Они с полчаса просидели молча. Тишину нарушил лежавший на кровати Нирлин. Видимо он проснулся и начал стонать. Пришлось дать ему последний эликсир.

Бросив пустой мешок на пол Равен уселся на свой стул. В душе у него кипел котел со смолой. Из-за проклятого Виллорда, и этого алчного пьяницы Бормела они оказались в этой западне. Теперь их ожидала либо голодная смерть взаперти, либо смерть в лапах нежити. На редкость скудный выбор!

— Думаю, всё же стоит выйти, — после долгого раздумья, Гор окинул взглядом лица сидящих, — мы здесь без воды и продуктов сдохнем к концу недели! Надо попробовать к складу пробиться. Растерзают сразу — значит так угодно Богам. Пробьемся — может быть, ещё и поборемся…

Рафер хотел, было что-то возразить, но лишь махнул рукой и подхватил лежащий возле стола меч. Лизард перевесил колчан на бедро и, вытащив стрелу, встал напротив двери.

Гор и сержант принялись разбирать баррикаду, а Равену поручили отпирание двери.

— Все на местах? — Рафер поиграл в воздухе мечом, — Отлично… Лизард, как только дверь откроется, стреляй!

Строго по команде Равен, вышиб затвор из душки и, вооружившись деревянным шестом, замер сбоку.

Дверь медленно, будто проверяя наёмников на крепость нервов, отворилась. В дверной проём не кинулись орды нежити. Там вообще никого не было.

Немного постояв, Гор и Рафер осторожно двинулись вперёд. За ними аккуратно ступали Равен и Стрелок. Вот так, шаг за шагом они преодолели маленькую лесенку. Равен насчитал про себя ровно семь ступенек.

Что первым бросалось в глаза наверху, так это отсутствие проклятого тумана. Впереди и по бокам колыхалось серое безбрежное море. Зеркальная гладь будто и не знала о той страшной бойне, которая произошла вчера вечером. Она была так же тиха и спокойна как раньше…

Весь пол был густо измазан кровью — красной человеческой и бурой жижей мертвых. Вонь стояла просто невообразимая! Но даже во всём этом ужасе, выделялась одна пугающая деталь — нигде не было видно тел павших.

Шаря удивленным взглядом по сторонам, Равен, обернулся и замер.

— Смотрите, — только и выдавил он.

Позади корабля, будто из-под воды вырастал маленький остров. Голый берег был усеян бревнами и серыми камнями. А из воды, как одинокий воин в поле торчала старая серая башня.

— Вот он, Геург, — голос Рафера дрожал.

От башни буквально веяло ужасом. Каким-то древним, полуживотным злом. Всё нутро Равена, протестовало против приближения к этому месту.

— Надо бежать, — голос парня быть каким-то загробным, — нельзя идти туда!

Судя по всему, на остальных людей башня произвела такое же гнетущее впечатления.

— Надо собрать всё необходимое со склада, и перетащить в каюту! — Сержант постарался не терять головы, — Я тоже против того, чтобы высаживаться здесь. Но ведь не можем же мы грести вчетвером.

— Зачем нам грести? — Стрелок указал на парус, — Ветер как раз от острова и дует.

Присмотревшись Равен понял, о чем говорил лучник. Это не они приближаются к башне, это проклятый туман уходит назад. А остров на самом деле, отдалялся…

Уже с неделю их болтало по морю. Припасов было много, но питьевая вода подходила к концу. А вместе с ней заканчивалась и надежда выжить.

Едва треклятый Геург скрылся из вида, как Рафер на пару с Лизардом перевернули корабль вверх дном. Наёмников нервировало то, что на судне они так и не нашли ни одного тела. Зато по кораблю, будто ураган пронесся. Целых вещей здесь практически не осталось.

Решив проверить хозяина, они обнаружили лишь расшибленную в щепки дверь и пропитанные засохшей кровью шкуры.

К восьмому дню дрейфа начал понемногу отходить Нирлин. Несмотря на то, что ему крепко досталось, помощник кузнеца не успокоился, пока не перерыл в поисках своего меча весь корабль. Меч и вправду был очень интересным: на три ладони длиннее стандартного, он был в половину шире меча Рафера. И весил, судя по всему довольно-таки много.

К вечеру десятого дня пошел первый снег. Белые мухи кружили над неспокойной морской гладью, предупреждая бедствующих людей о наступающих морозах.

А спустя ещё три дня Равен проснулся от какой-то жуткой ругани несущейся с палубы. Выскочив наружу, он понял, в чем было дело.

На горизонте вновь появился остров. Стоя в предрассветной мгле люди, молча наблюдали, как им на встречу выдвигается грозный силуэт серой башни.

— Великие! Что же это твориться?! — Гор вцепился в поручни.

— Геург, не отпускает своих посетителей, — Нирлин покачал головой, — мы отсюда уже не уплывём!

— Ну и что остаётся делать?

— Идти на встречу судьбе, — помощник кузнеца развел руками, — а чего ты хотел? Полезем в башню, вдруг повезёт?

Идея Нирлина попахивала сумасшествием, но другого выхода у них действительно не было.

Вновь забаррикадировавшись, они весь день ждали нападения. Но того так и не последовало… Так же как и на следующий день, и на следующий.

Это продолжалось до той поры, пока нос корабля не уткнулся в промерзший песок. Осторожно поднявшись на палубу люди, были атакованы стихией. Холодное черно-синее небо исторгало снег с дождем. Периодически налетал холодный ветер, который будто разумный забрался в самые маломальские щели в одежде и выдувал последнее тепло.

— Ну и что дальше? — Лизард стряхнул с плеч очередную порцию мокрого снега.

— Пробираемся в башню, — Гор вытащил выправленную Нирлином саблю, — говорите что хотите, но у меня есть подозрение, что она не настолько пуста и заброшена как кажется.

Обойдя каменную громаду вокруг, они все-таки нашили вход. Но и тут их ожидало разочарование — дверь только на половину возвышалась над гладью, остальную часть скрывало море.

— Проклятье! — Нирлин запустил в дверь камнем, — Что-то мне не очень хочется в воду лезть.

— Давайте кинем жребий? — Гор, пытаясь согреть руки, засунул их подмышки.

— Не надо, я её открою, — Равен подошел к кромке воды и скинул толстый плащ.

На удивленные вопросы наемников он лишь махнул рукой. Парень знал, что после того количества времени, которое он провел в холодном озере ему уже ничего не страшно.

Раздевшись, бывший фермер по щиколотку вошел в воду. Закрыв глаза, Равен принялся искусственно разжигать в своей душе костер ярости. И через какое-то время ему это удалось.

Глубоко вздохнув, он кинулся в ледяную воду. Тут же в его тело впились тысячи иголок. Но они сломались о щит злости, полыхающий багровой стеной в каждой жиле Равена.

Подойдя к трухлявой двери, он с трудом своротил ту с места. Из открывшегося прохода в нос ударил тяжелый запах сырости.

Сделав шаг внутрь, Равен споткнулся о каменную ступеньку. Присмотревшись он разглядел идущую вверх лестницу.

Вернувшись к входу, он крикнул своим спутникам:

— Давайте сюда! Здесь лестница есть…

Поднявшись на пару ступенек вверх, он, стараясь разогреться, принялся бегать на месте. Отступившая было кровь, вновь возвращалась в конечности.

Вскоре, ругаясь и рыча, наверх взбежал Гор. Бросив тюк вещей на пол, он принялся энергично размахивать руками. Через пару минут к ним присоединились и остальные.

Лизард разжег фонарь. Теперь мрачные стены башни освещались слабеньким огнём. Наскоро перекусив, наёмники двинулись дальше.

Гул шагов эхом разносился по коридорам башни. Старый камень на полу крошился и хрустел. То тут то там, встречались поросли блекло-зеленого мха. Такой породы не встречал даже много повидавший Лизард.

Пол здесь был в удручающем состоянии и даже, несмотря на все усилия траппера, Равен всё равно, несколько раз проваливался в небольшие ямы, доверху заполненные тухлой водой.

Так они поднялись на три яруса. Каждый этаж был выстроен по одному плану. Ни комнат, ни окон, лишь длинный коридор заканчивающейся очередной лестницей ведущей на следующий ярус.

Медленно и неспешно воины шли вперед. И чем глубже они заходили, тем сильнее Геург давил на людей.

Сама атмосфера, царившая внутри башни, была враждебна людям.