— Внимание, началось движение! Вижу движение! Одна машина едет от деревни, один противник в кузове, двое в кабине. Тот что в кузове вооружен АК-47, оружие в кабине не вижу!
Я взглянул на часы. Припаздывают что-то, на час почти от расчетного времени.
— Всем залечь! Ни звука! Тишина в эфире!
Машина действительно шла от деревни, немилосердно пыля и подскакивая на неровностях почвы. До нее пока было примерно три мили, плюс-минус, но и невооруженным глазом я разглядел, что это какой-то старенький американский пикап, примерно восьмидесятых годов выпуска. Рамиресу наблюдать было проще, у него труба с более чем стократным увеличением. Машина шла в нашу сторону — но не было заметно, что нас раскрыли, иначе это было бы совсем по-другому…
Там где была импровизированная взлетно-посадочная полоса, машина встала, развернувшись кузовом к нам. Тот человек, что сидел в кузове, ловко выскочил на землю и начал что-то делать, что — без увеличения разглядеть было невозможно. Остальные двое, ехавшие в кабине вышли и… кажется, начали курить. Третьему помогать они не собирались…
— Сержант, что они делают?
— Один возится… кажется у него солярка, сэр…
— Готовит факелы. Чтобы обозначить посадочную площадку. Они что, собираются провести обмен ночью?
— Вряд ли, сэр… Факелы дают хороший черный дым, особенно если в соляру покрошить пару старых покрышек. Как бы то ни было — надо как то обозначать ветер, тут же вообще никакого оборудования нет, а садиться надо. Вот отклонение столба дыма и покажет, каков ветер. А двое курят…
— Оружие?
— У того, что работает — АК-47 за спиной. У курящих — М4 и пистолет… кажется Кольт… никелированный… в кобуре.
— Продолжай наблюдение.
— Есть, сэр…
Я отполз чуть подальше, за валун, снова достал трубку спутниковой связи.
— Гнездо, это Странник. Началось движение, гостей готовятся встречать. Секретность не нарушена.
— Странник это Гнездо. Визуальный контакт нормальный, высылаем птицу, встречайте.
— Вас понял, Гнездо, ждем птицу.
— Конец связи.
Когда я обратно выполз к сержанту, на его наблюдательный пост — соляра с покрышками уже горела и черные, чадные столбы тянулись к небу…
В контейнере связи и управления человек, которого все знали как Дэвид Лисс поднялся со своего весьма неудобного складного стула, вышел на улицу. Вдохнул чистый, сухой, пустынный воздух Аризоны. Решительно направился к ангарам с техникой — рядом стоял открытый Хаммер с радиосвязью, команду можно было отдать и так, но он решил пройтись, не потому что от сидения в неудобной позе сильно затекли ноги, а потому что он сам лично хотел видеть первый настоящий боевой вылет Манты.
Ворота ангара уже были открыты настежь, а Агрессор вытянут к самым воротам. Группа из трех техников в последний раз проверяла птицу — один контролировал какие-то параметры, подключив через шнур свой ноутбук к управляющему компьютеру машины, еще двое проверяли работу управляющих плоскостей машины.
— Господа, у нас есть добро на применение силы! — Лисс не считал нужным доводить до всех, что решения принимаются здесь, на базе, а не в Пентагоне — через двадцать минут эта птичка должна быть в воздухе.
— Вооружение, сэр? — спросил один из техников, молодой и белобрысый, на вид совсем пацан
— Четыре управляемые бомбы на внешней подвеске. Термобарические. И пожалуй… пару Хеллфайров на всякий случай. Потянет?
— Потянет, сэр… Она и больше потянет. Хеллфайры уже установлены, осталось подвесить бомбы и дозаправить.
— Тогда поторопитесь. Покажите класс. Через двадцать минут эта птичка должна быть на взлетной полосе…
Техники справились за восемнадцать минут. Тягач, сделанный из пикапа Форд-550 медленно, со скоростью пешехода вытащил странно выглядящий аппарат в самое начало ВПП. Все свободные от дежурства служащие базы собрались на ее краю, чтобы видеть взлет. Оператор «Манты» уже сидел на своем рабочем месте, во втором контрольном центре, размещенном в вагончике рядом с первым. Связь с находящимися на полосе механиками он поддерживал посредством раций армейского диапазона с гарнитурой hands free.
— Начать предстартовую проверку!
Техники заняли предписанные процедурой позиции по обе стороны машины.
— К предстартовой проверке готовы, сэр.
— Управляющие плоскости!
Зашевелились закрылки, призванные за счет своего отклонения изменять курс, скорость и высоту полета аппарата.
— Слева норма, сэр!
— Справа норма, сэр!
— Запускаю двигатели, всем внимание!
Техники осмотрелись — нет ли рядом с винтами чего то или кого то
— Можно, сэр.
Ожил, с шелестом завертелся один винт, затем второй…
— Первый норма, сэр.
— Второй двигатель в норме, сэр.
— Системы наблюдения…
Оператор управления сам подвигал трекболом, включил поочередно обе камеры и убедился, что они работают исправно.
— Норма… — сказал он себе под нос и тут же громко, в микрофон — снять стопоры с вооружения!
На каждой бомбе или ракете есть стопор, если его не снять — использовать оружие нельзя. Нужно это потому, что иногда летательные аппараты стоят на стоянке с подвешенным вооружением и мало ли что произойти может.
Техники сноровисто сняли красные стопоры с бомб и ракет
— Вооружение готово к бою, сэр!
— Снять стопоры шасси…
Техники сняли стопоры шасси, отбежали в стороны. Теперь самолет удерживался только тормозами, двигатели работали на минимальном ходу.
— По фронту чисто!
Странный аппарат, ускоряясь побежал по полосе, чуть подпрыгивая на стыках. Разгонялся он довольно медленно и всем, кто это наблюдал, показалось, что длины ВПП не хватит для разбега. Но на самых последних метрах самолет оторвался от земли и начал неспешно взбираться в синеющую высь…
Внизу, те кто наблюдали за этим полетом, захлопали в ладоши. Это была их птица, и они были рады новому ее полету. Дэвид Лисс молча повернулся и пошел обратно на пост управления, где его ждал неудобный, жесткий стул…
Самолет прилетел, когда солнце уже ощутимо начало сваливаться горизонту и апогей этого жаркого и душного дня был пройден. Это была Цессна Крусадер, довольно большой двухмоторный самолет одним из достоинств которого был фюзеляж максимально подходящий под перевозку грузов. Только заслышав прерывистое жужжание в небе мы моментально накрылись маскировочными накидками. Не дай Бог заметит — за кого бы он нас не принял, операция накроется, а нам придется прорываться с боем. Мало хорошего…
Но летчик нас не заметил — ему было не до того, ему надо было готовиться к сложной посадке. Пройдя над нами, он сделал круг над отмеченным дымно горящими факелами полем, разметая в стороны пропеллерами своих двигателей черные столбы, сделал разворот и начал снижаться. На посадку он заходил мастерски — чувствовался настоящий ас, мало таких осталось. Сейчас летчик — это не более чем придаток к автопилоту самолета, автопилот тебе его и поднимет в воздух и посадит. И в армии асов осталось мало — сейчас у кого самолет радионезаметнее да ракеты дальнобойнее — тот и победит, в современном воздушном бою противника теперь видно только на экране локатора. Настоящие асы, воздушные рыцари остались только здесь…
К самолету уже ехал «комитет по встрече» — от деревни в сторону ВПП направлялись три машины — белый, большой фургон Шевроле Экспресс и два пикапа — ДжиЭмСи Сьерра 3500 и Форд Ф-250, оба со сдвоенными кабинами и набитые вооруженными боевиками по самое не балуй. Неслабый комитет по встрече, короче…
Я осторожно отполз назад, подполз к сержанту Гомесу, который уже развернул странного вида аппарат с антенной. Аппарат помещался в стандартном рюкзаке и питался опять-таки от автомобильного аккумулятора.
— Включай. Можно.
Сержант кивнул, нажал кнопку и… теперь в радиусе нескольких миль связаться с кем-нибудь по рации или по сотовому телефону будет весьма и весьма затруднительно.