затем, до самой смерти, последовавшей в 1930 году, считался кустарем, но иногда подрабатывал и на местной фабрике «Рольма». Мать Г. Н. Сафонова происходила из семьи богатого лесопромышленника Григория Яковлева, владевшего в Угличском уезде Ярославской губернии лесами и землями. После его смерти все состояние перешло по наследству к сыну, Николаю Григорьевичу. Когда совершилась революция, а состояние было конфисковано. Н. Г. Яковлева за антисоветскую деятельность осудили и сослали на Север.

До 18-летнего возраста Григорий Сафонов жил с родителями и учился в ростовской средней школе. В сентябре 1922 года он стал студентом правового отделения Ленинградского государственного университета, а еще через три года занял скромную должность помощника юрисконсульта машиностроительного треста в Ленинграде. В ноябре 1926 года его призвали в Красную Армию. Он служил в городе Старая Русса в 48-м стрелковом полку, в составе так называемых «краткосрочников». Вернувшись через год в Ленинград, Григорий Сафонов несколько месяцев не мог найти работу, а в декабре 1927 года устроился юрисконсультом на Ремонтно-механический завод Наркомата путей сообщения. Однако через несколько месяцев эту должность сократили, и он вновь оказался безработным. Только в марте 1929 года ему удалось получить место юрисконсульта на Невском машиностроительном заводе им. В. И. Ленина. А вскоре он возглавил юридическое бюро завода.

На машиностроительном заводе Г. Н. Сафонов работал более шести с половиной лет, заслужив репутацию способного юриста, особенно хорошо разбирающегося в гражданском и трудовом законодательстве, и активного общественника (он часто выступал перед населением, руководил различными агитационно-пропагандистскими кружками и семинарами). По совместительству Сафонов читал курс лекций по гражданскому праву в Институте советского права, а позднее — в Ленинградском университете.

В апреле 1935 года прокуратура Ленинградской области стала «перетягивать» Сафонова к себе, однако воспротивилось руководство завода, не желавшее терять хорошего юриста. Тогда прокурор обратился в обком партии с просьбой «мобилизовать» Сафонова, как это в то время практиковалось. В декабре бюро Ленинградского обкома партии согласилось с этим предложением и своим решением утвердило Г. Н. Сафонова в должности прокурора Окуловского района Ленинградской области. В 1938 году он стал прокурором одного из центральных районов Ленинграда — Кировского.

В этом районе Сафонов проработал менее года. Способности молодого прокурора успели заметить и по достоинству оценить в Прокуратуре Союза ССР. Весной 1939 года Сафонова пригласили в центральный аппарат союзной прокуратуры — там требовался толковый начальник гражданско-судебного отдела. Но теперь Ленинградский обком партии не хотел отпускать инициативного прокурора, однако Вышинский, бывший тогда в большой силе, оказался настойчивее.

В июле 1939 года Г. Н. Сафонов перебрался в Москву и приступил к исполнению своих новых обязанностей. С этого времени его карьера резко и стремительно пошла вверх. Принявшись за работу энергично и напористо, он в сжатые сроки сумел значительно улучшить положение дел. В декабре 1939 года новый Прокурор Союза ССР М. И. Панкратьев внес предложение в ЦК ВКП(б) об утверждении Г. Н. Сафонова одним из своих заместителей. Там оно нашло поддержку, и вчерашний районный прокурор в 35-летнем возрасте становится заместителем Прокурора Союза ССР.

Как часто бывает в таких случаях — здесь не обошлось без завистников. Вскоре в ЦК партии стали поступать «сигналы» о том, что у Сафонова, оказывается, не совсем пролетарское происхождение, и что этот факт он якобы скрыл. Действительно, Григорий Николаевич не особенно распространялся в своих анкетах о родственниках, сообщал о них очень скупо. Он писал, в частности, что его отец до революции арендовал мельницу, а потом работал кустарем. О своем деде-лесопромышленнике умолчал, а о дяде сообщал лишь то, что тот занимался торговлей, а о дальнейшей его судьбе ничего не знает.